Молитва Иисусова - краткая молитва «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного».
Подробнее - здесь:
http://azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhiz ... ndex.shtml
Содержание:
ИСИХАЗМ (ИИСУСОВА МОЛИТВА)
Монастырь в миру прот.Валентин Свенцицкий
Сила имени епископ Диоклийский Каллист (Уэр)
О молитве схимонах Никодим Карульский
Одна ночь в пустыне Святой Горы архим. Иерофей (Влахос)
О молитве Иисусовой архим. Софроний (Сахаров)
Откровенные рассказы странника духовному своему отцу
Сравнение практики молитвы Иисусовой по трудам святителя Игнатия (Брянчанинова) и "Откровенным рассказам Странника" проф. А.И.Осипов
О непрестанной молитве. Поучения святителя Феофана Затворника игумен Феофан (Крюков)
О внутреннем Христианстве прот. Иоанн Журавский
Аскетические опыты (Том 1 и Том 2) святитель Игнатий Брянчанинов
Заветы о молитвенном делании схиигумен Герман
Об умном делании архим. Софроний (Сахаров)
О духовной брани и о согласном с ней священном безмолвии Каллист Ангеликуд
Повествование о действиях сердечной молитвы старца-пустынножителя Василиска
О созерцании и подвиге митрополит Сурожский Антоний
Беседа о молитве монах Константин
Метод священной молитвы и внимания Симеон Новый Богослов
О безмолвии и молитве прп. Григорий Синаит
Исихазм: содержание понятия и его границы Лепахин В. В.
Триады в защиту священно-безмолвствующих святитель Григорий Палама, архиепископ Фессалонитский
О молитве Иисусовой прп. Никодим Святогорец
К феноменологии аскезы Хоружий С.С.
..............................................................................
"Помню, когда я докучал моему духовнику, о. Андрею (Машкову), вопросами о разных добродетелях, о которых прочитал у Иоанна Лествичника или других отцов, он мне говорил: «Молись и все». Я изобретал всякие средства для того, чтобы приобрести, например, память смертную, или страх Божий, или смирение, а он мне всегда отвечал одно: «Молись и все». Тогда мне казалось, что никакого ответа в его словах нет. Но спустя многие годы, можно сказать, только сейчас, я начал понимать, что все добродетели действительно приходят в сердце человека от Иисусовой молитвы, конечно, если он при этом противится греховным помыслам. От молитвы, а правильнее сказать, от благодати, которая в основном приобретается внимательной молитвой Иисусовой, в душе человека сами собой являются и страх Божий, и память смертная, и смирение.
Без молитвы или, можно сказать, вне молитвы добродетели приобрести невозможно. Это не значит, что если мы будем молиться, то можем позволить себе делать все что угодно, думая, что добродетели все равно появятся в нас сами собой. Нет, мы должны понуждать себя к исполнению заповедей. Но необходимо помнить, что главное и даже почти единственное средство к приобретению добродетелей — настолько важное, что все остальные средства являются только дополнительными, — это молитва Иисусова.
Без молитвы и чтение святоотеческих писаний, и пост, и память смертная окажутся чем-то совершенно мертвым и пустым, наподобие книг, стоящих на полке у неграмотного человека."
Схиигумен Авраам (Рейдман)
http://azbyka.ru/tserkov/duhovnaya_zhiz ... ndex.shtml
Молитва Иисусова
ХРАНЕНИЕ УМА И МОЛИТВА ИИСУСОВА
Именем Моим будут изгонять бесов.
Мк. 16, 17
Берегите ум...
О. Иоанн С.
Как пишет преподобный Макарий Великий:
«Как скоро удалишься от мира и начнешь искать Бога и рассуждать о Нем, должен будешь бороться со своей природой, с прежними нравами и с тем навыком, который тебе прирожден.
А во время борьбы с этим навыком найдешь противящиеся тебе помыслы и борющиеся с умом твоим. Так как души, оставшиеся в естестве своем, по земле пресмыкаются помыслами, о земле помышляют, и ум их на земле имеет жительство свое.
Сами по себе они думают, что принадлежат Жениху, но, не приняв елея радости, не возродились они Духом свыше...
Ибо князь мира сего, будучи некоею мысленною тьмою греха и смерти, каким-то сокровенным, жестким ветром волнует, наполняет и кружит непостоянными, вещественными, суетными помыслами всякую душу, не рожденную свыше и умом и мыслию не переселившуюся в иной век, по сказанному: "Наше житие на небесах есть" (Флп. 3, 20). И помыслы эти повлекут тебя и станут кружить тебя в видимом, от чего ты бежал. Тогда ты начнешь борение и брань, восстанавливая помыслы против помыслов, ум против ума, душу против души, дух против духа.
Этим же истинные христиане и отличаются от человеческого рода. Ибо отличие христиан состоит не во внешнем виде и не в наружных образах, как многие думают, что в этом вся разность.
От всех людей в мире отличается новая тварь — христианин — обновлением ума, умирением помыслов, любовью и небесной приверженностью ко Господу...
Все богоугождение и служение Богу зависит от помышлений».
Прп. Исихий добавляет к этому: «Ум с умом невидимо сцепляются на борьбу — ум демонский с нашим, и тогда у нас появляется нужда каждое мгновение из глубины души взывать ко Христу Спасителю, чтобы Он отогнал ум демонский, растлевающий мечтанием наш ум, и победу даровал нам как Человеколюбец».
«Будь осторожен, береги свой ум», — говорил и о. Иоанн С.
А Н. в своей работе «О внутреннем христианстве» пишет так:
«Душа, воспринявшая в свое естество благодать Святого Духа, кружиться помыслами не может, это для нее не свойственно, она непрестанно погружает свой ум в волны молитвенной благодати и не носится в вихре кружений.
Ум входит в небесную тишину благодатных помыслов. Но это дается не сразу: нужен труд внимательной молитвы.
Таково просвещенное учение св. отцов о возрождении души свыше и таков благодатный, неоспоримый признак возрожденной души...
Потому св. отцы с таким жаром устремлялись из этой смертной тьмы мысленного кружения на путь возрождения своей души от Духа Божия, на путь покаяния, устремлялись от кружения в помыслах в благодатную тишину ума, устремлялись трезвением, вниманием и умной молитвой.
Внимательная молитва творила с ними чудо: помогала им отыскивать свою умерщвленную душу, оживотворяла ее, снимала с нее пелены страстей, выводила из мрака смертного демонского кружения, озаряла немерцающим светом Божества и вводила ум в Божественную тишину, из земных человеков соделывала их небесными, бессмертными ангелами».
Так начинается наша борьба с духами бестелесными, злыми, коварными, которые ведут с нами неустанную борьбу посредством помыслов, вожделений и мечтаний.
Как пишет еп. Феофан Затворник: «В движениях порочных сердца и помыслах средство истребить все это — непрестанная память о Господе и молитва к Нему».
Итак, для возрождения души необходима внимательная умная и, очевидно, непрестанная молитва.
Для этой цели, по многовековому опыту многочисленного сонма св. отцов, наиболее совершенной формой молитвы является краткая Иисусова молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». При наиболее сокращенной форме ее произносят: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».
А прп. Серафим Саровский советовал во вторую половину дня присоединять к ней и молитву к Богородице: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитвами Богородицы помилуй меня грешного».
Вместе с тем следует знать, что легче приучить себя к непрестанной молитве, если постоянно повторять лишь одну ее форму, никогда не изменяя ее.
Творение Иисусовой молитвы приносит овладевшему ею освобождение от суетных помыслов — умирение ума, обильные духовные плоды — и очищает душу от страстей. Вот как об этом говорит прп. Варсонофий Великий:
«Непрестанно призывать имя Божие есть врачевание, убивающее не только страсти, но и самое действие их.
Ибо от призывания имени Божия враги обессиливаются; а зная это, не перестанем призывать имя Божие на помощь.
Как врач изыскивает (приличное) врачевание или пластырь на рану страждущего, и они действуют, причем больной и не знает, как это делается, так точно и
имя Божие, будучи призываемо, убивает все страсти, хотя мы и не знаем, как это совершается».
«Имя Иисуса Христа страшно для демонов, для душевных страстей и недугов. Им украсим, им оградим себя», — говорит и св. Иоанн Златоуст.
Схиархимандрит Софроний пишет: «Через молитву Иисусову приходит в сердце благодать Святого Духа, и призывание Божественного имени Иисуса освящает всего человека, попаляя в нем страсти».
Как говорит св. Афанасий Александрийский: «Имя Господне Иисуса Христа из всех имен, из всего любимого под небесами, — оно самое любимейшее и на земле и в мире горнем, ибо в нем мы познали Того, Кто нас возлюбил вечной любовью и начертал нас на дланях Своих, украсил Свое Божество нашим человечеством, ум наш создал Своим престолом (св. Макарий Великий) и тело — Своим храмом (ап. Павел — 1 Кор. 6, 19)».
Значение Иисусовой молитвы так характеризуется Симеоном, архиепископом Солунским: «Она есть исповедание веры, подательница Духа Святого и Божественных даров, сердца очищение, бесов изгнание, Иисуса Христа вселение, духовных разумений и Божественных помыслов источник, грехов отпущение, душ и телес врачевание, милости Божией источник, единая спасительница как имя Спасителя нашего Бога в себе носящая».
«Носить со вниманием непрестанно в уме своем не пустомыслие, а великое и святое имя Божие, — пишет Н., — значит быть умной колесницей херувимской, где восседает Бог Слово. Носить святое имя Святого Бога — и значит самому освящаться и быть освященным Его Именем. Носить имя Бога бессмертного и блаженного — значит и самому приобщаться Божьему бессмертию и блаженству».
* * *
Как и всякую, Иисусову молитву по ее способу творения можно подразделить на устную, умную и сердечную с переходами между этими тремя ее ступенями. Притчу о Царстве Небесном и о закваске, которую «женщина положила в три меры муки» (Мф. 13, 33), св. отцы объясняют так.
Царствие Небесное, которое «внутри нас есть» (Лк. 17, 21), достигается преображением нас непрестанной молитвой так же в три ступени.
На первой ступени христианин осваивает привычку непрестанной Иисусовой молитвы лишь устами.
На второй ступени молитва утверждается уже в уме с непрерывным вниманием к ней.
На третьей ступени размягчается и умиляется сердце, и молитва непрестанно творится, питая христианина миром и радостью.
Приучать себя к Иисусовой молитве, конечно, лучше всего под руководством опытных в ней молитвенников. Но таких так трудно найти. Тогда при отсутствии их можно руководствоваться соответствующей литературой по ней, которая довольно обширна.
Много места уделяется Иисусовой молитве в 5-м томе «Добротолюбия». Учение о ней изложено также в сочинениях Преосвященного Игнатия (Брянчанинова) и о. Валентина Свенцицкого. Увлекательное повествование о ней имеется в двух частях «Откровенных рассказов странника духовному отцу своему».
Первая часть была выпущена несколькими изданиями Михаило-Архангельским Черемисским монастырем; рукопись второй была найдена в бумагах старца о. Амвросия Оптинского и издана Оптиной пустынью.
Обычно для начала молящимся рекомендуют включение в вечернее, а кто может, то и в утреннее правило по 100 молитв Иисусовых, отсчитывая их по четкам. В дальнейшем число их постепенно увеличивают. В Оптиной пустыни и в некоторых других монастырях монахи обязаны были в вечерней келейной молитве читать «пятисотницу», т. е. выполнять ее 500 раз.
При этом всегда рекомендуется читать молитву в течение дня, когда для этого бывает возможность, — за работой, на ходу, в постели и т. д.
В «Откровенных рассказах» странник вначале, по указанию своего старца, совершал ежедневно 3000 молитв. Потом старец увеличил это число до 6000 и наконец до 12 000.
Странник был совершенно свободен от всяких житейских обязанностей и смог, хотя и с трудом, устно выполнять эти 12 000 молитв.
Так овладел он вначале устной молитвой, а под конец получил и дар непрерывной сердечной молитвы. (Выдержки из его рассказа приводятся ниже в приложении к гл. 13).
«Как навыкнуть молитве Иисусовой?» На этот вопрос еп. Феофан Затворник дает такой совет:
«Стать пред иконами в молитвенное положение (можно сесть) и, низведши внимание туда, где место сердца, творить неспешно Иисусову молитву при памятовании присутствия Божия.
Так полчаса, час и больше. Сначала трудновато, а когда навык приобретется, — это будет совершаться как бы натурально, как дыхание».
Для христиан, живущих в миру, в качестве руководства при начале чтения Иисусовой молитвы устами можно иметь следующие наставления о ней старца о. Алексия М.:
«Молитву Иисусову — Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного (грешную) — читать надо, но читать просто. Совсем, совсем просто. В простоте вся ее сила. Нельзя думать ни о каком "творении" или "сердечном делании" молитвы, как это было у св. отцов и у пустынников. Последнее является действительно трудным и великим подвигом, опасным для новоначальных и невозможным в миру.
Чувство является уже от простого повторения великих слов молитвы, и через него появляется и молитвенное настроение. Одно имя Иисуса, произносимое с горячей любовью, будет само по себе очищать всего внешнего и внутреннего человека и само творить в душе его молитву, невзирая на окружающее.Как о любимом предмете всегда думает человек, так о Господе должен он думать, носить Его в себе, находиться перед Его лицом и как бы в постоянной беседе с Ним.
Вначале наибольшее внимание надо обращать на слова "помилуй мя грешного". Эти слова надо читать в покаянии, простоте, с которой молитва должна читаться, и чувство покаяния предохранит душу от различных и подчас очень тонких и опасных искушений (прелести).
Молитву надо читать без счета — как можно чаще, где только возможно: на улице, у себя дома, в гостях, за едой, в постели, за работой и т. п. Дело не в обстановке, а в чувстве, с которым произносится великое имя Иисуса Христа. Читать молитву можно про себя или в уме. Надо читать ее в храме, когда не слышно, что читают, или непонятно, что поют.
С течением времени внимание со слов "помилуй мя грешного" переносится на слова "Господи Иисусе Христе", произносимые с любовью. Господь Иисус Христос — второе Лицо Пресвятой Троицы — является нам наиболее близким и понятным.
Спустя уже долгое время, чувства и мысли переходят на слова "Сыне Божий". Эти слова приобретают в душе чувство исповедания и любви к Иисусу Христу как к Сыну Божию.
В конце концов все эти чувства соединяются в одно и получается полностью вся молитва Иисусова — в словах и чувствах.
Через Иисусову молитву будут освещаться Христом все житейские дела: как хорошо и радостно бывает, когда солнышко светит, — точно так же хорошо и радостно будет на душе, когда Господь при непрестанной молитве будет все сердце освещать».
Эти наставления давались о. Алексием М. одной из его духовных дочерей, которая по своей обстановке дома не могла вслух читать молитву. Для начинающих привыкать к молитве Иисусовой надо (кто только может) говорить ее устно, вполголоса, или хотя бы шепотом.
Прп. Варсонофия Великого спросили: «Как может человек непрестанно молиться?» Старец ответил: «Когда кто бывает наедине, то должен молиться устами и сердцем. Если же кто будет на торгу и вообще вместе с другими, то не следует молиться устами, но одним умом. При сем надлежит соблюдать глаза для избежания рассеяния помыслов и сетей вражиих».
О. Александр Стефановский рекомендует Иисусову молитву произносить очень медленно, вникая в смысл каждого слова и делая паузы между отдельными молитвами, для собранности.
Молитву он рекомендует выполнять по четкам, беря для начала не более 100 молитв на один раз.
По мнению архиеп. Варлаама (Ряшенцева): «Молитва Иисусова, как и всякая другая молитва, получает силу не от механического произнесения святых слов, а от чувства смирения и сокрушения, от покаянного припадания к Господу за помилованием».
О том же пишет и епископ Вениамин (Милов): «Произношение имени Господнего всяким человеком должно быть напряженно-внимательным, теплым, чистым, искренним, богобоязненным и благоговейным».
Как видно из всего сказанного, особое значение при Иисусовой молитве имеет чувство, с которым произносится имя Господа Иисуса Христа.
Непрестанному чтению молитвы Иисусовой учил своих духовных детей и старец о. Алексий Зосимовский. Одной духовной дочери он говорил так: «Говори молитву Иисусову всегда, что бы ты ни делала».
Приучать себя к непрестанной Иисусовой молитве настолько важно, по мнению Оптинского старца Варсонофия, что он рекомендовал своим духовным детям из иноков никогда не ложиться спать без четок.
Следует упомянуть также, что, по свидетельству того же старца, Иисусова молитва является вернейшим лекарством при излечении души от сильного душевного волнения.
Его послушник однажды спросил старца, как поступает он, когда мрак и скорбь со всех сторон охватят душу.
«А вот, — отвечал старец, — сяду на этот стул и смотрю в сердце. А там полный мрак и буря. Я и начну повторять: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного". И что же? Полчаса не пройдет, смотришь в сердце, а там тишина... Враг ненавидит молитву Иисусову».
Можно считать, что к творению Иисусовой молитвы могут приучать себя не только иноки, но и миряне. Известно, что в творении ее преуспели, например, константинопольский царедворец Константин — отец святителя Григория Солунского — и русский государственный деятель начала прошлого века Сперанский.
Следует вместе с тем всех предупредить, что чтение молитвы Иисусовой не исключает обычных утренних и вечерних молитв, усилий христианина по исполнению всех заповедей Божиих, своевременного покаяния при каждом грехе и стяжанию любви, смирения, послушания, милосердия и всех других добродетелей. Если нет таких усилий, то одно, хотя бы и непрестанное, творение молитвы Иисусовой будет бесплодным.
* * *
И еще одно предупреждение необходимо сделать. Нельзя желать через творение Иисусовой молитвы сладостных, благодатных переживаний и не это надо ставить себе целью, приучая себя к непрестанной молитве.
Об этом пишет так архиеп. Варлаам (Ряшенцев):
«Услаждаться подвигами, хотя бы и молитвой Иисусовой, есть духовное сластолюбие и погрешительное, так как источник сластолюбия кроется в похоти.
Правильный путь таков: всячески подвизайся, ищи через это не сладости, а мира и очищения совести от болячек и ран. Проси у Бога исцеления, сокрушения, слез, но не веселия, не высоких экстазов, как у сектантов.
Трепещи общения с Господом в Святых Тайнах и моли Его о даровании тебе познания твоих немощей, спасительного страха, любви к ближнему, терпения и т. п., но не высокой радости, говоря себе: я этого недостоин. Кроме того, все указанные смиренные чувства сами по себе заключают радость...
Ищи через духовную жизнь просветления ума и сердца, но не приятных ощущений, хотя бы и в молитве... Не останавливайся на них, если они будут, а укрой себя от них».
* * *
«Количество молитвы переходит в качество», — говорит прп. Максим Исповедник. Иначе говоря, и здесь имеет место приложение духовного закона: «через внешнее к внутреннему».
Поэтому, при нашем усердии в отношении количества молитвы, можно ожидать от Господа и благодатной помощи в отношении качества молитвы, внимания в ней ума, т. е. постепенного перехода от устной к молитве «умной».
При этой форме ум уже способен молиться сосредоточенно, не отвлекаясь от молитвы посторонними мыслями. Так достигается возможность молиться, не открывая уст, т. е. молча, при всякой обстановке и в присутствии других.
По мере упражнения в такой молитве начинается постепенно раскрываться последняя, благодатная форма — сердечная молитва.
Молящийся начинает замечать рост в себе при молитве благоговения, страха Божия, теплоты сердечной, умиления и теплых благодатных слез, согревающих сердце.
Про переход от «умной» к сердечной молитве Иисусовой так говорил инокам прп. Серафим Саровский:«Сначала день, два и более твори молитву эту одним умом, раздельно, внимая каждому слову особо.
Потом, когда Господь согреет сердце твое теплотой благодати Своея и соединит в тебе ее в один дух, тогда потечет в тебе молитва эта непрестанно и всегда будет с тобой, наслаждая и питая тебя».
Такая форма непрестанной молитвы требует, однако, предварительного напряженного труда, сосредоточенности и уединенной обстановки.
По словам одного великого старца: «Имеющему внутреннюю (сердечную) молитву молитва так же свойственна и естественна, как дыхание. Что бы он ни делал, молитва у него идет самодвижно, внутренне. Так и за службой в церкви молитва у него идет, хотя он в то же время слушает, что поют и читают».
А вот как характеризует состояние овладевшего сердечной молитвой прп. Исаак Сириянин:
«Тогда и в сонном, и в бодрственном состоянии человека молитва не пресекается в душе его, но ест ли, пьет ли, делает ли что, даже и в глубоком сне, без труда издаются сердцем его благоухания и испарения молитвы.
Тогда молитва не отлучается от него, но всякий час, хотя и не обнаруживается в нем внешне, однако в то же время совершает в нем службу Божию втайне.
Ибо молчание чистых один из христоносных мужей называет молитвою, потому что помыслы их суть Божественные движения, а движения чистого сердца и ума суть кроткие гласы, которыми сокровенно воспевают Сокровенного ».
Совершенно очевидно, что наибольших успехов при борьбе с праздными помыслами и для приобретения навыка непрестанной молитвы Иисусовой могут достигнуть те, кто имеет возможность жить в уединении (молясь, однако, не только о себе, но и за больных, ближних, страждущих и за гибнущий во грехах мир).
Для живущих в семьях, естественно, это будет значительно труднее. Они, конечно, не могут уклониться от забот о ближних, от служения им и от переживания с ними всех событий их жизни.
Но если христианин, живя в миру, все же стремится от всей души возобладать над своими помышлениями и приобщиться в какой-то мере к непрестанной молитве, то ему потребуется развить в себе добродетель воздержания.
Ему необходимо будет проявить возможно большую полноту воздержания в следующих отношениях (( Естественно, что степень воздержания будет сильно зависеть от духовной зрелости, от возраста, социального положения, профессии, природных талантов, общественной деятельности и т. д. прим. авт.)):
1) от чтения по возможности светской литературы, журналов, газет;
2) от посещения общественных мест развлечения (возможно большего), смотрения телевизора, если полностью невозможно от него отказаться;
3) ограничить себя при слушании радио (опять-таки при невозможности почему-либо полностью отказаться от него);
4) от пристрастия к науке и светскому искусству во всех его видах, что не исключает, однако, работы в области науки и искусства без пристрастия к ним;
5) от посещения близких и знакомых, если только не требует этого его совесть как исполнения его долга как христианина;
6) по возможности уклоняться от приема тех близких и знакомых, посещение которых не вызвано духовной и житейской необходимостью и не связано с общностью духовных интересов.
Очевидно, что выполнение этих правил о воздержании будет по силам в должной мере далеко не всем христианам, живущим в миру. Здесь приложима заповедь Господня: «Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19, 12).
В заключение следует упомянуть и о следующем предупреждении архиеп. Арсения (Чудовского) делателям Иисусовой молитвы:
«Правда ли, что некоторые из-за Иисусовой молитвы расстраивали свой ум и впадали в духовную прелесть?
По свидетельству св. отцов и как говорит жизненный опыт, возможно и это.
Всякое духовное делание может иметь неправильный ход и развитие. То же нужно сказать и относительно молитвы Иисусовой.
Так, когда ты займешься этой молитвою, можешь приобрести навык в ней, и у тебя прекратятся дурные мысли и желания. И вот тут-то является опасность возомнить о себе как о делателе молитвы Иисусовой, как о чистом, безгрешном человеке.
Чтобы этого не случилось, нужно всегда иметь в виду, что не приобретение навыка молитвы Иисусовой и не прекращение внутреннего борения должно быть целью, а достижение от молитвы Иисусовой совершенных результатов, каковыми можно назвать — тихое, умилительное соединение нашего сердца с Господом, при глубоком покаянном, смиренном о себе мнении. Без этого всегда может быть опасность духовного самообольщения. Иначе говоря, всегда надо бояться духовной гордости, ибо она приводит в ничто всю нашу внутреннюю работу, все наши подвиги».
Приложения к главе 14-й
Непрестанная молитва странника (Из его «Откровенных рассказов», ч. 1)
Интересно описание последствий творения непрестанной молитвы Иисусовой, которое дано тем странником, о котором упоминалось выше.
Странник овладел вначале навыком лишь устного и умного непрестанного творения Иисусовой молитвы. Вот как описывает он свое состояние в это время:
«Все лето проводил я в беспрестанной устной Иисусовой молитве и был очень покоен. Во сне почасту грезилось, что творю молитву, а в день, если случалось с кем встретиться, то все без исключения представлялись мне так любезны, как бы родные, хотя я и не занимался с ними.
Помыслы сами собою совсем стихли, и ни о чем я не думал, кроме молитвы, к слушанию которой начал склоняться ум, а сердце само собой по временам начало ощущать теплоту и какую-то приятность.
Когда случалось приходить в церковь, то длинная пустынная служба казалась короткою и уже не была утомительна для сил, как прежде.
Вот теперь так и хожу да беспрестанно творю Иисусову молитву, которая мне драгоценнее и слаще всего на свете. Иду иногда верст по семидесяти и более в день, и не чувствую, что иду, а чувствую только, что творю молитву.
Когда сильный холод прохватит меня, я начну напряженнее творить молитву и скоро весь согреюсь. Если голод начинает меня одолевать, я стану чаще призывать имя Иисуса Христа и забуду, что хотелось есть. Когда сделаюсь болен, начинается ломота в спине и ногах — стану внимать молитве и боли не слышу.
Когда кто оскорбит меня или прибьет, я только вспомню, как насладительна Иисусова молитва, — то тут же и оскорбление и сердитость пройдет, и все забуду...
Нет у меня ни о чем заботы, ничто меня не занимает; ни на что суетливое не глядел бы и был бы все один в уединении; только по привычке одного хочется — чтобы беспрестанно творить молитву, и когда ею занимаюсь, то мне бывает очень весело. Бог знает, что такое со мной делается».
А вот описание странником ощущений того периода, когда он стал преуспевать в сердечном творении молитвы:
«Я начал чувствовать разные повременные ощущения в сердце и уме. Иногда бывало, что как-то насладительно кипело в сердце, в нем чувствовалась такая легкость, свобода и утешение, что я весь изменялся и предавался восторгу.
Иногда чувствовалась пламенная любовь к Иисусу Христу и ко всему созданию Божию. Иногда сами собой лились сладкие слезы благодарения Господу, милующему меня, окаянного грешника. Иногда прежнее глупое понятие мое так уяснялось, что я легко понимал и размышлял о том, о чем прежде не мог и вздумать.
Иногда сердечная сладостная теплота разливалась по всему составу моему, и я умиленно чувствовал при себе вездеприсутствие Божие.
Иногда ощущал внутри себя величайшую радость от призывания имени Иисуса Христа и познавал, что значит сказанное Им: "Царство Божие внутри вас есть".
Наконец я почувствовал, что молитва уже сама собою, без всякого с моей стороны побуждения производится и изрекается в уме моем и сердце, не только в бодрствован-ном состоянии, но даже и во сне действует точно так же и ни от чего не прерывается, не перестает ни на малейшую секунду, что бы я ни делал.
Душа моя благодарила Господа, и сердце истаивало в непрестанном веселии».
Схимонах Иларион о молитве Иисусовой
Ниже приводится пояснение о сущности и действии Иисусовой молитвы, которое дано было пустынником схимонахом Иларионом («На горах Кавказа» или «Душеполезное чтение»,1906, с. 251.).
«Память Божия и молитва есть одно и то же. Почти 15 лет я единственно творил устную молитву, потом она сама собою перешла в умную, т. е. когда ум стал сам собою держаться в словах молитвы.
А затем открылась милостью Божией и сердечная, существо которой есть теснейшее действительное соединение нашего сердца или слитие всего нашего духовного существа с именем Господним, или, что то же, — с Самим Господом.
Имя Господне как бы воплощается, и вместо голого, бессодержательного слова, как это обыкновенно бывает между нами, человек ясно ощущает внутренним чувством своей души в имени Божием Самого Господа, точнее, в имени "Господи Иисусе Христе" собственным сердцем своим прикасается как бы к самому естеству Христову, сущности Его и Божественной Его природе, бывает с Ним один дух, приобщается Христовых свойств: Его благости, святыни, любви, мира, блаженства и проч.; ощутительно вкушает, что Благ Господь.
А от этого, без сомнения, и сам делается, по образу Создавшего его, благим, кротким, смиренным, носит в сердце своем несказанную любовь ко всем. И это естественно и в порядке, как и быть должно, потому что такой человек приобщился святыне Божией и вкусил Его благости собственным чувством, а потому и знает опытом достоинство и блаженство этих пренебесных качеств. В этом, конечно, смысле и сказано, что мы бываем общниками Божественного естества.
По словам св. отцов, нет единения ближе того, какое бывает между Богом и душою.
Человек, неся в себе имя Божие, или, что то же, — Самого Христа, в собственном смысле имеет в себе вечную жизнь, самым делом пия ее из неоскудевающего источника — Жизнодавца, Сына Божия, и есть богоносец.
Ум в это время весь бывает внутри сердечного храма или еще далее — в Божественной природе Сына Божия — и, будучи удерживаем страшным событием, не смеет что-нибудь и помыслить земное, но бывает духовен и просвещен Божиим светом.
Трудно представить себе, какая честь и какое величие даны человеку, и он небрежет, а почасту не имеет о том и малой заботы: в вышних Живый Вседержитель Господь, страшный в могуществе и бесконечный в милосердии, имеет в нем место покоя Своего, восседает в сердце его, как на престоле славы, непостижимо таинственно, но, тем не менее, существенно и ощутительно. Действенность молитвы Иисусовой состоит в преискреннем соединении сердца с Господом, когда Господь Иисус Христос творит в нас обитель Свою, ощутительно и действенно вселяется в сердце, и слышится Его Божественное присутствие ясно и осязательно — что называется, по словам св. отцов, живым богообщением.
Тогда Христос Господь наш... нисходит в человека Своим благодатным даром, соединяется с ним Своими Божественными силами, давая "все потребное для жизни и благочестия" (2 Пет. 1, 3), и как бы творит в нем для Себя постоянную обитель (Ин. 14, 23) так, что человек становится уже храмом Духа Божия (1 Кор. 3, 16), церковью Бога Живого (2 Кор. 6, 16), "един дух с Господом" (1 Кор. 6, 17), "а что живет, то живет для Бога" (Рим. 6, 10), "не ктому себе" живет, но живет в нем Бог (Гал. 2, 20).
Вот в этом-то воистину блаженном и достожелательном состоянии молитва чувствуется в сердце, как скала, занимает господствующее положение и покоряет себе все прочие склонности и душевные расположения; человек явственно переходит на духовную сторону, а все земное становится в подчиненное состояние; он входит в свободу духа и покоится в Боге, носит в сердце своем источник жизни — Самого Господа Бога, и это есть несомненная надежда вечного спасения.
При такой внутренней настроенности человек поступает под власть молитвы и делается как бы ее рабом, всегда молясь Господу своему, хотя бы и не хотел, потому что не может противиться преобладающей силе молитвенной.
Сам Дух молится в нем воздыханиями неизглаголанными, и Он же спослушествует духови его, яко чадо есть Божие...
Плодом молитвы являются плоды Духа Святого — "любовь, радость, мир" и пр. (Гал. 5, 22), а главное — надежда спасения, ибо в чувстве сердечном слышится несомненный начаток жизни вечной...
Когда молитва, по благоволению Божию, водворится в наше сердце, то мы прежде всего заметим, что она властно прекращает ток нечистых помыслов.
Лишь только ум наш прикоснется к Господу Иисусу Христу в пресвятом Его имени — тотчас останавливаются брожение мыслей и неудержимая стремительность ума, что, как всякому известно по опыту, всего более смущает подвижника.
Молитва Иисусова водворяет в сердце несказанную любовь к Богу и ближнему — вернее, она есть самое существо любви, ее свойство и качество. Она все сердце пережигает огнем Божиим, претворяя его естественную дебелость в духовную природу: по слову Священного Писания, "Бог наш огнь есть".
Для такого человека самым большим несчастьем в жизни этой служит то, что если придется ему волею или неволею нанести оскорбление ближнему. До тех пор он не найдет мира душе своей, пока действительно не умиротворит сего брата своего.
Упражнение Иисусовой молитвой отторгает человека от всего земного, так что не хотелось бы ему помыслить что-либо, к жизни сей относящееся, и не желал бы он престать от дела этого молитвенного вовеки.
Яснейший же признак молитвенного плода, более других ощущаемый, есть именно чувство вечной жизни, слышимое сердцем в Божественном имени Христа, Спасителя мира.
Питаясь молитвой и по возможности стараясь пребывать в ней как можно большее время, я иногда действительно вкушал радость небесную и был как бы на царской трапезе, успокаиваясь в неисповедимой тишине, духовной радости и восторжении духа в горний мир...
Враг - диавол не имеет никакой возможности даже приступить к тому человеку, а не только вложить скверный помысл. Его опаляет Божественная сила, от имени Иисусова исходящая, как бы нестерпимый пламень. Не имея возможности приступить сам, он вооружает ненавистью людей, а потому молитвенники по большей части бывают гонимы и ненавидимы».
http://lib.pravmir.ru/library/readbook/1873#part_23040
Именем Моим будут изгонять бесов.
Мк. 16, 17
Берегите ум...
О. Иоанн С.
Как пишет преподобный Макарий Великий:
«Как скоро удалишься от мира и начнешь искать Бога и рассуждать о Нем, должен будешь бороться со своей природой, с прежними нравами и с тем навыком, который тебе прирожден.
А во время борьбы с этим навыком найдешь противящиеся тебе помыслы и борющиеся с умом твоим. Так как души, оставшиеся в естестве своем, по земле пресмыкаются помыслами, о земле помышляют, и ум их на земле имеет жительство свое.
Сами по себе они думают, что принадлежат Жениху, но, не приняв елея радости, не возродились они Духом свыше...
Ибо князь мира сего, будучи некоею мысленною тьмою греха и смерти, каким-то сокровенным, жестким ветром волнует, наполняет и кружит непостоянными, вещественными, суетными помыслами всякую душу, не рожденную свыше и умом и мыслию не переселившуюся в иной век, по сказанному: "Наше житие на небесах есть" (Флп. 3, 20). И помыслы эти повлекут тебя и станут кружить тебя в видимом, от чего ты бежал. Тогда ты начнешь борение и брань, восстанавливая помыслы против помыслов, ум против ума, душу против души, дух против духа.
Этим же истинные христиане и отличаются от человеческого рода. Ибо отличие христиан состоит не во внешнем виде и не в наружных образах, как многие думают, что в этом вся разность.
От всех людей в мире отличается новая тварь — христианин — обновлением ума, умирением помыслов, любовью и небесной приверженностью ко Господу...
Все богоугождение и служение Богу зависит от помышлений».
Прп. Исихий добавляет к этому: «Ум с умом невидимо сцепляются на борьбу — ум демонский с нашим, и тогда у нас появляется нужда каждое мгновение из глубины души взывать ко Христу Спасителю, чтобы Он отогнал ум демонский, растлевающий мечтанием наш ум, и победу даровал нам как Человеколюбец».
«Будь осторожен, береги свой ум», — говорил и о. Иоанн С.
А Н. в своей работе «О внутреннем христианстве» пишет так:
«Душа, воспринявшая в свое естество благодать Святого Духа, кружиться помыслами не может, это для нее не свойственно, она непрестанно погружает свой ум в волны молитвенной благодати и не носится в вихре кружений.
Ум входит в небесную тишину благодатных помыслов. Но это дается не сразу: нужен труд внимательной молитвы.
Таково просвещенное учение св. отцов о возрождении души свыше и таков благодатный, неоспоримый признак возрожденной души...
Потому св. отцы с таким жаром устремлялись из этой смертной тьмы мысленного кружения на путь возрождения своей души от Духа Божия, на путь покаяния, устремлялись от кружения в помыслах в благодатную тишину ума, устремлялись трезвением, вниманием и умной молитвой.
Внимательная молитва творила с ними чудо: помогала им отыскивать свою умерщвленную душу, оживотворяла ее, снимала с нее пелены страстей, выводила из мрака смертного демонского кружения, озаряла немерцающим светом Божества и вводила ум в Божественную тишину, из земных человеков соделывала их небесными, бессмертными ангелами».
Так начинается наша борьба с духами бестелесными, злыми, коварными, которые ведут с нами неустанную борьбу посредством помыслов, вожделений и мечтаний.
Как пишет еп. Феофан Затворник: «В движениях порочных сердца и помыслах средство истребить все это — непрестанная память о Господе и молитва к Нему».
Итак, для возрождения души необходима внимательная умная и, очевидно, непрестанная молитва.
Для этой цели, по многовековому опыту многочисленного сонма св. отцов, наиболее совершенной формой молитвы является краткая Иисусова молитва: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного». При наиболее сокращенной форме ее произносят: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя».
А прп. Серафим Саровский советовал во вторую половину дня присоединять к ней и молитву к Богородице: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, молитвами Богородицы помилуй меня грешного».
Вместе с тем следует знать, что легче приучить себя к непрестанной молитве, если постоянно повторять лишь одну ее форму, никогда не изменяя ее.
Творение Иисусовой молитвы приносит овладевшему ею освобождение от суетных помыслов — умирение ума, обильные духовные плоды — и очищает душу от страстей. Вот как об этом говорит прп. Варсонофий Великий:
«Непрестанно призывать имя Божие есть врачевание, убивающее не только страсти, но и самое действие их.
Ибо от призывания имени Божия враги обессиливаются; а зная это, не перестанем призывать имя Божие на помощь.
Как врач изыскивает (приличное) врачевание или пластырь на рану страждущего, и они действуют, причем больной и не знает, как это делается, так точно и
имя Божие, будучи призываемо, убивает все страсти, хотя мы и не знаем, как это совершается».
«Имя Иисуса Христа страшно для демонов, для душевных страстей и недугов. Им украсим, им оградим себя», — говорит и св. Иоанн Златоуст.
Схиархимандрит Софроний пишет: «Через молитву Иисусову приходит в сердце благодать Святого Духа, и призывание Божественного имени Иисуса освящает всего человека, попаляя в нем страсти».
Как говорит св. Афанасий Александрийский: «Имя Господне Иисуса Христа из всех имен, из всего любимого под небесами, — оно самое любимейшее и на земле и в мире горнем, ибо в нем мы познали Того, Кто нас возлюбил вечной любовью и начертал нас на дланях Своих, украсил Свое Божество нашим человечеством, ум наш создал Своим престолом (св. Макарий Великий) и тело — Своим храмом (ап. Павел — 1 Кор. 6, 19)».
Значение Иисусовой молитвы так характеризуется Симеоном, архиепископом Солунским: «Она есть исповедание веры, подательница Духа Святого и Божественных даров, сердца очищение, бесов изгнание, Иисуса Христа вселение, духовных разумений и Божественных помыслов источник, грехов отпущение, душ и телес врачевание, милости Божией источник, единая спасительница как имя Спасителя нашего Бога в себе носящая».
«Носить со вниманием непрестанно в уме своем не пустомыслие, а великое и святое имя Божие, — пишет Н., — значит быть умной колесницей херувимской, где восседает Бог Слово. Носить святое имя Святого Бога — и значит самому освящаться и быть освященным Его Именем. Носить имя Бога бессмертного и блаженного — значит и самому приобщаться Божьему бессмертию и блаженству».
* * *
Как и всякую, Иисусову молитву по ее способу творения можно подразделить на устную, умную и сердечную с переходами между этими тремя ее ступенями. Притчу о Царстве Небесном и о закваске, которую «женщина положила в три меры муки» (Мф. 13, 33), св. отцы объясняют так.
Царствие Небесное, которое «внутри нас есть» (Лк. 17, 21), достигается преображением нас непрестанной молитвой так же в три ступени.
На первой ступени христианин осваивает привычку непрестанной Иисусовой молитвы лишь устами.
На второй ступени молитва утверждается уже в уме с непрерывным вниманием к ней.
На третьей ступени размягчается и умиляется сердце, и молитва непрестанно творится, питая христианина миром и радостью.
Приучать себя к Иисусовой молитве, конечно, лучше всего под руководством опытных в ней молитвенников. Но таких так трудно найти. Тогда при отсутствии их можно руководствоваться соответствующей литературой по ней, которая довольно обширна.
Много места уделяется Иисусовой молитве в 5-м томе «Добротолюбия». Учение о ней изложено также в сочинениях Преосвященного Игнатия (Брянчанинова) и о. Валентина Свенцицкого. Увлекательное повествование о ней имеется в двух частях «Откровенных рассказов странника духовному отцу своему».
Первая часть была выпущена несколькими изданиями Михаило-Архангельским Черемисским монастырем; рукопись второй была найдена в бумагах старца о. Амвросия Оптинского и издана Оптиной пустынью.
Обычно для начала молящимся рекомендуют включение в вечернее, а кто может, то и в утреннее правило по 100 молитв Иисусовых, отсчитывая их по четкам. В дальнейшем число их постепенно увеличивают. В Оптиной пустыни и в некоторых других монастырях монахи обязаны были в вечерней келейной молитве читать «пятисотницу», т. е. выполнять ее 500 раз.
При этом всегда рекомендуется читать молитву в течение дня, когда для этого бывает возможность, — за работой, на ходу, в постели и т. д.
В «Откровенных рассказах» странник вначале, по указанию своего старца, совершал ежедневно 3000 молитв. Потом старец увеличил это число до 6000 и наконец до 12 000.
Странник был совершенно свободен от всяких житейских обязанностей и смог, хотя и с трудом, устно выполнять эти 12 000 молитв.
Так овладел он вначале устной молитвой, а под конец получил и дар непрерывной сердечной молитвы. (Выдержки из его рассказа приводятся ниже в приложении к гл. 13).
«Как навыкнуть молитве Иисусовой?» На этот вопрос еп. Феофан Затворник дает такой совет:
«Стать пред иконами в молитвенное положение (можно сесть) и, низведши внимание туда, где место сердца, творить неспешно Иисусову молитву при памятовании присутствия Божия.
Так полчаса, час и больше. Сначала трудновато, а когда навык приобретется, — это будет совершаться как бы натурально, как дыхание».
Для христиан, живущих в миру, в качестве руководства при начале чтения Иисусовой молитвы устами можно иметь следующие наставления о ней старца о. Алексия М.:
«Молитву Иисусову — Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного (грешную) — читать надо, но читать просто. Совсем, совсем просто. В простоте вся ее сила. Нельзя думать ни о каком "творении" или "сердечном делании" молитвы, как это было у св. отцов и у пустынников. Последнее является действительно трудным и великим подвигом, опасным для новоначальных и невозможным в миру.
Чувство является уже от простого повторения великих слов молитвы, и через него появляется и молитвенное настроение. Одно имя Иисуса, произносимое с горячей любовью, будет само по себе очищать всего внешнего и внутреннего человека и само творить в душе его молитву, невзирая на окружающее.Как о любимом предмете всегда думает человек, так о Господе должен он думать, носить Его в себе, находиться перед Его лицом и как бы в постоянной беседе с Ним.
Вначале наибольшее внимание надо обращать на слова "помилуй мя грешного". Эти слова надо читать в покаянии, простоте, с которой молитва должна читаться, и чувство покаяния предохранит душу от различных и подчас очень тонких и опасных искушений (прелести).
Молитву надо читать без счета — как можно чаще, где только возможно: на улице, у себя дома, в гостях, за едой, в постели, за работой и т. п. Дело не в обстановке, а в чувстве, с которым произносится великое имя Иисуса Христа. Читать молитву можно про себя или в уме. Надо читать ее в храме, когда не слышно, что читают, или непонятно, что поют.
С течением времени внимание со слов "помилуй мя грешного" переносится на слова "Господи Иисусе Христе", произносимые с любовью. Господь Иисус Христос — второе Лицо Пресвятой Троицы — является нам наиболее близким и понятным.
Спустя уже долгое время, чувства и мысли переходят на слова "Сыне Божий". Эти слова приобретают в душе чувство исповедания и любви к Иисусу Христу как к Сыну Божию.
В конце концов все эти чувства соединяются в одно и получается полностью вся молитва Иисусова — в словах и чувствах.
Через Иисусову молитву будут освещаться Христом все житейские дела: как хорошо и радостно бывает, когда солнышко светит, — точно так же хорошо и радостно будет на душе, когда Господь при непрестанной молитве будет все сердце освещать».
Эти наставления давались о. Алексием М. одной из его духовных дочерей, которая по своей обстановке дома не могла вслух читать молитву. Для начинающих привыкать к молитве Иисусовой надо (кто только может) говорить ее устно, вполголоса, или хотя бы шепотом.
Прп. Варсонофия Великого спросили: «Как может человек непрестанно молиться?» Старец ответил: «Когда кто бывает наедине, то должен молиться устами и сердцем. Если же кто будет на торгу и вообще вместе с другими, то не следует молиться устами, но одним умом. При сем надлежит соблюдать глаза для избежания рассеяния помыслов и сетей вражиих».
О. Александр Стефановский рекомендует Иисусову молитву произносить очень медленно, вникая в смысл каждого слова и делая паузы между отдельными молитвами, для собранности.
Молитву он рекомендует выполнять по четкам, беря для начала не более 100 молитв на один раз.
По мнению архиеп. Варлаама (Ряшенцева): «Молитва Иисусова, как и всякая другая молитва, получает силу не от механического произнесения святых слов, а от чувства смирения и сокрушения, от покаянного припадания к Господу за помилованием».
О том же пишет и епископ Вениамин (Милов): «Произношение имени Господнего всяким человеком должно быть напряженно-внимательным, теплым, чистым, искренним, богобоязненным и благоговейным».
Как видно из всего сказанного, особое значение при Иисусовой молитве имеет чувство, с которым произносится имя Господа Иисуса Христа.
Непрестанному чтению молитвы Иисусовой учил своих духовных детей и старец о. Алексий Зосимовский. Одной духовной дочери он говорил так: «Говори молитву Иисусову всегда, что бы ты ни делала».
Приучать себя к непрестанной Иисусовой молитве настолько важно, по мнению Оптинского старца Варсонофия, что он рекомендовал своим духовным детям из иноков никогда не ложиться спать без четок.
Следует упомянуть также, что, по свидетельству того же старца, Иисусова молитва является вернейшим лекарством при излечении души от сильного душевного волнения.
Его послушник однажды спросил старца, как поступает он, когда мрак и скорбь со всех сторон охватят душу.
«А вот, — отвечал старец, — сяду на этот стул и смотрю в сердце. А там полный мрак и буря. Я и начну повторять: "Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного". И что же? Полчаса не пройдет, смотришь в сердце, а там тишина... Враг ненавидит молитву Иисусову».
Можно считать, что к творению Иисусовой молитвы могут приучать себя не только иноки, но и миряне. Известно, что в творении ее преуспели, например, константинопольский царедворец Константин — отец святителя Григория Солунского — и русский государственный деятель начала прошлого века Сперанский.
Следует вместе с тем всех предупредить, что чтение молитвы Иисусовой не исключает обычных утренних и вечерних молитв, усилий христианина по исполнению всех заповедей Божиих, своевременного покаяния при каждом грехе и стяжанию любви, смирения, послушания, милосердия и всех других добродетелей. Если нет таких усилий, то одно, хотя бы и непрестанное, творение молитвы Иисусовой будет бесплодным.
* * *
И еще одно предупреждение необходимо сделать. Нельзя желать через творение Иисусовой молитвы сладостных, благодатных переживаний и не это надо ставить себе целью, приучая себя к непрестанной молитве.
Об этом пишет так архиеп. Варлаам (Ряшенцев):
«Услаждаться подвигами, хотя бы и молитвой Иисусовой, есть духовное сластолюбие и погрешительное, так как источник сластолюбия кроется в похоти.
Правильный путь таков: всячески подвизайся, ищи через это не сладости, а мира и очищения совести от болячек и ран. Проси у Бога исцеления, сокрушения, слез, но не веселия, не высоких экстазов, как у сектантов.
Трепещи общения с Господом в Святых Тайнах и моли Его о даровании тебе познания твоих немощей, спасительного страха, любви к ближнему, терпения и т. п., но не высокой радости, говоря себе: я этого недостоин. Кроме того, все указанные смиренные чувства сами по себе заключают радость...
Ищи через духовную жизнь просветления ума и сердца, но не приятных ощущений, хотя бы и в молитве... Не останавливайся на них, если они будут, а укрой себя от них».
* * *
«Количество молитвы переходит в качество», — говорит прп. Максим Исповедник. Иначе говоря, и здесь имеет место приложение духовного закона: «через внешнее к внутреннему».
Поэтому, при нашем усердии в отношении количества молитвы, можно ожидать от Господа и благодатной помощи в отношении качества молитвы, внимания в ней ума, т. е. постепенного перехода от устной к молитве «умной».
При этой форме ум уже способен молиться сосредоточенно, не отвлекаясь от молитвы посторонними мыслями. Так достигается возможность молиться, не открывая уст, т. е. молча, при всякой обстановке и в присутствии других.
По мере упражнения в такой молитве начинается постепенно раскрываться последняя, благодатная форма — сердечная молитва.
Молящийся начинает замечать рост в себе при молитве благоговения, страха Божия, теплоты сердечной, умиления и теплых благодатных слез, согревающих сердце.
Про переход от «умной» к сердечной молитве Иисусовой так говорил инокам прп. Серафим Саровский:«Сначала день, два и более твори молитву эту одним умом, раздельно, внимая каждому слову особо.
Потом, когда Господь согреет сердце твое теплотой благодати Своея и соединит в тебе ее в один дух, тогда потечет в тебе молитва эта непрестанно и всегда будет с тобой, наслаждая и питая тебя».
Такая форма непрестанной молитвы требует, однако, предварительного напряженного труда, сосредоточенности и уединенной обстановки.
По словам одного великого старца: «Имеющему внутреннюю (сердечную) молитву молитва так же свойственна и естественна, как дыхание. Что бы он ни делал, молитва у него идет самодвижно, внутренне. Так и за службой в церкви молитва у него идет, хотя он в то же время слушает, что поют и читают».
А вот как характеризует состояние овладевшего сердечной молитвой прп. Исаак Сириянин:
«Тогда и в сонном, и в бодрственном состоянии человека молитва не пресекается в душе его, но ест ли, пьет ли, делает ли что, даже и в глубоком сне, без труда издаются сердцем его благоухания и испарения молитвы.
Тогда молитва не отлучается от него, но всякий час, хотя и не обнаруживается в нем внешне, однако в то же время совершает в нем службу Божию втайне.
Ибо молчание чистых один из христоносных мужей называет молитвою, потому что помыслы их суть Божественные движения, а движения чистого сердца и ума суть кроткие гласы, которыми сокровенно воспевают Сокровенного ».
Совершенно очевидно, что наибольших успехов при борьбе с праздными помыслами и для приобретения навыка непрестанной молитвы Иисусовой могут достигнуть те, кто имеет возможность жить в уединении (молясь, однако, не только о себе, но и за больных, ближних, страждущих и за гибнущий во грехах мир).
Для живущих в семьях, естественно, это будет значительно труднее. Они, конечно, не могут уклониться от забот о ближних, от служения им и от переживания с ними всех событий их жизни.
Но если христианин, живя в миру, все же стремится от всей души возобладать над своими помышлениями и приобщиться в какой-то мере к непрестанной молитве, то ему потребуется развить в себе добродетель воздержания.
Ему необходимо будет проявить возможно большую полноту воздержания в следующих отношениях (( Естественно, что степень воздержания будет сильно зависеть от духовной зрелости, от возраста, социального положения, профессии, природных талантов, общественной деятельности и т. д. прим. авт.)):
1) от чтения по возможности светской литературы, журналов, газет;
2) от посещения общественных мест развлечения (возможно большего), смотрения телевизора, если полностью невозможно от него отказаться;
3) ограничить себя при слушании радио (опять-таки при невозможности почему-либо полностью отказаться от него);
4) от пристрастия к науке и светскому искусству во всех его видах, что не исключает, однако, работы в области науки и искусства без пристрастия к ним;
5) от посещения близких и знакомых, если только не требует этого его совесть как исполнения его долга как христианина;
6) по возможности уклоняться от приема тех близких и знакомых, посещение которых не вызвано духовной и житейской необходимостью и не связано с общностью духовных интересов.
Очевидно, что выполнение этих правил о воздержании будет по силам в должной мере далеко не всем христианам, живущим в миру. Здесь приложима заповедь Господня: «Кто может вместить, да вместит» (Мф. 19, 12).
В заключение следует упомянуть и о следующем предупреждении архиеп. Арсения (Чудовского) делателям Иисусовой молитвы:
«Правда ли, что некоторые из-за Иисусовой молитвы расстраивали свой ум и впадали в духовную прелесть?
По свидетельству св. отцов и как говорит жизненный опыт, возможно и это.
Всякое духовное делание может иметь неправильный ход и развитие. То же нужно сказать и относительно молитвы Иисусовой.
Так, когда ты займешься этой молитвою, можешь приобрести навык в ней, и у тебя прекратятся дурные мысли и желания. И вот тут-то является опасность возомнить о себе как о делателе молитвы Иисусовой, как о чистом, безгрешном человеке.
Чтобы этого не случилось, нужно всегда иметь в виду, что не приобретение навыка молитвы Иисусовой и не прекращение внутреннего борения должно быть целью, а достижение от молитвы Иисусовой совершенных результатов, каковыми можно назвать — тихое, умилительное соединение нашего сердца с Господом, при глубоком покаянном, смиренном о себе мнении. Без этого всегда может быть опасность духовного самообольщения. Иначе говоря, всегда надо бояться духовной гордости, ибо она приводит в ничто всю нашу внутреннюю работу, все наши подвиги».
Приложения к главе 14-й
Непрестанная молитва странника (Из его «Откровенных рассказов», ч. 1)
Интересно описание последствий творения непрестанной молитвы Иисусовой, которое дано тем странником, о котором упоминалось выше.
Странник овладел вначале навыком лишь устного и умного непрестанного творения Иисусовой молитвы. Вот как описывает он свое состояние в это время:
«Все лето проводил я в беспрестанной устной Иисусовой молитве и был очень покоен. Во сне почасту грезилось, что творю молитву, а в день, если случалось с кем встретиться, то все без исключения представлялись мне так любезны, как бы родные, хотя я и не занимался с ними.
Помыслы сами собою совсем стихли, и ни о чем я не думал, кроме молитвы, к слушанию которой начал склоняться ум, а сердце само собой по временам начало ощущать теплоту и какую-то приятность.
Когда случалось приходить в церковь, то длинная пустынная служба казалась короткою и уже не была утомительна для сил, как прежде.
Вот теперь так и хожу да беспрестанно творю Иисусову молитву, которая мне драгоценнее и слаще всего на свете. Иду иногда верст по семидесяти и более в день, и не чувствую, что иду, а чувствую только, что творю молитву.
Когда сильный холод прохватит меня, я начну напряженнее творить молитву и скоро весь согреюсь. Если голод начинает меня одолевать, я стану чаще призывать имя Иисуса Христа и забуду, что хотелось есть. Когда сделаюсь болен, начинается ломота в спине и ногах — стану внимать молитве и боли не слышу.
Когда кто оскорбит меня или прибьет, я только вспомню, как насладительна Иисусова молитва, — то тут же и оскорбление и сердитость пройдет, и все забуду...
Нет у меня ни о чем заботы, ничто меня не занимает; ни на что суетливое не глядел бы и был бы все один в уединении; только по привычке одного хочется — чтобы беспрестанно творить молитву, и когда ею занимаюсь, то мне бывает очень весело. Бог знает, что такое со мной делается».
А вот описание странником ощущений того периода, когда он стал преуспевать в сердечном творении молитвы:
«Я начал чувствовать разные повременные ощущения в сердце и уме. Иногда бывало, что как-то насладительно кипело в сердце, в нем чувствовалась такая легкость, свобода и утешение, что я весь изменялся и предавался восторгу.
Иногда чувствовалась пламенная любовь к Иисусу Христу и ко всему созданию Божию. Иногда сами собой лились сладкие слезы благодарения Господу, милующему меня, окаянного грешника. Иногда прежнее глупое понятие мое так уяснялось, что я легко понимал и размышлял о том, о чем прежде не мог и вздумать.
Иногда сердечная сладостная теплота разливалась по всему составу моему, и я умиленно чувствовал при себе вездеприсутствие Божие.
Иногда ощущал внутри себя величайшую радость от призывания имени Иисуса Христа и познавал, что значит сказанное Им: "Царство Божие внутри вас есть".
Наконец я почувствовал, что молитва уже сама собою, без всякого с моей стороны побуждения производится и изрекается в уме моем и сердце, не только в бодрствован-ном состоянии, но даже и во сне действует точно так же и ни от чего не прерывается, не перестает ни на малейшую секунду, что бы я ни делал.
Душа моя благодарила Господа, и сердце истаивало в непрестанном веселии».
Схимонах Иларион о молитве Иисусовой
Ниже приводится пояснение о сущности и действии Иисусовой молитвы, которое дано было пустынником схимонахом Иларионом («На горах Кавказа» или «Душеполезное чтение»,1906, с. 251.).
«Память Божия и молитва есть одно и то же. Почти 15 лет я единственно творил устную молитву, потом она сама собою перешла в умную, т. е. когда ум стал сам собою держаться в словах молитвы.
А затем открылась милостью Божией и сердечная, существо которой есть теснейшее действительное соединение нашего сердца или слитие всего нашего духовного существа с именем Господним, или, что то же, — с Самим Господом.
Имя Господне как бы воплощается, и вместо голого, бессодержательного слова, как это обыкновенно бывает между нами, человек ясно ощущает внутренним чувством своей души в имени Божием Самого Господа, точнее, в имени "Господи Иисусе Христе" собственным сердцем своим прикасается как бы к самому естеству Христову, сущности Его и Божественной Его природе, бывает с Ним один дух, приобщается Христовых свойств: Его благости, святыни, любви, мира, блаженства и проч.; ощутительно вкушает, что Благ Господь.
А от этого, без сомнения, и сам делается, по образу Создавшего его, благим, кротким, смиренным, носит в сердце своем несказанную любовь ко всем. И это естественно и в порядке, как и быть должно, потому что такой человек приобщился святыне Божией и вкусил Его благости собственным чувством, а потому и знает опытом достоинство и блаженство этих пренебесных качеств. В этом, конечно, смысле и сказано, что мы бываем общниками Божественного естества.
По словам св. отцов, нет единения ближе того, какое бывает между Богом и душою.
Человек, неся в себе имя Божие, или, что то же, — Самого Христа, в собственном смысле имеет в себе вечную жизнь, самым делом пия ее из неоскудевающего источника — Жизнодавца, Сына Божия, и есть богоносец.
Ум в это время весь бывает внутри сердечного храма или еще далее — в Божественной природе Сына Божия — и, будучи удерживаем страшным событием, не смеет что-нибудь и помыслить земное, но бывает духовен и просвещен Божиим светом.
Трудно представить себе, какая честь и какое величие даны человеку, и он небрежет, а почасту не имеет о том и малой заботы: в вышних Живый Вседержитель Господь, страшный в могуществе и бесконечный в милосердии, имеет в нем место покоя Своего, восседает в сердце его, как на престоле славы, непостижимо таинственно, но, тем не менее, существенно и ощутительно. Действенность молитвы Иисусовой состоит в преискреннем соединении сердца с Господом, когда Господь Иисус Христос творит в нас обитель Свою, ощутительно и действенно вселяется в сердце, и слышится Его Божественное присутствие ясно и осязательно — что называется, по словам св. отцов, живым богообщением.
Тогда Христос Господь наш... нисходит в человека Своим благодатным даром, соединяется с ним Своими Божественными силами, давая "все потребное для жизни и благочестия" (2 Пет. 1, 3), и как бы творит в нем для Себя постоянную обитель (Ин. 14, 23) так, что человек становится уже храмом Духа Божия (1 Кор. 3, 16), церковью Бога Живого (2 Кор. 6, 16), "един дух с Господом" (1 Кор. 6, 17), "а что живет, то живет для Бога" (Рим. 6, 10), "не ктому себе" живет, но живет в нем Бог (Гал. 2, 20).
Вот в этом-то воистину блаженном и достожелательном состоянии молитва чувствуется в сердце, как скала, занимает господствующее положение и покоряет себе все прочие склонности и душевные расположения; человек явственно переходит на духовную сторону, а все земное становится в подчиненное состояние; он входит в свободу духа и покоится в Боге, носит в сердце своем источник жизни — Самого Господа Бога, и это есть несомненная надежда вечного спасения.
При такой внутренней настроенности человек поступает под власть молитвы и делается как бы ее рабом, всегда молясь Господу своему, хотя бы и не хотел, потому что не может противиться преобладающей силе молитвенной.
Сам Дух молится в нем воздыханиями неизглаголанными, и Он же спослушествует духови его, яко чадо есть Божие...
Плодом молитвы являются плоды Духа Святого — "любовь, радость, мир" и пр. (Гал. 5, 22), а главное — надежда спасения, ибо в чувстве сердечном слышится несомненный начаток жизни вечной...
Когда молитва, по благоволению Божию, водворится в наше сердце, то мы прежде всего заметим, что она властно прекращает ток нечистых помыслов.
Лишь только ум наш прикоснется к Господу Иисусу Христу в пресвятом Его имени — тотчас останавливаются брожение мыслей и неудержимая стремительность ума, что, как всякому известно по опыту, всего более смущает подвижника.
Молитва Иисусова водворяет в сердце несказанную любовь к Богу и ближнему — вернее, она есть самое существо любви, ее свойство и качество. Она все сердце пережигает огнем Божиим, претворяя его естественную дебелость в духовную природу: по слову Священного Писания, "Бог наш огнь есть".
Для такого человека самым большим несчастьем в жизни этой служит то, что если придется ему волею или неволею нанести оскорбление ближнему. До тех пор он не найдет мира душе своей, пока действительно не умиротворит сего брата своего.
Упражнение Иисусовой молитвой отторгает человека от всего земного, так что не хотелось бы ему помыслить что-либо, к жизни сей относящееся, и не желал бы он престать от дела этого молитвенного вовеки.
Яснейший же признак молитвенного плода, более других ощущаемый, есть именно чувство вечной жизни, слышимое сердцем в Божественном имени Христа, Спасителя мира.
Питаясь молитвой и по возможности стараясь пребывать в ней как можно большее время, я иногда действительно вкушал радость небесную и был как бы на царской трапезе, успокаиваясь в неисповедимой тишине, духовной радости и восторжении духа в горний мир...
Враг - диавол не имеет никакой возможности даже приступить к тому человеку, а не только вложить скверный помысл. Его опаляет Божественная сила, от имени Иисусова исходящая, как бы нестерпимый пламень. Не имея возможности приступить сам, он вооружает ненавистью людей, а потому молитвенники по большей части бывают гонимы и ненавидимы».
http://lib.pravmir.ru/library/readbook/1873#part_23040
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Глава «Под покровом старца Даниила» из книги старца Ефрема (Мораитиса) Филофейского
( http://www.youtube.com/watch?v=eaTyeKSZFR4 )
«Моя жизнь со старцем Иосифом» (Ахтырский Свято-Троицкий монастырь, 2012):
«В поисках наставника Франциск (мирское имя Старца Иосифа Исихаста) направился опять в Катунаки, в общину Старца Даниила. Старец обладал глубоким умом, у него было высшее богословское образование, он имел священный сан. Франциск решил остаться в этой общине. Когда ему на службе давали читать Псалтирь, он читал превосходно, без ошибок и без запинок. Он обладал прекрасным даром чтеца. Исполнял он это послушание и на престольных праздниках в других каливах. Читая, Франциск плакал непрестанно.
Старец Даниил в своей маленькой общине придерживался золотой середины: не очень строгая, но и не расслабленная жизнь. Он предпочитал такой путь, который и доступен, и безопасен. Но подвижническая ревность Франциска требовала большего. В общине все послушники Старца Даниила за трапезой ели, а Франциск лишь смотрел в тарелку. Ему говорили:
- Ешь, Франциск, ешь.
- Буди благословенно.
Отвечал «буди благословенно», но не ел и не противоречил.
Отцы спали, а он бодрствовал и читал Иисусову молитву. Имея подвижнический и духовный настрой, он много трудился. С него, новоначального, уже можно было брать пример. Но успокоения он там не находил, потому что ждал безмолвия.
Старец Даниил это понял и сказал Франциску:
- Дитя мое, жизнь здесь не такая, какой ищешь ты. Ты очень аскетичен. Ты не подходишь для нашей общины. Возвращайся в свою пещеру, а я найду тебе брата, чтобы вас было двое, потому что жить одному не годится: есть большая опасность впасть в прелесть.
- Буди благословенно, Старче, - ответил Франциск.
По совету Старца Даниила Франциск поселился в уединенной и безмолвной местности Вигла, неподалеку от пещеры Святого Афанасия. При этом он продолжал ходить за советами к Старцу Даниилу.
Франциск сурово подвизался, постился, ночи проводил в бдении. Ночью он стоял или ходил, понуждая свое естество, насколько возможно, противостоять сну. Ему удалось провести восемь дней стоя, без пищи и без сна. Франциск прожил там шесть месяцев, ежедневно приходя в пещеру Святого Афанасия. Ради любви к Пресвятой Богородице он следил, чтобы лампада перед Ее иконой в пещере всегда горела. Он старался постичь, что такое умная молитва, читая святоотеческие писания и пользуясь редкими советами разных духовных отцов. Франциск желал умной молитвы так сильно, что никогда не прекращал молиться Богу об ее обретении.
У Франциска был обычай каждый вечер сидеть два-три часа в пустыне и безутешно плакать, так что земля под ним становилась мокрой от слез. И устами он читал Иисусову молитву. Он тогда еще не знал, как читать ее умом, и просил Пресвятую Богородицу и Господа, чтобы Они дали ему благодать читать молитву умно, как он узнал об этом из «Добротолюбия».
Чтобы иметь свободу подвизаться, сколько он желал, и продолжать поиск духовного наставника, Франциск не пошел в послушание ни к одному из живших в тех местах старцев. Он попросил у одного из них позволения пожить вместе с ним, с условием, что тот оставит ему свободу, прежде чем он найдет постоянного Старца. Они пришли к соглашению, и Франциск дал ему небольшую сумму денег в уплату за проживание.
Но старчик не сдержал своего слова. Вскоре он лишил Франциска какой бы то ни было свободы и стал вести себя так, словно был его Старцем. Он возлагал на него епитимии, ограничения и вел себя по отношению к молодому подвижнику грубо и жестоко. Несмотря на это, Франциск с терпением продолжал подвиг.
Как-то раз Франциск пригласил одного духовника, чтобы тот совершил водоосвящение в комнате, где тот жил. После этого юный подвижник взял поднос, чтобы угостить иеромонаха чаем. Старчик, увидев это, ударил снизу по подносу: все попадало на землю, чай разлился, сахар рассыпался. Юноша склонил голову, положил поклон и смиренно сказал: «Прости, отче!» Так он вышел из искушения победителем.
Но событие это все же сильно обескуражило Франциска. Приглашенный духовник постарался успокоить юношу, ведь тот был еще мирянином. Он сказал ему, что смог, но Франциск убежал и скрылся в одном из ущелий, подобном пещере. Там он проливал слезы с утра до вечера, пока не изнемог от продолжительного плача. Франциск плакал о том, что не может найти ни одного человека на Святой Горе, который заниался бы умной молитвой и мог бы стать его учителем. Этот помысл досаждал ему сильнее всего. Он думал: «Даже в пустыне я сталкиваюсь со страстностью». Искуситель, пользуясь этим случаем и неудачами Франциска в поисках желаемого наставника, начал внушать ему помысл: «Такого, как ты ищешь, ты не найдешь. Возвращайся назад. Приехав сюда, ты напрасно потрудился». И много еще чего подобного внушал Франциску изобретатель зла.
Но юный подвижник противостоял бесовскому нападению и говорил: «Вернуться назад? Опять мирская жизнь? Нет! Или умру, или разбогатею духовно: не хочу быть фальшивым монахом».
Наконец вечером, когда уже заходило солнце, Франциск, голодный, измученный слезами, успокоился. Он смотрел на церковь Преображения Господня на вершине Афона молил Господа от всей своей истерзанной души: «Господи, как Ты преобразился пред Своими учениками, преобразись и в моей душе! Угаси страсти, умири мое сердце. Дай молитву молящемуся и удержи мой неудержимый ум». И когда он с болью это поизносил, оттуда, от храма, пришло некое легкое дуновение, исполненное благоухания, и наполнило его душу радостью, светом, Божественной любовью. И начала у него из сердца изливаться непрестанная молитва с такой сладостью и блаженством, что он думал: «Вот он, рай! Другого рая мне не нужно». Франциск видел себя как двух разных людей: снаружи – одного, а внутри – другого, который говорил молитву с математической точностью, как часы. И удивительно было то, что он продолжал ее говорить без всякого собственного старания.
Как только Франциск это осознал, он удивился и сказал: «Что со мной сейчас случилось? Как во мне говорится молитва? Я так долго прилагал столько стараний и не мог достичь этого».
До сих пор он искал молитву как слепой. Читал и слышал о свете умной молитвы. Верил, что он есть, поэтому у него и огромная жажда этого света. И теперь, увидев, что молитва не прекращается и он чувствует блаженство и наслаждение, Франциск сказал: «Так вот что такое умная молитва, о которой я читал в аскетических книгах! Вот какой у нее вкус! Вот каков этот свет!»
Он встал, полный благодати и беспредельной радости, и вошел в пещеру, ибо уже наступила ночь. Прижав подбородок к груди, он начал умно говорить Иисусову молитву, на вдохе и на выдохе, и вкушать сладость, проистекавшую от дарованной молитвы. И всего несколько раз произнеся эту молитву, он внезапно был восхищен в созерцание. Хотя телесно он находился в пещере, за закрытой дверью, он очутился вне ее, на Небе, в некоем чудесном месте, с беспредельным миром и тишиной в душе. Было совершенное успокоение. За пределами всякого желания. Без тела. Только об одном он думал: «Боже мой, пусть я уже не вернусь в мир, в эту израненную жизнь, но пусть я останусь здесь». После того как Господь успокоил его, насколько изволил, Франциск снова пришел в себя и увидел, что он в пещере. С тех пор Иисусова молитва, столь чудесным образом дарованная от Бога, не прекращала умно твориться в нем до последнего вдоха. (прим.: См.письмо 37.Франциск удостоился этой великой милости Божией около 1921 года, в возрасте всего 24 лет).
Когда кто-нибудь из христиан, мирских или монахов, удостаивается дара умной молитвы – это настоящее чудо, это благословение Божие. Однако от человека требуется, чтобы он сделал то, что должен сделать. Все человеческие усилия должны быть к этому приложены. Должны умолкнуть внутренние и внешние уста человека – рассудительно, осознанно, не бессознательно и бессмысленно, а с пониманием того. Что молчание – это путь к умной молитве и помощь для ее обретения. Когда монах молчит и внутренне понуждает себя к единению с Богом посредством умной молитвы, он поначалу встречает немалые трудности. Если христианин, а особенно монах, положил этому начало, поставил себе именно такую цель – обрести умную молитву, которая есть средоточие, предназначение, основание и вершина монашества, то стоит только диаволу почуять это, как он приложит все силы, употребит все возможное и невозможное, чтобы заградить человеку путь, создать препятствия, лишь бы христианин не приблизился к этой цели, лишь бы ничего не вкусил от благ молитвы. Ибо если человек хоть что-то вкусит от умной молитвы, кто тогда его сможет удержать? Кто ему сможет воспрепятствовать7 Ведь тогда человек думает: если так прекрасно пребывать с молитвой уже в самом начале, если у нее такой чудесный вкус, если в ней столько света, столько силы веры, если она так соединяет с Богом, то что будет, если еще больше углубиться в нее? Что будет, если мен откроется это таинство умной молитвы? Стоит или не стоит трудиться ради этого? Вот почему диавол думает: положу-ка я человеку препятствия сразу, чтобы он случайно чего-нибудь не познал. Поэтому-то мы и сталкиваемся с трудностями в умной молитве. Приходит вселукавый и приводит нам на ум тысячи помыслов, лишь бы только воспрепятствовать в достижении той святой цели, которую Бог положил перед человеком, монахом, христианином.
Проходит время, утекает драгоценное время, бегут года, ум приобретает привычку рассеиваться на то и на се, а язык – болтать то об одном, то о другом, то о третьем деле. И так время исчезает как сон, как тень, улетает как птица. Летит птица и не оставляет после себя следа – так и время покидает нас непрестанно. А диавол лишает нас цели, ради которой мы приняли монашество, а если сказать истину – ради которой к монашеству нас привел Бог по Своей беспредельной любви и великой милости. Надо осознать, что мы как монахи должны продвинуться в молитве. Должны что-то познать из умной молитвы. Увидеть немного красоты, вкусить немного благоухания умной молитвы. Увидеть, как разговаривает душа с Богом, чтО она Ему говорит, чтО Бог ей отвечает, каково Лице Божие, каковы черты Божественного Лика, как Бог показывает Себя человеку. Какова связь Боа с душой. Умная молитва укрепляет веру в Бога. Когда умно молящийся ощущает величие веры, пусть приходят миллионы философов, чтобы говорить ему против веры. Они не поколеблют его ни в каком случае. Простой монах с большой. Ощущаемой им верой разобьет все их доводы. Ибо философы будут говорить исходя из своих заблуждений и мудрований, тогда как монах будет исходить из того, что он вкусил, из того, как он ощущает истину бытия Божия.
Обретение человеком молитвы – это чудо. Но чтобы это чудо произошло, человек долженупорно его добиваться, понуждать себя приближаться к нему. Чтобы Бог увидел: этот смиренный человек, хотя он и нищий, и ничтожный, приложил все силы, какие имел. Так было и с Франциском: сначала он весь сделался одной сплошной сердечной болью, всего себя отдал подвигу самоотречения и аскезы. Всю свою жизнь, все здоровье и молодость он израсходовал на подвиг в надежде стать обладателем этой молитвы и благодати. И на этом основании произошло чудо, которое было чисто Божественным вмешательством. Умную молитву ему передал не какой-нибудь человек, она пришла к нему прямо с Неба. То же происходило и с преподобным Масимом Кавсокаливом, и с другими великими подвижниками.
После всего этого Франциск отправился к Старцу Даниилу и, рассказав ему о происшедшем, поделился своим помыслом:
- Я обрел молитву. Теперь, после того, как я ее ощутил, мне уже не нужен никто. Пойду поселюсь на какой-нибудь скале.
- Будь внимателен, - сказал Старец Даниил. – ты можешь впасть в прелесть, или в нерадение, или диавол причинит тебе какое-нибудь зло, какой-нибудь вред, так что ты сойдешь с ума.
- Что же он мне сделает, если у меня есть молитва? Я ничего не боюсь. То. Что искал, я нашел.
- Хорошо, но тебе нужно найти собрата, чтобы ты был не один.
После этого Франциск удалился из Виглы и, найдя под одной скалой пещеру, поселился там для большего упражнения в умной молитве. Он совершенно избегал людей, чтобы ум его не отвлекался от молитвы.
Но ненавистник добра, диавол, не спал и однажды в полдень явился перед ним в образе льва. Когда Франциск увидел его, у него от страха душа чуть не вышла из тела. Он осенил себя крестом – и лев исчез.
Два месяца Франциск прожил под той скалой. Пещера была такая тесная, что он не мог в ней встать в полный рост. У него не было даже места, где сложить сухари. Он хранил хлеб на выступе скалы, осеняя его крестом перед тем, как туда положить. В пещере водились мыши, но он не тревожил их, а напротив, даже гладил, говоря: «Не ешьте этот хлеб, он мой». Однако мыши не слушали его и грызли немногие имевшиеся у него сухари. Он их прогонял, а они снова брались за свое. Но все эти два месяца Франциск проявлял терпение.
Живя там, он делал из веток кустарников метелочки. Франциск приносил их в Лавру, и там ему за них наполняли сумку сухарями. Ибо в общежительных монастырях отцы собирают остатки хлеба на трапезе, сушат их в печке, чтобы они не плесневели, и отдают отшельникам как благословение. В то время у врат обителей стояли большие бочки, куда складывали эти сухари, а отшельники приходили и брали их оттуда. Так и Франциск, когда у него сухари кончались, снова шел в Лавру.»
( http://www.youtube.com/watch?v=eaTyeKSZFR4 )
«Моя жизнь со старцем Иосифом» (Ахтырский Свято-Троицкий монастырь, 2012):
«В поисках наставника Франциск (мирское имя Старца Иосифа Исихаста) направился опять в Катунаки, в общину Старца Даниила. Старец обладал глубоким умом, у него было высшее богословское образование, он имел священный сан. Франциск решил остаться в этой общине. Когда ему на службе давали читать Псалтирь, он читал превосходно, без ошибок и без запинок. Он обладал прекрасным даром чтеца. Исполнял он это послушание и на престольных праздниках в других каливах. Читая, Франциск плакал непрестанно.
Старец Даниил в своей маленькой общине придерживался золотой середины: не очень строгая, но и не расслабленная жизнь. Он предпочитал такой путь, который и доступен, и безопасен. Но подвижническая ревность Франциска требовала большего. В общине все послушники Старца Даниила за трапезой ели, а Франциск лишь смотрел в тарелку. Ему говорили:
- Ешь, Франциск, ешь.
- Буди благословенно.
Отвечал «буди благословенно», но не ел и не противоречил.
Отцы спали, а он бодрствовал и читал Иисусову молитву. Имея подвижнический и духовный настрой, он много трудился. С него, новоначального, уже можно было брать пример. Но успокоения он там не находил, потому что ждал безмолвия.
Старец Даниил это понял и сказал Франциску:
- Дитя мое, жизнь здесь не такая, какой ищешь ты. Ты очень аскетичен. Ты не подходишь для нашей общины. Возвращайся в свою пещеру, а я найду тебе брата, чтобы вас было двое, потому что жить одному не годится: есть большая опасность впасть в прелесть.
- Буди благословенно, Старче, - ответил Франциск.
По совету Старца Даниила Франциск поселился в уединенной и безмолвной местности Вигла, неподалеку от пещеры Святого Афанасия. При этом он продолжал ходить за советами к Старцу Даниилу.
Франциск сурово подвизался, постился, ночи проводил в бдении. Ночью он стоял или ходил, понуждая свое естество, насколько возможно, противостоять сну. Ему удалось провести восемь дней стоя, без пищи и без сна. Франциск прожил там шесть месяцев, ежедневно приходя в пещеру Святого Афанасия. Ради любви к Пресвятой Богородице он следил, чтобы лампада перед Ее иконой в пещере всегда горела. Он старался постичь, что такое умная молитва, читая святоотеческие писания и пользуясь редкими советами разных духовных отцов. Франциск желал умной молитвы так сильно, что никогда не прекращал молиться Богу об ее обретении.
У Франциска был обычай каждый вечер сидеть два-три часа в пустыне и безутешно плакать, так что земля под ним становилась мокрой от слез. И устами он читал Иисусову молитву. Он тогда еще не знал, как читать ее умом, и просил Пресвятую Богородицу и Господа, чтобы Они дали ему благодать читать молитву умно, как он узнал об этом из «Добротолюбия».
Чтобы иметь свободу подвизаться, сколько он желал, и продолжать поиск духовного наставника, Франциск не пошел в послушание ни к одному из живших в тех местах старцев. Он попросил у одного из них позволения пожить вместе с ним, с условием, что тот оставит ему свободу, прежде чем он найдет постоянного Старца. Они пришли к соглашению, и Франциск дал ему небольшую сумму денег в уплату за проживание.
Но старчик не сдержал своего слова. Вскоре он лишил Франциска какой бы то ни было свободы и стал вести себя так, словно был его Старцем. Он возлагал на него епитимии, ограничения и вел себя по отношению к молодому подвижнику грубо и жестоко. Несмотря на это, Франциск с терпением продолжал подвиг.
Как-то раз Франциск пригласил одного духовника, чтобы тот совершил водоосвящение в комнате, где тот жил. После этого юный подвижник взял поднос, чтобы угостить иеромонаха чаем. Старчик, увидев это, ударил снизу по подносу: все попадало на землю, чай разлился, сахар рассыпался. Юноша склонил голову, положил поклон и смиренно сказал: «Прости, отче!» Так он вышел из искушения победителем.
Но событие это все же сильно обескуражило Франциска. Приглашенный духовник постарался успокоить юношу, ведь тот был еще мирянином. Он сказал ему, что смог, но Франциск убежал и скрылся в одном из ущелий, подобном пещере. Там он проливал слезы с утра до вечера, пока не изнемог от продолжительного плача. Франциск плакал о том, что не может найти ни одного человека на Святой Горе, который заниался бы умной молитвой и мог бы стать его учителем. Этот помысл досаждал ему сильнее всего. Он думал: «Даже в пустыне я сталкиваюсь со страстностью». Искуситель, пользуясь этим случаем и неудачами Франциска в поисках желаемого наставника, начал внушать ему помысл: «Такого, как ты ищешь, ты не найдешь. Возвращайся назад. Приехав сюда, ты напрасно потрудился». И много еще чего подобного внушал Франциску изобретатель зла.
Но юный подвижник противостоял бесовскому нападению и говорил: «Вернуться назад? Опять мирская жизнь? Нет! Или умру, или разбогатею духовно: не хочу быть фальшивым монахом».
Наконец вечером, когда уже заходило солнце, Франциск, голодный, измученный слезами, успокоился. Он смотрел на церковь Преображения Господня на вершине Афона молил Господа от всей своей истерзанной души: «Господи, как Ты преобразился пред Своими учениками, преобразись и в моей душе! Угаси страсти, умири мое сердце. Дай молитву молящемуся и удержи мой неудержимый ум». И когда он с болью это поизносил, оттуда, от храма, пришло некое легкое дуновение, исполненное благоухания, и наполнило его душу радостью, светом, Божественной любовью. И начала у него из сердца изливаться непрестанная молитва с такой сладостью и блаженством, что он думал: «Вот он, рай! Другого рая мне не нужно». Франциск видел себя как двух разных людей: снаружи – одного, а внутри – другого, который говорил молитву с математической точностью, как часы. И удивительно было то, что он продолжал ее говорить без всякого собственного старания.
Как только Франциск это осознал, он удивился и сказал: «Что со мной сейчас случилось? Как во мне говорится молитва? Я так долго прилагал столько стараний и не мог достичь этого».
До сих пор он искал молитву как слепой. Читал и слышал о свете умной молитвы. Верил, что он есть, поэтому у него и огромная жажда этого света. И теперь, увидев, что молитва не прекращается и он чувствует блаженство и наслаждение, Франциск сказал: «Так вот что такое умная молитва, о которой я читал в аскетических книгах! Вот какой у нее вкус! Вот каков этот свет!»
Он встал, полный благодати и беспредельной радости, и вошел в пещеру, ибо уже наступила ночь. Прижав подбородок к груди, он начал умно говорить Иисусову молитву, на вдохе и на выдохе, и вкушать сладость, проистекавшую от дарованной молитвы. И всего несколько раз произнеся эту молитву, он внезапно был восхищен в созерцание. Хотя телесно он находился в пещере, за закрытой дверью, он очутился вне ее, на Небе, в некоем чудесном месте, с беспредельным миром и тишиной в душе. Было совершенное успокоение. За пределами всякого желания. Без тела. Только об одном он думал: «Боже мой, пусть я уже не вернусь в мир, в эту израненную жизнь, но пусть я останусь здесь». После того как Господь успокоил его, насколько изволил, Франциск снова пришел в себя и увидел, что он в пещере. С тех пор Иисусова молитва, столь чудесным образом дарованная от Бога, не прекращала умно твориться в нем до последнего вдоха. (прим.: См.письмо 37.Франциск удостоился этой великой милости Божией около 1921 года, в возрасте всего 24 лет).
Когда кто-нибудь из христиан, мирских или монахов, удостаивается дара умной молитвы – это настоящее чудо, это благословение Божие. Однако от человека требуется, чтобы он сделал то, что должен сделать. Все человеческие усилия должны быть к этому приложены. Должны умолкнуть внутренние и внешние уста человека – рассудительно, осознанно, не бессознательно и бессмысленно, а с пониманием того. Что молчание – это путь к умной молитве и помощь для ее обретения. Когда монах молчит и внутренне понуждает себя к единению с Богом посредством умной молитвы, он поначалу встречает немалые трудности. Если христианин, а особенно монах, положил этому начало, поставил себе именно такую цель – обрести умную молитву, которая есть средоточие, предназначение, основание и вершина монашества, то стоит только диаволу почуять это, как он приложит все силы, употребит все возможное и невозможное, чтобы заградить человеку путь, создать препятствия, лишь бы христианин не приблизился к этой цели, лишь бы ничего не вкусил от благ молитвы. Ибо если человек хоть что-то вкусит от умной молитвы, кто тогда его сможет удержать? Кто ему сможет воспрепятствовать7 Ведь тогда человек думает: если так прекрасно пребывать с молитвой уже в самом начале, если у нее такой чудесный вкус, если в ней столько света, столько силы веры, если она так соединяет с Богом, то что будет, если еще больше углубиться в нее? Что будет, если мен откроется это таинство умной молитвы? Стоит или не стоит трудиться ради этого? Вот почему диавол думает: положу-ка я человеку препятствия сразу, чтобы он случайно чего-нибудь не познал. Поэтому-то мы и сталкиваемся с трудностями в умной молитве. Приходит вселукавый и приводит нам на ум тысячи помыслов, лишь бы только воспрепятствовать в достижении той святой цели, которую Бог положил перед человеком, монахом, христианином.
Проходит время, утекает драгоценное время, бегут года, ум приобретает привычку рассеиваться на то и на се, а язык – болтать то об одном, то о другом, то о третьем деле. И так время исчезает как сон, как тень, улетает как птица. Летит птица и не оставляет после себя следа – так и время покидает нас непрестанно. А диавол лишает нас цели, ради которой мы приняли монашество, а если сказать истину – ради которой к монашеству нас привел Бог по Своей беспредельной любви и великой милости. Надо осознать, что мы как монахи должны продвинуться в молитве. Должны что-то познать из умной молитвы. Увидеть немного красоты, вкусить немного благоухания умной молитвы. Увидеть, как разговаривает душа с Богом, чтО она Ему говорит, чтО Бог ей отвечает, каково Лице Божие, каковы черты Божественного Лика, как Бог показывает Себя человеку. Какова связь Боа с душой. Умная молитва укрепляет веру в Бога. Когда умно молящийся ощущает величие веры, пусть приходят миллионы философов, чтобы говорить ему против веры. Они не поколеблют его ни в каком случае. Простой монах с большой. Ощущаемой им верой разобьет все их доводы. Ибо философы будут говорить исходя из своих заблуждений и мудрований, тогда как монах будет исходить из того, что он вкусил, из того, как он ощущает истину бытия Божия.
Обретение человеком молитвы – это чудо. Но чтобы это чудо произошло, человек долженупорно его добиваться, понуждать себя приближаться к нему. Чтобы Бог увидел: этот смиренный человек, хотя он и нищий, и ничтожный, приложил все силы, какие имел. Так было и с Франциском: сначала он весь сделался одной сплошной сердечной болью, всего себя отдал подвигу самоотречения и аскезы. Всю свою жизнь, все здоровье и молодость он израсходовал на подвиг в надежде стать обладателем этой молитвы и благодати. И на этом основании произошло чудо, которое было чисто Божественным вмешательством. Умную молитву ему передал не какой-нибудь человек, она пришла к нему прямо с Неба. То же происходило и с преподобным Масимом Кавсокаливом, и с другими великими подвижниками.
После всего этого Франциск отправился к Старцу Даниилу и, рассказав ему о происшедшем, поделился своим помыслом:
- Я обрел молитву. Теперь, после того, как я ее ощутил, мне уже не нужен никто. Пойду поселюсь на какой-нибудь скале.
- Будь внимателен, - сказал Старец Даниил. – ты можешь впасть в прелесть, или в нерадение, или диавол причинит тебе какое-нибудь зло, какой-нибудь вред, так что ты сойдешь с ума.
- Что же он мне сделает, если у меня есть молитва? Я ничего не боюсь. То. Что искал, я нашел.
- Хорошо, но тебе нужно найти собрата, чтобы ты был не один.
После этого Франциск удалился из Виглы и, найдя под одной скалой пещеру, поселился там для большего упражнения в умной молитве. Он совершенно избегал людей, чтобы ум его не отвлекался от молитвы.
Но ненавистник добра, диавол, не спал и однажды в полдень явился перед ним в образе льва. Когда Франциск увидел его, у него от страха душа чуть не вышла из тела. Он осенил себя крестом – и лев исчез.
Два месяца Франциск прожил под той скалой. Пещера была такая тесная, что он не мог в ней встать в полный рост. У него не было даже места, где сложить сухари. Он хранил хлеб на выступе скалы, осеняя его крестом перед тем, как туда положить. В пещере водились мыши, но он не тревожил их, а напротив, даже гладил, говоря: «Не ешьте этот хлеб, он мой». Однако мыши не слушали его и грызли немногие имевшиеся у него сухари. Он их прогонял, а они снова брались за свое. Но все эти два месяца Франциск проявлял терпение.
Живя там, он делал из веток кустарников метелочки. Франциск приносил их в Лавру, и там ему за них наполняли сумку сухарями. Ибо в общежительных монастырях отцы собирают остатки хлеба на трапезе, сушат их в печке, чтобы они не плесневели, и отдают отшельникам как благословение. В то время у врат обителей стояли большие бочки, куда складывали эти сухари, а отшельники приходили и брали их оттуда. Так и Франциск, когда у него сухари кончались, снова шел в Лавру.»
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
На Евангелие не похоже, там слова другие.
Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного.
Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою.
У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая,
чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.
И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою.
Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.
А молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны;
не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него.
Молитесь же так: Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое;
да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе;
хлеб наш насущный дай нам на сей день;
и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;
и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
Ибо если вы будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный,
а если не будете прощать людям согрешения их, то и Отец ваш не простит вам согрешений ваших.
Также, когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою.
А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое,
чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.
Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут,
но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут,
ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше.
Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло;
если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?
Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне.
Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?
Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?
Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть?
И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут;
но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них;
если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры!
Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться?
потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом.
Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам.
Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы.
-
pythons - постоялец
- Сообщения: 2882
- Зарегистрирован: Сб 29.08.2009, 10:14
- Откуда: Мордор
http://sapojnik.livejournal.com/1453351.html
Список расстрелянных церковных иерархов
На основании прошлогодней серии публикаций в журнале "Власть" "1937. Хроника террора" доделал, наконец, отдельный списочек по церковным иерархам. Сделал с утилитарной целью - тыкать в нос "православным коммунистам", коих нынче развелось во множестве. Ниже - только верховные церковные деятели, которых Советская власть постреляла только в одном, 1937 году. По-моему, список, как на него ни посмотри, впечатляет!
1937
Февраль
24.02. В Сыктывкаре арестован епископ Вязниковский Герман (в миру Николай Степанович Ряшенцев). Расстрелян 15.09.1937 г. Причислен к лику святых 06.10.2001 г.
27.02. Расстрелян епископ Тульский Онисим (в миру Михаил Владимирович Пылаев). Причислен к лику святых 17 июля 2001 года.
Март
14.03. Арестован архиепископ Елецкий и Задонский Серафим (в миру А. А. Протопопов). Расстрелян 8 августа.
17.03. Арестован находившийся на покое епископ Конотопский Иоанн (в миру И. М. Доброславин). Расстрелян 14 декабря 1937 года.
Апрель
13.04 (по другим данным 14.04). Арестован епископ Серпуховской Арсений (А. И. Жадановский). Расстрелян 27 сентября.
14.04. Арестован управляющий делами Московской патриархии, настоятель Дорогомиловского собора Москвы протоиерей А. В. Лебедев. Расстрелян 19 августа.
16.04. Арестован бывший епископ Шлиссельбургский и викарий Ленинградской епархии, епископ Григорий (в миру А. А. Лебедев), с 1928 года находившийся на покое. Расстрелян 17 сентября. Канонизирован 16 июля 2005 года.
27.04. Арестован епископ Волоколамский Иоанн (в миру А. А. Широков). Расстрелян 19 августа.
28.04. Арестован архиепископ Тамбовский и Мичуринский Венедикт (в миру В. А. Алентов). Расстрелян 20 января 1938 года.
Май
4.05. Арестован архиепископ Новосибирский Сергий (в миру Н. Н. Васильков). Расстрелян 29 июля.
10.05. Арестован архиепископ Ижевский Авраамий (в миру А. И. Дернов). Скончался на этапе в 1939 году.
15.05. Арестован архиепископ Омский и Петропавловский Алексий (в миру А. С. Орлов). Расстрелян 4 сентября. Канонизирован 20 августа 2000 года.
16.05. Скончался в заключении архиепископ Воронежский и Задонский Петр (в миру П. И. Соколов).
23.05. Арестован митрополит Свердловский и Ирбитский Михаил (в миру М. И. Трубин). Расстрелян 27 сентября.
Июнь
5.06. Арестован епископ Курский и Западной области Русской древлеправославной церкви Феодор (в миру Ф. М. Шашин). Расстрелян 2 сентября.
Июль
3.07. Арестован епископ Ананьевский Парфений (в миру П. А. Брянских). Расстрелян 22 ноября.
7.07 (по другим данным — 24.06). Арестован бывший митрополит Казанский и Свияжский Кирилл (в миру К. И. Смирнов). Расстрелян 20 ноября.
9.07. Арестован епископ Томский и Западно-Сибирский Ювеналий (в миру И. Н. Зиверт). Расстрелян 10 сентября.
25.07. Арестован митрополит Горьковский и Арзамасский Феофан (в миру В. С. Туляков). Расстрелян 4 октября.
26.07. Арестован епископ Барнаульский и Бийский Григорий (в миру С. А. Козырев). Расстрелян 2 сентября.
27.07. Арестован епископ Хабаровский (последнее место служения) Трофим (в миру Т. М. Якобчук). Расстрелян 4 ноября.
28.07. Арестован епископ Бобруйский Филарет (в миру Ф. Е. Раменский). Расстрелян 1 ноября.
Август
1.08. Арестован митрополит Уфимский Сергий (в миру С. Е. Корнеев). Расстрелян 29 ноября.
1.08. Арестован епископ Омский Фотий (в миру А. А. Пурлевский). Расстрелян 3 января 1938 года.
2.08. Арестован епископ Дмитровский Серафим (в миру Н. И. Звездинский). Расстрелян 26 августа.
5.08. Арестован епископ Ветлужский Неофит (в миру Н. А. Коробов). Расстрелян в ноябре.
16.08. Арестован епископ Томский Серафим (в миру С. П. Шамшев). Расстрелян 3 сентября.
24.08. Арестован епископ Каргопольский Илларион (в миру И. И. Бельский). Расстрелян 31 августа.
Сентябрь
2.09. Арестован обновленческий архиепископ Буинско-Тетюшский Василий (в миру В. М. Катагощин). Расстрелян 4 января 1938 года.
20.09. Арестован обновленческий митрополит Воронежский Виссарион (в миру В. П. Зорин). Расстрелян 25 ноября.
22.09. Арестован епископ Бежецкий Аркадий (в миру А. И. Остальский). Расстрелян 29 декабря.
22.09. Арестован обновленческий митрополит Средне-Волжский Василий (в миру В. Д. Виноградов). Расстрелян 8 февраля 1938 года.
29.09. Арестован архиепископ Можайский Димитрий (в миру И. И. Добросердов). Расстрелян 21 октября.
Октябрь
16.10. Арестован епископ Чистопольский Иоасаф (в миру И. И. Удалов). Расстрелян 2 декабря.
17.10. Арестован обновленческий митрополит Ульяновский Иоанникий (в миру Ф. С. Соколовский). Расстрелян 15 января 1938 г.
18.10. Арестован обновленческий архиепископ Череповецкий и Тихвинский Николай (в миру Н. С. Елпидинский). Расстрелян 14 декабря.
Ноябрь
7.11. Арестован бывший обновленческий архиепископ Троицкий Симеон (в миру С. И. Канарский). Расстрелян 10 декабря 1937 года. Реабилитирован в 1958 году.
30.11. Арестован митрополит Ленинградский и Новгородский Серафим (в миру Л. М. Чичагов). Расстрелян 11 декабря 1937 года. Реабилитирован в 1956 году.
Декабрь
13.12. Арестован бывший епископ Александровский Рафаил (в миру Г. П. Гумилевский). Расстрелян 6 января 1938 года. Реабилитирован в 1989 году.
16.12. Арестован епископ Демянский Сергий (в миру П. В. Васильев). Расстрелян 9 января 1938 года. Реабилитирован в 1959 году.
18.12. Арестован архиепископ Сарапульский Алексий (в миру Н. Н. Кузнецов). Расстрелян 18 ноября 1938 года. Реабилитирован в 1989 году.
-
Brikki - постоялец
- Сообщения: 5108
- Зарегистрирован: Сб 31.03.2012, 18:48
Путь умного делания.
О молитве Иисусовой и божественной благодати:
От издателей
Дорогие читатели!
Перед вами работа, написанная в конце 50-х годов архиепископом Антонием (Голынским-Михайловским) – монахом-подвижником, опытно прошедшим путь молитвенного подвига. То было время, когда в нашей стране царил абсолютный дефицит духовной литературы и подобные тексты были редкостью даже в "самиздате". Но думается, что и сегодня, при всей доступности аскетических писаний, этот труд может быть полезен тем, кто движим стремлением приобщиться к молитвенному опыту отцов Православной Церкви. В книге, на основе личного опыта, представлена святоотеческая традиция умного делания. Здесь обобщенно излагается учение отцов-аскетов об Иисусовой молитве, о действии благодати Божьей.
Глава из книги:
Молитва словесная
Начинается делание молитвы Иисусовой, как и любое иное моление, с того, чтобы творить молитву словом. "Господи, Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешнаго" - так взывает человек к Богу по нескольку раз при чтении правила утреннего и вечернего или просто всегда и везде, во всяком положении и на всяком месте, поступая так, как укажет отец духовный. Если же нет отца, то надлежит стараться везде и всегда пребывать с молитвой.
К правилу, читаемому по Молитвеннику утром и вечером, можно добавлять сотен по пять молитв Иисусовых. Читай по возможности со вниманием, делая так: перед правилом клади тридцать три поклона земных, когда же станешь читать молитву Иисусову, то после каждой сотни клади по три поклона земных, а после каждого десятка - один поясной. По окончании же всего правила - снова тридцать три поклона земных. Когда силы слабые, можно земных поклонов не класть. Или заменять их поясными, или просто перекреститься и, внимая словам, без смущения продолжать молитву. Перед праздниками и в праздники также можно земные поклоны заменять поясными. Если возникнет потребность прибавить к пятистам молитв еще сотню, две, три, четыре, пять, - можно прибавить, а из того, что читается по книге, - уменьшить. Можешь творить по тысяче и утром, и вечером. Если появится еще большая нужда в молитве, тогда и еще прибавляй, а из читаемого по книге убавляй. Если явится усиленное желание и внутренняя потребность творить молитву Иисусову вместо утреннего и вечернего правила, то не перебивай это желание. От правила, читаемого по Молитвеннику, можешь оставить молитвы утренние и вечерние, а все остальное опустить, дабы совершенствовался навык в молитве Иисусовой.
Так постепенно начнет собираться ум и увлекаться в молитвенное чувство. Между правилами всячески заботься не оставлять Иисусову молитву. Для этого приспосабливайся, изыскивая всякую возможность избегать многословия, и соответственно устраивай свои внешние дела и жизнь.
Дело это, казалось бы, нетрудное. Что может быть легче, как повторять одни и те же слова коротенькой молитвы? Но на практике оно оказывается не так просто. Душа, отвыкшая помнить о Боге, проводившая ранее, вместо Богопредстояния, жизнь чувственную, продолжает увлекаться разнообразием впечатлений, хранимых памятью, воспринятых через зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Ум следует за памятью подобно рабу, так как все то во внутреннем человеке, что должно быть под управлением ума, включая и пять внешних чувств, возобладало над умом. Внешние чувства служат проводниками того, что запечатлевается в памяти, а впечатления эти пленяют и содержат в своей власти и ум, и сердце, в то время как ум и сердце - драгоценное средоточие сути человеческого существа - предназначены Богом быть жилищем Его. Когда человек погружается умом и сердцем во впечатления, начинает руководиться чувствами, тогда душа его начинает жить жизнью нижеестественной - страстной. Когда чувства господствуют над умом, тогда ум, порабощенный похотениями, утрачивает свободу, полученную в великий дар от Бога, и приводит в полное расстройство всего внутреннего человека. Чувства, не привыкшие бодрствовать и соучаствовать в молитве, увлекаются всем, что только может быть воспринято изнутри и извне. Человек при таком внутреннем беспорядке не способен к трезвению, к духовному посту, он при всем желании не сможет обуздать ни ум, ни чувства. Все в нем пришло в расстройство от бестрезвенной, невнимательной жизни. По этой причине человек, приступая к молитвенному деланию, с самого начала должен быть готов вести борьбу со всем строем своей прежней жизни, чтобы с помощью благодати полностью переродиться, избавиться от всего неестественного в себе.
Читает человек молитву и отвлекается, снова читает и отвлекается, и опять вспоминает о ней и опять читает. Вновь и вновь утрачивает человек молитву, увлекаясь то ранее запечатленными в памяти, то новыми восприятиями, приходящими извне. Хранимые сердцем воспоминания восстают и приходят на ум в виде помыслов, а тут уже не замедлит подоспеть и дьявол, подмешивая к ним что-либо свое. Но если только человек решился на внимательное к себе отношение, то, лишь начав, он уже начнет обнаруживать, что творится в его внутреннем мире. По мере возрастания внимания, по мере молитвенной деятельности ума все более удается удерживать чувства от развлеченности, все яснее усматривается исходящая из сердца через помыслы злоба. И это является уже некоторым плодом молитвы. Сколько бы ни отвлекалось внимание помыслами, как бы ни слаба была молитва, приходить от этого в бездействие не следует. Оставлять молитву человек не должен, напротив - все более и более должно ревновать о ней, дабы очистить сердце от гноя греховного.
Сколько бы ум ни забывал молитву, вспоминай и снова делай и делай. По мере самопринуждения Господь забвение твое будет уменьшать, а внимание твое станет хотя бы и очень медленно, но усиливаться. Чем больше времени ум человеческий предается молитве, тем вернее он приближается Господом к деланию Ангельскому, ко вкушению пищи молитвенной.
Всегда будь занят молитвой - днем, ночью, вечером, утром, находясь дома и вне его, в пути и за делом, стоя, на ходу, лежа и сидя, во время правила и помимо всех правил. Всегда совершай молитву. И вот почему. Как страсть, так и добродетель вкореняются в человеке от навыка. Одно и то же доброе дело, будучи повторяемо, усваивается от повтора, становится привычкой и делается без принуждения, как нечто естественное. Так и повторяемый грех образует страсть. А страсть, пришедшая в силу, увлекает грешить по привычке и, уподобившись свойству естественному, принуждает человека ко греху даже против его желания.
Молитва Иисусова, как и прочие добродетели, нуждается в навыке. Человеку нужно стараться через самопринуждение всегда, и в радости и в скорбях, пребывать в молитве. По мере принуждения устраивается, с помощью благодати Божьей, навык, человек укрепляется на предстоящий молитвенный подвиг. Навык делания молитвы приобретается постоянством произношения молитвенных слов. Молитва словесная нуждается в количестве - множестве. Возможно большее число раз следует прочитывать молитву в течение суток. В дальнейшем, хотя и не сразу, количество будет возрастать, в зависимости от внимания и усердия молящегося ума.
Во время делания словесной молитвы дьявол, плоть и мир действуют извне и изнутри, отвлекая ум от молитвы. Борись против умно-зримого зла с помощью самой молитвы - внимай ей и тем отгоняй прочь всякое зло. Молитвой полагается начало борьбы со злом и грехом, молитвой обретаются силы для брани. Своей собственной силой бороться с дьяволом и с грехом невозможно.
Внешняя жизнь человека при прохождении молитвы Иисусовой словесной должна проходить так. В каких бы обстоятельствах ни пребывал делатель молитвы, какую бы должность ни занимал, какое бы ни проходил послушание, во всяком своем положении он должен стремиться к уединению и как можно меньше говорить, храня уста. Молчащими устами молитва творится больше и удобнее. Следует всегда помнить, что Сам Бог смотрит на подвизающегося. Обиды и оскорбления нужно переносить терпеливо и все безусловно прощать. Будучи оскорбленным, не злопамятствовать. Время от времени из глубины сердечной вздохнуть со словами мытаря: "Боже, милостив буди мне грешному!'', и к Матери Божьей: "Мати Божия, не остави мене грешнаго!", и к Ангелу Хранителю подобным же образом - и продолжать непрестанно делать и делать молитву Иисусову.
В свободное от трудов и послушаний время или когда ум утомится от напряжения молитвенного, нужно читать душеполезные книги. Хорошо читать жития святых и подвижников благочестия, спасавшихся в последние времена, Святое Евангелие, Деяния и Послания святых Апостолов. Великих же книг, в которых говорится о жизни истинно созерцательной, касаться в это время не безобидно, лучше их до времени не читать. Чтение их в неискусившемся уме может порождать непосильные скорби, от которых ум слабеет и не может не только написанное исполнить, но и того, что по силам, становится не способен совершить, сильно смущается и даже унывает, удаляя себя от присутствия благодати Божьей. Книг, не побуждающих к исправлению нравственности, то есть нерелигиозного содержания, совсем не следует читать в это время. Имей всецело заботу о своем нравоисправлении, надеясь на помощь действующей в молитве благодати.
Сон должен быть шесть-семь часов, если обладаешь силами и здоровьем, а при болезненности или слабости можно спать до восьми часов в сутки. Так поступай до времени, когда сама молитва узаконит продолжительность сна, и сколько она позволит, столько и отдохнешь. Столь продолжительный (6-7-8 часов) отдых нужен потому, что молитва Иисусова требует от молящегося напряженной деятельности ума, а это возможно, лишь когда ум подкрепляется отдыхом. Иначе ум бессилен молиться внимательно.
Питаться следует всегда с воздержанием. Это означает: выходи из-за стола, чувствуя, что немного недоел, что не совсем сыт. Так же приучай себя к воздержанию и в питье. Хмельного вовсе не употребляй, дабы не разгорячать похоть и блудную страсть. Содержащего много жиров вкушай мало, чтобы не огорчать себя блудным похотением и отягчением желудка, располагающим ум к сонливости и бездеятельности. Пищу вкушай больше постную, удобоваримую, благодаря Бога за Его милость и твердо веруя, что питательность, содержащаяся в постной пище, вполне достаточна для поддержания жизни твоего организма и для делания молитвы. Приготовление пищи имей простое, избегая изысканности. Деловые отношения и вообще весь образ жизни нужно до предела упростить, так чтобы не было поводов для лишних забот о внешнем, чтобы избегать отвлечения и рассеивания ума. Помни, что человек на земле живет подобно гостю или страннику. Переночевал и поспешай в вечность, где нужно будет дать ответ за прожитую на земле жизнь. Ничем земным, хотя бы и очень важным, не увлекайся - земля не место для жизни, а лишь место для подготовки к жизни вечной. Твердо усвой и то, что человеку на земле определено скорбеть, а не радоваться: "В мире скорбни будете" (Ин.16.33).
Приучай себя довольствоваться только необходимым. Все лишнее требует и лишней заботы, отнимает часть времени, данного тебе на снискание пользы душевной и на то, что бы славить Бога. Держись всегда и везде только того, что содействует спасению, - сего ради Творец и поселил нас на земле сей в печалях. Всячески уклоняйся от посещения тех мест, в которых не избежать развлечения, и не вспоминай о них. По необходимости оказавшись в подобном месте, поскорей удаляйся оттуда, помня, что вся забота твоя состоит в приближении к Господу через молитву, а оставивший эту заботу начинает отступление. Никогда не давай свободы своим желаниям, это губит душу и помрачает ум. На сколько стеснишь свои желания, на сколько будешь уединяться и безмолвствовать Бога ради, на столько и Господь будет с тобою, а небрежение о молитве удаляет от Господа.
Люби Бога. Любовь к Богу свидетельствуй отсечением своей воли и исполнением воли Божьей. Господу угодно, чтобы ум наш был занят непрестанной молитвой, так попекись об этом всемерно. Уклоняйся общественных увеселений, торжественных обедов и всего подобного им. Дорожи всяким мгновением времени, данным тебе для спасения, для просвещения ума, зная, что по смерти такого спасительного времени получить невозможно. Без общественных обедов обойтись можно, а вреда от них избежать трудно. Вообще, всего, что уводит от уединения, постарайся избежать, взамен того все желание свое употребляй на молитвенную беседу с Господом.
Успехов в своем молитвенном труде не усматривай, ибо, когда проходишь молитву словесную, ты, при всем желании жить ради Бога, пока живешь еще страстями. Человек живет сердцем, а в сердце обитают страсти - греховные привычки. Они лишь обессиливаются при молитве словесной, но не покидают сердца. Отстраняйся от любых видений, откровений или каких-либо дарований, в каком бы виде они ни представлялись, какими бы священными и благодатными тебе ни казались, - ни к чему ума своего не прилагай, но внимай лишь читаемой тобою молитве. Считай себя недостойным каких- либо даров, как оно, собственно, и есть на самом деле. Ты не даров искать начал молитвой, а самой молитвы и преданности в волю Божью. А это бывает подаваемо Богом не гордецам, желающим даров, видений и откровений, а зрящим себя недостойными не то что даров, но и самой этой полной скорбей жизни. Таковые видят свою греховность, а мера сознания своей греховности есть мера очищения сердца от греха, что в делании умной покаянной молитвы является самым ценным. "Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего" - святой Ефрем Сирин так молился, а не дарований искал. И еще: "Зрящий свои грехи выше видевшего Ангела" - у первого открывается око духовное, а последний видел лишь чувственно.
Читать молитву Иисусову, как сказано, нужно везде и всегда. Когда находишься один, удобно читать шепотом, а на людях читай про себя. Чтение про себя полезно и наедине, то, что сокровеннее, то лучше для тебя. Научение внутреннему молитвословию поможет тебе и среди общества людей быть занятым молитвой, внимая словам ее, втайне совершая свое спасение.
Когда же бываешь в храме Божьем, можно в продолжение всех служб занимать ум молитвой Иисусовой. Во время литургии, особенно на Великом входе, когда все молящиеся усерднее испрашивают каждый по своим потребностям, и ты делай так же: проси, как умеешь, у Бога прощения своих грехов. Если же молитва Иисусова уже привилась и читается без особого труда, то и в эти священные минуты читай ее. Она содержит покаянное воззвание к Богу с ходатайством о прощении грехов, а в этом и состоит суть всех наших молений и подвигов. Если на службе церковной, особенно на литургии, сумеешь пребывать в большом внимании, когда ум не расхищен помыслами, то молись как возжелается. Но всесильной молитвой Иисусовой пренебрегать никогда не советую, так как ею стяжаются все добродетели.
Всякую мирскую увеселительность от себя изгони, комнату-келью свою устрой чуждой увеселений. Когда возникнет нужда в размышлении или в разговоре с людьми, то рассуждай о смерти, об аде, об участи нераскаянных грешников. Когда сильная одолеет печаль, то, помимо рассуждений об аде, которого избежать возможно через терпеливое перенесение печалей на земле, можно вспоминать о рае, о блаженстве близости к Богу, которое получают за исполнение святой воли Божьей, при терпеливом перенесении того, что встречается в жизни, при умном делании молитвы Иисусовой. "Многими скорбьми подобает нам внити во Царствие Божие" (Деян.14,22). Скорби, внутренние и внешние, терпеливо переносимые на земле, заменят нам в вечности страдания ада и явятся, в подражание Господу, образом Креста Христова, вселяющего нас в вечную жизнь, то есть в Бога, на безысходное в Нем обитание.
Спасаться - значит скорбеть. Без скорбей нет спасения, как нет для последователя Христова на земле счастья: "В мире скорбни будете" (Ин. 16,33). Последователи Христа всю жизнь на земле проводят в скорбях, скорбь - их постоянный спутник и тиран, но и учитель мудрости истинной, небесной, Божьей. Путь Креста Христова каменист и тернист, но он же одаряет человека истинным ведением, разумением сути вещей и явлений, сотворяет из него подлинного Богослова, хотя бы человек был весьма прост и во внешних науках нисколько не искусен.
Все дела нужно делать честно, без лицемерия и человекоугодия, дабы совесть ни в чем не укоряла и была чиста. Учись любить людей, во всех видеть своего ближнего, больного и расслабленного, прощай ему все обиды и оскорбления, им учиненные. Недоброжелателей своих почитай благодетелями. Так, всячески смиряя и укоряя себя, можно обрести любовь ко всем и не иметь врагов среди людей. В таком устроении следует проходить делание словесной молитвы Иисусовой, доколе не станет оно привычным.
Временем это делание не определяется и не у всех бывает одинаково. Юные, при старании, преуспевают быстрее, а пожилые медленнее, так как память пожилых людей в большей мере объята чувственностью, нежели у юных. Совсем же не успевают лишь те, кто не хочет трудиться над своим спасением. Помыслов при молитве словесной бывает бесчисленное множество, рождаются они в сердце почти все при участии дьявола. Ум, внимающий молитве, разбивает страстные помыслы о камень сладчайшего имени Господа Иисуса Христа. Бывают помыслы безотвязные, томящие человека против его желания, день, два и более. Таковые необходимо исповедать своему старцу или старице или же, если нет старца, повергнуться пред Богом, прося Его сотворить отмщение сопернику твоему - дьяволу. Сказанное тебе старцем исполняй в точности, и помысел, обнаруженный и объявленный при свидетеле-старце или пред Богом, удалится. Лишь бы старец был в истине, был бы выше искушений ученика своего, не обуревался бы помыслом в той же форме и образе.
В том случае, когда некому поведать помысел, определи себе не соглашаться с помыслом во всю жизнь твою и, не унывая, борись. Господь, видя твое стремление к добру и твою борьбу. Сам поможет тебе, запретив помыслу, или, не отнимая брани, подаст терпение. Попускает Бог это для того, чтобы ты мог за свою борьбу и терпение обрести спасительный прибыток и нанести в свое время дьяволу глубокую рану во главу. Исповедоваться и причащаться нужно по возможности чаще, но не слишком, так как надо достойно приготовляться. Если нет возможности причаститься даже раз в год, тогда, возложив все упование на Господа, пребудь в молитве, и Господь, видя твое доброе произволение, примет желание как самое причастие.
С деланием молитвы приобретается памятование о Боге, зрение своей греховности и беспомощности, исчезает видение своей праведности и уверенность в своих силах. Человек перестает считать себя достойным чего-либо особенного, так как через внимание к помыслам и желаниям обнаруживает себя полностью погрязшим в грехе. Грешник посещения Божьего достоин не бывает, и ты себя достойным не сочти. В виду сказанного, делая молитву, ничего необычного в себе или вокруг себя - свет какой-либо, теплоту, лики святых или нечто подобное - во внимание не принимай, так как все, кроме молитвы и внимания к ней, бывает от дьявола.
Благодать делателю молитвы дается в самой молитве, очищая ум от помрачения, а душу - от страстей. В этом главная ценность для кающегося, а не в чем-то ином. Благодать бывает присуща уму человеческому лишь тогда, когда ум мирно, без смущения творит молитву и именем Божьим побеждает помыслы. За чем-либо иным гоняться бедственно для ума - пожнешь бесплодность и печаль, и прелести не избежишь.
Бывают иногда помыслы, называемые естественными, они исходят от ума, не желающего грешить. Распространяться о них не следует, так как они безвредны и бесполезны. Дело ума лишь один помысел принимать - молитву. Все остальные помыслы - это проходящие мимо странники, ненужные уму, а кто станет с ними разглагольствовать, не избежит вреда. Бесчисленное множество помыслов приходит на ум, но страшиться этого совершенно не следует, все они исчезнут бесследно, если только ум не внимает им, занимаясь молитвой. Ничто не в состоянии победить ум, когда с ним имя Божье.
Для совершения словесной молитвы никакой особой мудрости и знаний от человека не требуется, нужно лишь старание, и успех последует несомненно. Особых труднораспознаваемых искушений в это время не бывает, дьявол в основном борет помыслами, но от внешнего мира надо для безопасности удаляться. В словесной молитве упражняться может всякий, лишь никаких образов зрительных и мысленных не принимай, а молитву читай и внимай ей. Продолжительность периода словесной молитвы зависит от усердия и прилежания подвизающегося и от степени огрубления сердечного, нажитого до занятия молитвенным трудом.
Результатом упражнения в молитве словесной является полученный с помощью благодати Божьей навык. Свидетельством обретенного навыка послужит то, что после временного отвлечения от молитвы язык сам собою начнет выговаривать молитвенные слова, затем к словам привлечется внимание, и ум осмысленно продолжит словесное чтение молитвы.
http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/ar ... txt05.html
…………………………………………
О молитве Иисусовой и божественной благодати:
От издателей
Дорогие читатели!
Перед вами работа, написанная в конце 50-х годов архиепископом Антонием (Голынским-Михайловским) – монахом-подвижником, опытно прошедшим путь молитвенного подвига. То было время, когда в нашей стране царил абсолютный дефицит духовной литературы и подобные тексты были редкостью даже в "самиздате". Но думается, что и сегодня, при всей доступности аскетических писаний, этот труд может быть полезен тем, кто движим стремлением приобщиться к молитвенному опыту отцов Православной Церкви. В книге, на основе личного опыта, представлена святоотеческая традиция умного делания. Здесь обобщенно излагается учение отцов-аскетов об Иисусовой молитве, о действии благодати Божьей.
Глава из книги:
Молитва словесная
Начинается делание молитвы Иисусовой, как и любое иное моление, с того, чтобы творить молитву словом. "Господи, Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешнаго" - так взывает человек к Богу по нескольку раз при чтении правила утреннего и вечернего или просто всегда и везде, во всяком положении и на всяком месте, поступая так, как укажет отец духовный. Если же нет отца, то надлежит стараться везде и всегда пребывать с молитвой.
К правилу, читаемому по Молитвеннику утром и вечером, можно добавлять сотен по пять молитв Иисусовых. Читай по возможности со вниманием, делая так: перед правилом клади тридцать три поклона земных, когда же станешь читать молитву Иисусову, то после каждой сотни клади по три поклона земных, а после каждого десятка - один поясной. По окончании же всего правила - снова тридцать три поклона земных. Когда силы слабые, можно земных поклонов не класть. Или заменять их поясными, или просто перекреститься и, внимая словам, без смущения продолжать молитву. Перед праздниками и в праздники также можно земные поклоны заменять поясными. Если возникнет потребность прибавить к пятистам молитв еще сотню, две, три, четыре, пять, - можно прибавить, а из того, что читается по книге, - уменьшить. Можешь творить по тысяче и утром, и вечером. Если появится еще большая нужда в молитве, тогда и еще прибавляй, а из читаемого по книге убавляй. Если явится усиленное желание и внутренняя потребность творить молитву Иисусову вместо утреннего и вечернего правила, то не перебивай это желание. От правила, читаемого по Молитвеннику, можешь оставить молитвы утренние и вечерние, а все остальное опустить, дабы совершенствовался навык в молитве Иисусовой.
Так постепенно начнет собираться ум и увлекаться в молитвенное чувство. Между правилами всячески заботься не оставлять Иисусову молитву. Для этого приспосабливайся, изыскивая всякую возможность избегать многословия, и соответственно устраивай свои внешние дела и жизнь.
Дело это, казалось бы, нетрудное. Что может быть легче, как повторять одни и те же слова коротенькой молитвы? Но на практике оно оказывается не так просто. Душа, отвыкшая помнить о Боге, проводившая ранее, вместо Богопредстояния, жизнь чувственную, продолжает увлекаться разнообразием впечатлений, хранимых памятью, воспринятых через зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Ум следует за памятью подобно рабу, так как все то во внутреннем человеке, что должно быть под управлением ума, включая и пять внешних чувств, возобладало над умом. Внешние чувства служат проводниками того, что запечатлевается в памяти, а впечатления эти пленяют и содержат в своей власти и ум, и сердце, в то время как ум и сердце - драгоценное средоточие сути человеческого существа - предназначены Богом быть жилищем Его. Когда человек погружается умом и сердцем во впечатления, начинает руководиться чувствами, тогда душа его начинает жить жизнью нижеестественной - страстной. Когда чувства господствуют над умом, тогда ум, порабощенный похотениями, утрачивает свободу, полученную в великий дар от Бога, и приводит в полное расстройство всего внутреннего человека. Чувства, не привыкшие бодрствовать и соучаствовать в молитве, увлекаются всем, что только может быть воспринято изнутри и извне. Человек при таком внутреннем беспорядке не способен к трезвению, к духовному посту, он при всем желании не сможет обуздать ни ум, ни чувства. Все в нем пришло в расстройство от бестрезвенной, невнимательной жизни. По этой причине человек, приступая к молитвенному деланию, с самого начала должен быть готов вести борьбу со всем строем своей прежней жизни, чтобы с помощью благодати полностью переродиться, избавиться от всего неестественного в себе.
Читает человек молитву и отвлекается, снова читает и отвлекается, и опять вспоминает о ней и опять читает. Вновь и вновь утрачивает человек молитву, увлекаясь то ранее запечатленными в памяти, то новыми восприятиями, приходящими извне. Хранимые сердцем воспоминания восстают и приходят на ум в виде помыслов, а тут уже не замедлит подоспеть и дьявол, подмешивая к ним что-либо свое. Но если только человек решился на внимательное к себе отношение, то, лишь начав, он уже начнет обнаруживать, что творится в его внутреннем мире. По мере возрастания внимания, по мере молитвенной деятельности ума все более удается удерживать чувства от развлеченности, все яснее усматривается исходящая из сердца через помыслы злоба. И это является уже некоторым плодом молитвы. Сколько бы ни отвлекалось внимание помыслами, как бы ни слаба была молитва, приходить от этого в бездействие не следует. Оставлять молитву человек не должен, напротив - все более и более должно ревновать о ней, дабы очистить сердце от гноя греховного.
Сколько бы ум ни забывал молитву, вспоминай и снова делай и делай. По мере самопринуждения Господь забвение твое будет уменьшать, а внимание твое станет хотя бы и очень медленно, но усиливаться. Чем больше времени ум человеческий предается молитве, тем вернее он приближается Господом к деланию Ангельскому, ко вкушению пищи молитвенной.
Всегда будь занят молитвой - днем, ночью, вечером, утром, находясь дома и вне его, в пути и за делом, стоя, на ходу, лежа и сидя, во время правила и помимо всех правил. Всегда совершай молитву. И вот почему. Как страсть, так и добродетель вкореняются в человеке от навыка. Одно и то же доброе дело, будучи повторяемо, усваивается от повтора, становится привычкой и делается без принуждения, как нечто естественное. Так и повторяемый грех образует страсть. А страсть, пришедшая в силу, увлекает грешить по привычке и, уподобившись свойству естественному, принуждает человека ко греху даже против его желания.
Молитва Иисусова, как и прочие добродетели, нуждается в навыке. Человеку нужно стараться через самопринуждение всегда, и в радости и в скорбях, пребывать в молитве. По мере принуждения устраивается, с помощью благодати Божьей, навык, человек укрепляется на предстоящий молитвенный подвиг. Навык делания молитвы приобретается постоянством произношения молитвенных слов. Молитва словесная нуждается в количестве - множестве. Возможно большее число раз следует прочитывать молитву в течение суток. В дальнейшем, хотя и не сразу, количество будет возрастать, в зависимости от внимания и усердия молящегося ума.
Во время делания словесной молитвы дьявол, плоть и мир действуют извне и изнутри, отвлекая ум от молитвы. Борись против умно-зримого зла с помощью самой молитвы - внимай ей и тем отгоняй прочь всякое зло. Молитвой полагается начало борьбы со злом и грехом, молитвой обретаются силы для брани. Своей собственной силой бороться с дьяволом и с грехом невозможно.
Внешняя жизнь человека при прохождении молитвы Иисусовой словесной должна проходить так. В каких бы обстоятельствах ни пребывал делатель молитвы, какую бы должность ни занимал, какое бы ни проходил послушание, во всяком своем положении он должен стремиться к уединению и как можно меньше говорить, храня уста. Молчащими устами молитва творится больше и удобнее. Следует всегда помнить, что Сам Бог смотрит на подвизающегося. Обиды и оскорбления нужно переносить терпеливо и все безусловно прощать. Будучи оскорбленным, не злопамятствовать. Время от времени из глубины сердечной вздохнуть со словами мытаря: "Боже, милостив буди мне грешному!'', и к Матери Божьей: "Мати Божия, не остави мене грешнаго!", и к Ангелу Хранителю подобным же образом - и продолжать непрестанно делать и делать молитву Иисусову.
В свободное от трудов и послушаний время или когда ум утомится от напряжения молитвенного, нужно читать душеполезные книги. Хорошо читать жития святых и подвижников благочестия, спасавшихся в последние времена, Святое Евангелие, Деяния и Послания святых Апостолов. Великих же книг, в которых говорится о жизни истинно созерцательной, касаться в это время не безобидно, лучше их до времени не читать. Чтение их в неискусившемся уме может порождать непосильные скорби, от которых ум слабеет и не может не только написанное исполнить, но и того, что по силам, становится не способен совершить, сильно смущается и даже унывает, удаляя себя от присутствия благодати Божьей. Книг, не побуждающих к исправлению нравственности, то есть нерелигиозного содержания, совсем не следует читать в это время. Имей всецело заботу о своем нравоисправлении, надеясь на помощь действующей в молитве благодати.
Сон должен быть шесть-семь часов, если обладаешь силами и здоровьем, а при болезненности или слабости можно спать до восьми часов в сутки. Так поступай до времени, когда сама молитва узаконит продолжительность сна, и сколько она позволит, столько и отдохнешь. Столь продолжительный (6-7-8 часов) отдых нужен потому, что молитва Иисусова требует от молящегося напряженной деятельности ума, а это возможно, лишь когда ум подкрепляется отдыхом. Иначе ум бессилен молиться внимательно.
Питаться следует всегда с воздержанием. Это означает: выходи из-за стола, чувствуя, что немного недоел, что не совсем сыт. Так же приучай себя к воздержанию и в питье. Хмельного вовсе не употребляй, дабы не разгорячать похоть и блудную страсть. Содержащего много жиров вкушай мало, чтобы не огорчать себя блудным похотением и отягчением желудка, располагающим ум к сонливости и бездеятельности. Пищу вкушай больше постную, удобоваримую, благодаря Бога за Его милость и твердо веруя, что питательность, содержащаяся в постной пище, вполне достаточна для поддержания жизни твоего организма и для делания молитвы. Приготовление пищи имей простое, избегая изысканности. Деловые отношения и вообще весь образ жизни нужно до предела упростить, так чтобы не было поводов для лишних забот о внешнем, чтобы избегать отвлечения и рассеивания ума. Помни, что человек на земле живет подобно гостю или страннику. Переночевал и поспешай в вечность, где нужно будет дать ответ за прожитую на земле жизнь. Ничем земным, хотя бы и очень важным, не увлекайся - земля не место для жизни, а лишь место для подготовки к жизни вечной. Твердо усвой и то, что человеку на земле определено скорбеть, а не радоваться: "В мире скорбни будете" (Ин.16.33).
Приучай себя довольствоваться только необходимым. Все лишнее требует и лишней заботы, отнимает часть времени, данного тебе на снискание пользы душевной и на то, что бы славить Бога. Держись всегда и везде только того, что содействует спасению, - сего ради Творец и поселил нас на земле сей в печалях. Всячески уклоняйся от посещения тех мест, в которых не избежать развлечения, и не вспоминай о них. По необходимости оказавшись в подобном месте, поскорей удаляйся оттуда, помня, что вся забота твоя состоит в приближении к Господу через молитву, а оставивший эту заботу начинает отступление. Никогда не давай свободы своим желаниям, это губит душу и помрачает ум. На сколько стеснишь свои желания, на сколько будешь уединяться и безмолвствовать Бога ради, на столько и Господь будет с тобою, а небрежение о молитве удаляет от Господа.
Люби Бога. Любовь к Богу свидетельствуй отсечением своей воли и исполнением воли Божьей. Господу угодно, чтобы ум наш был занят непрестанной молитвой, так попекись об этом всемерно. Уклоняйся общественных увеселений, торжественных обедов и всего подобного им. Дорожи всяким мгновением времени, данным тебе для спасения, для просвещения ума, зная, что по смерти такого спасительного времени получить невозможно. Без общественных обедов обойтись можно, а вреда от них избежать трудно. Вообще, всего, что уводит от уединения, постарайся избежать, взамен того все желание свое употребляй на молитвенную беседу с Господом.
Успехов в своем молитвенном труде не усматривай, ибо, когда проходишь молитву словесную, ты, при всем желании жить ради Бога, пока живешь еще страстями. Человек живет сердцем, а в сердце обитают страсти - греховные привычки. Они лишь обессиливаются при молитве словесной, но не покидают сердца. Отстраняйся от любых видений, откровений или каких-либо дарований, в каком бы виде они ни представлялись, какими бы священными и благодатными тебе ни казались, - ни к чему ума своего не прилагай, но внимай лишь читаемой тобою молитве. Считай себя недостойным каких- либо даров, как оно, собственно, и есть на самом деле. Ты не даров искать начал молитвой, а самой молитвы и преданности в волю Божью. А это бывает подаваемо Богом не гордецам, желающим даров, видений и откровений, а зрящим себя недостойными не то что даров, но и самой этой полной скорбей жизни. Таковые видят свою греховность, а мера сознания своей греховности есть мера очищения сердца от греха, что в делании умной покаянной молитвы является самым ценным. "Ей, Господи, Царю, даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего" - святой Ефрем Сирин так молился, а не дарований искал. И еще: "Зрящий свои грехи выше видевшего Ангела" - у первого открывается око духовное, а последний видел лишь чувственно.
Читать молитву Иисусову, как сказано, нужно везде и всегда. Когда находишься один, удобно читать шепотом, а на людях читай про себя. Чтение про себя полезно и наедине, то, что сокровеннее, то лучше для тебя. Научение внутреннему молитвословию поможет тебе и среди общества людей быть занятым молитвой, внимая словам ее, втайне совершая свое спасение.
Когда же бываешь в храме Божьем, можно в продолжение всех служб занимать ум молитвой Иисусовой. Во время литургии, особенно на Великом входе, когда все молящиеся усерднее испрашивают каждый по своим потребностям, и ты делай так же: проси, как умеешь, у Бога прощения своих грехов. Если же молитва Иисусова уже привилась и читается без особого труда, то и в эти священные минуты читай ее. Она содержит покаянное воззвание к Богу с ходатайством о прощении грехов, а в этом и состоит суть всех наших молений и подвигов. Если на службе церковной, особенно на литургии, сумеешь пребывать в большом внимании, когда ум не расхищен помыслами, то молись как возжелается. Но всесильной молитвой Иисусовой пренебрегать никогда не советую, так как ею стяжаются все добродетели.
Всякую мирскую увеселительность от себя изгони, комнату-келью свою устрой чуждой увеселений. Когда возникнет нужда в размышлении или в разговоре с людьми, то рассуждай о смерти, об аде, об участи нераскаянных грешников. Когда сильная одолеет печаль, то, помимо рассуждений об аде, которого избежать возможно через терпеливое перенесение печалей на земле, можно вспоминать о рае, о блаженстве близости к Богу, которое получают за исполнение святой воли Божьей, при терпеливом перенесении того, что встречается в жизни, при умном делании молитвы Иисусовой. "Многими скорбьми подобает нам внити во Царствие Божие" (Деян.14,22). Скорби, внутренние и внешние, терпеливо переносимые на земле, заменят нам в вечности страдания ада и явятся, в подражание Господу, образом Креста Христова, вселяющего нас в вечную жизнь, то есть в Бога, на безысходное в Нем обитание.
Спасаться - значит скорбеть. Без скорбей нет спасения, как нет для последователя Христова на земле счастья: "В мире скорбни будете" (Ин. 16,33). Последователи Христа всю жизнь на земле проводят в скорбях, скорбь - их постоянный спутник и тиран, но и учитель мудрости истинной, небесной, Божьей. Путь Креста Христова каменист и тернист, но он же одаряет человека истинным ведением, разумением сути вещей и явлений, сотворяет из него подлинного Богослова, хотя бы человек был весьма прост и во внешних науках нисколько не искусен.
Все дела нужно делать честно, без лицемерия и человекоугодия, дабы совесть ни в чем не укоряла и была чиста. Учись любить людей, во всех видеть своего ближнего, больного и расслабленного, прощай ему все обиды и оскорбления, им учиненные. Недоброжелателей своих почитай благодетелями. Так, всячески смиряя и укоряя себя, можно обрести любовь ко всем и не иметь врагов среди людей. В таком устроении следует проходить делание словесной молитвы Иисусовой, доколе не станет оно привычным.
Временем это делание не определяется и не у всех бывает одинаково. Юные, при старании, преуспевают быстрее, а пожилые медленнее, так как память пожилых людей в большей мере объята чувственностью, нежели у юных. Совсем же не успевают лишь те, кто не хочет трудиться над своим спасением. Помыслов при молитве словесной бывает бесчисленное множество, рождаются они в сердце почти все при участии дьявола. Ум, внимающий молитве, разбивает страстные помыслы о камень сладчайшего имени Господа Иисуса Христа. Бывают помыслы безотвязные, томящие человека против его желания, день, два и более. Таковые необходимо исповедать своему старцу или старице или же, если нет старца, повергнуться пред Богом, прося Его сотворить отмщение сопернику твоему - дьяволу. Сказанное тебе старцем исполняй в точности, и помысел, обнаруженный и объявленный при свидетеле-старце или пред Богом, удалится. Лишь бы старец был в истине, был бы выше искушений ученика своего, не обуревался бы помыслом в той же форме и образе.
В том случае, когда некому поведать помысел, определи себе не соглашаться с помыслом во всю жизнь твою и, не унывая, борись. Господь, видя твое стремление к добру и твою борьбу. Сам поможет тебе, запретив помыслу, или, не отнимая брани, подаст терпение. Попускает Бог это для того, чтобы ты мог за свою борьбу и терпение обрести спасительный прибыток и нанести в свое время дьяволу глубокую рану во главу. Исповедоваться и причащаться нужно по возможности чаще, но не слишком, так как надо достойно приготовляться. Если нет возможности причаститься даже раз в год, тогда, возложив все упование на Господа, пребудь в молитве, и Господь, видя твое доброе произволение, примет желание как самое причастие.
С деланием молитвы приобретается памятование о Боге, зрение своей греховности и беспомощности, исчезает видение своей праведности и уверенность в своих силах. Человек перестает считать себя достойным чего-либо особенного, так как через внимание к помыслам и желаниям обнаруживает себя полностью погрязшим в грехе. Грешник посещения Божьего достоин не бывает, и ты себя достойным не сочти. В виду сказанного, делая молитву, ничего необычного в себе или вокруг себя - свет какой-либо, теплоту, лики святых или нечто подобное - во внимание не принимай, так как все, кроме молитвы и внимания к ней, бывает от дьявола.
Благодать делателю молитвы дается в самой молитве, очищая ум от помрачения, а душу - от страстей. В этом главная ценность для кающегося, а не в чем-то ином. Благодать бывает присуща уму человеческому лишь тогда, когда ум мирно, без смущения творит молитву и именем Божьим побеждает помыслы. За чем-либо иным гоняться бедственно для ума - пожнешь бесплодность и печаль, и прелести не избежишь.
Бывают иногда помыслы, называемые естественными, они исходят от ума, не желающего грешить. Распространяться о них не следует, так как они безвредны и бесполезны. Дело ума лишь один помысел принимать - молитву. Все остальные помыслы - это проходящие мимо странники, ненужные уму, а кто станет с ними разглагольствовать, не избежит вреда. Бесчисленное множество помыслов приходит на ум, но страшиться этого совершенно не следует, все они исчезнут бесследно, если только ум не внимает им, занимаясь молитвой. Ничто не в состоянии победить ум, когда с ним имя Божье.
Для совершения словесной молитвы никакой особой мудрости и знаний от человека не требуется, нужно лишь старание, и успех последует несомненно. Особых труднораспознаваемых искушений в это время не бывает, дьявол в основном борет помыслами, но от внешнего мира надо для безопасности удаляться. В словесной молитве упражняться может всякий, лишь никаких образов зрительных и мысленных не принимай, а молитву читай и внимай ей. Продолжительность периода словесной молитвы зависит от усердия и прилежания подвизающегося и от степени огрубления сердечного, нажитого до занятия молитвенным трудом.
Результатом упражнения в молитве словесной является полученный с помощью благодати Божьей навык. Свидетельством обретенного навыка послужит то, что после временного отвлечения от молитвы язык сам собою начнет выговаривать молитвенные слова, затем к словам привлечется внимание, и ум осмысленно продолжит словесное чтение молитвы.
http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/ar ... txt05.html
…………………………………………
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Архиепископ Антоний (Голынский-Михайловский)
Путь умного делания.
О молитве Иисусовой и божественной благодати:
От издателей
Дорогие читатели!
Перед вами работа, написанная в конце 50-х годов архиепископом Антонием (Голынским-Михайловским) – монахом-подвижником, опытно прошедшим путь молитвенного подвига. То было время, когда в нашей стране царил абсолютный дефицит духовной литературы и подобные тексты были редкостью даже в "самиздате". Но думается, что и сегодня, при всей доступности аскетических писаний, этот труд может быть полезен тем, кто движим стремлением приобщиться к молитвенному опыту отцов Православной Церкви. В книге, на основе личного опыта, представлена святоотеческая традиция умного делания. Здесь обобщенно излагается учение отцов-аскетов об Иисусовой молитве, о действии благодати Божьей.
Глава из книги:
Молитва умная деятельная
Умная деятельная молитва Иисусова называется умной потому, что читается мысленно, а деятельной именуется потому, что, до времени всецелой преданности в волю Божью, совершается человеком намеренно, а не самодвижно Духом Святым.
Навыкнув, как говорилось выше, в молитве словесной, ум начинает, по выражению святых отцов, теплее, усерднее прислушиваться к словам, читаемым языком, а прислушиваясь, постепенно начинает с удовольствием сам погружаться в молитву. Наконец, полюбив это делание, ум, вместо того чтобы увлекаться вращением в исходящих из сердца помыслах, начинает сам творить молитву. С этих пор, рожденная не на устах, а в тайных недрах ума, молитва не произносится, но умственно мыслится. Есть люди, у которых и прежде занятий молитвенных развиты от природы способности ума, такие могут, минуя словесную, сразу приступать к молитве, творимой мысленно.
С большей ясностью теперь различаются враждебные помыслы. Порожденная умом молитва естественно присуща уму, и все приходящие помыслы, как чуждые, легко опознать и отсечь. Для ума намного удобнее держать внимание на молитвенной мысли, которая рождена в его недрах. Сила ума возрастает, укрепляется готовность ума отражать мысленные нападения дьявола. Внимательно молясь своей, рождаемой им самим, мыслью, ум делается более утонченным, чем прежде, когда он лишь прислушивался к словам, произносимым языком.
С этого времени человек в устроении своего ума начинает следовать путем Ангельским. По существу, умная молитва духом питается и духом творится, такова же пища и постоянное делание Ангелов святых. Теперь такого человека без смущения можно облекать в Ангельский образ - в мантию, без смущения можно становиться его восприемником, во свидетельство обетов, даваемых им Богу при постриге власов. Сей уже есть подражатель Ангелов.
Постриг, совершаемый над человеком, не имеющим умной молитвы, сомнителен. Не потому ли монашество наших времен пришло в упадок и столь редким стало явление умного делания. Настоятели и настоятельницы сами, за некоторым исключением, не имеют этого Ангельского делания, хотя внешне и облечены в одежды Ангельского образа, нося их себе в осуждение. И представляемые ими к постригу ничем соответствующим Ангельскому образу не отличаются. Так и наполнились наши обители монашеством, которое увлекалось научными знаниями и отличалось от мирского общества одеждой, а не внутренним устройством человека, творящего Ангельское дело непрестанной молитвы. А что еще хуже, умное делание многими из них считалось ошибкой и прелестью, так как достоинство монашеское они полагали лишь во внешнем обиходе монастырской жизни. Но Богу нужно наше сердце. Если очищать внутреннее, то и внешнее будет чисто. Богу нужен наш дух, наш ум и душа, а не тело, облекаемое одеждой.
Человек, обретший навык в делании умной молитвы, тем самым свидетельствует о явленной ему милости Божьей, о том, что Господь принимает его покаяние. Это есть извещение Божье о том, что, трудясь и далее над очищением своего сердца, человек получит благодать полного прощения, и тогда все страсти будут сокрушены и изгнаны. Молитва умная - милость Божья - благодатью согревает ум человека, и он становится пленником сего делания. Обретший умную молитву да не отчаивается в своем спасении, но с укрепленной верой и с большей ревностью пусть приступает к дальнейшей борьбе с дьяволом, продолжающим через помыслы свои нападения.
Отныне помыслы, исходящие из сердца, уже не столь грубы, как прежде, - они проявляются в более тонких формах. Тонкие формы искушений распознавать труднее, но обретший по благодати умную молитву получает и благодатную помощь против хитростей дьявола. Теперь ум, не замечавший ранее тонких искушений, действующих в сердце, начинает их обнаруживать и посекает мечом умноделаемой молитвы. Всякий раз, когда вражеский помысел усмотрен и отражен, это заставляет дьявола изобретать все новые ловушки, но и ум, упорно внимающий лишь молитве и отвергающий все прочее, получает в благодатный дар еще большую тонкость в различении дьявольских нападений.
Это касается и внимания. Если с каждым отсечением враждебного помысла внимание продолжает удерживаться в молитве, то оно становится все сильней. Таков порядок борьбы. Ум искушается все более тонким помыслом, но, устоявший в молитвенном внимании, он являет свое презрение к дьяволу и любовь к Богу, а каждая такая победа усиливает внимание и тонкость ума. Внимательный ум способен бороться не только с помыслами, но и с иными попускаемыми благодатью сатанинскими искушениями.
Дьявол нередко подходит с помыслами, которые кажутся добрыми, чтобы удобнее отвлечь от молитвы, которая ненавидима им превыше всего. Он дает способность рассуждать о вопросах богословия, открывает какие-то тайны, предлагает подобие высоких дарований или некую иную ложь. Ум, возмечтавший о дарованиях вместо вымаливания прощения, ум, пустившийся в богословие, забыв о недостоинстве своем, ум, увлекшийся в общение с духами вместо покаянного предстояния Богу, ум, принимающий откровения от духов или склонный к чему-либо в этом роде, - таковой ум оставил Бога и уклонился в помощники к сатане. Велико прельщение такого ума, и что хуже всего - он ни от кого не примет советов, оставаясь в своем помрачении.
Для человека нет ничего более высшего, как беседовать умной молитвой с вездесущим Богом, предстоять Ему умственно, умоляя о прощении своих грехов. Молитва именуется матерью добродетелей, так как только через нее обретаются все истинные добродетели и приемлются благодатные дарования. Внимай и внимай молитве своей, а все великое и таинственное Бог Сам совершит, когда оно будет потребно, когда сердце твое очистится полностью от страстей и когда воля Божья будет совершаться всецело. В молитве и через молитву действует Сам Господь, а все, что помимо молитвы, каким бы оно ни казалось спасительным или добрым, не способно к победе над дьяволом, как не имеющее в себе истинной силы.
Умная молитва, по подобию словесной, имеет вначале потребность в количестве. Множить количество необходимо для того, чтобы ум окреп в мысленном творчестве, чтобы, неизменно предаваясь в волю Божью, мысленное действо обратилось в умственный навык. Признаком обретенного навыка в умной молитве является то, что, пробуждаясь от сна, человек прежде всего ощущает молитвенное движение ума, и то, что после всякого дела, отвлекающего ум, молитва сама начинает звучать в мыслях, а внимание само всегда склоняется к молитве. Молитва не оставляет человека во время еды и прочих дел. Признаком является и то, что человек, слушая что-либо, продолжает при этом внимать молитве и к помыслам не прислушивается, но ум его сам тянется к молитве.
В этот период, когда искушения от дьявола становятся более тонкими и сложными, весьма трудно не запутаться в них. Если имеется опытный наставник - старец, духовный отец, учитель, - тогда нет и проблемы, он укажет, когда как поступить, предупредит искушение. Если же опытных людей нет, то и тогда боязни предаваться не следует - пребывай с молитвой и лишь молитве внимай, а все прочее отгоняй. Бог всякому делателю молитвы попускает искушение по мере его умных сил, ничего дьявол сделать не сможет свыше попущенного. Только бы брань с сатаною велась мечом молитвы, а искушения будут на пользу, послужат к уразумению хитростей дьявольских и укреплению ума человеческого.
Ум не должен внимать никаким сверхъестественным явлениям: ни свету, хотя бы он исходил от иконы, ни голосу, хотя бы пели Ангелы, - так как ум предстоит и обращается в молитве к Самому Владыке Ангелов, незримо вездесущему. А что же может быть выше этого? Нельзя ни в коем случае принимать во внимание появившихся пред тобой Ангелов или святых, так как до полного очищения от страстей, до всецелого исполнения воли Божьей истинных явлений не бывает, а бывают лишь демонские наваждения. Если, зная это, ум не увлечется призраками, то все они пройдут мимо, благодать не попустит искуса выше силы молящегося.
Благодать всегда действует в молитве и через молитву своевременно подает все нужное уму. Утончаясь, ум обретает видение своей греховности, которой переполнено человеческое сердце, и тогда ум плачет и взывает к Богу о помиловании. Дьявол боится человека, находящегося в умном делании и зрящего свою греховность, он бежит от него со своими прелестями, так как знает, что потерпит поражение, а подвизающийся получит опытность в распознавании искушений и возмужание в борьбе с ними. Вновь и вновь побеждаемый благодатью, дьявол продолжает приступать к подвижнику с искусом. Вынужденный предлагать все новые хитрости, он тем самым, против воли своей, обогащает ум молящегося познанием искусства брани. В искушениях, благодатно попущенных, человек убеждается в бессилии дьявольском и постигает на деле, сколь сильно имя Всемогущего Господа.
Всего случающегося во время делания умного описать невозможно, и не со всеми бывает одно и то же. Многое зависит от ревности подвизающегося, а частью от сложности его внешней деятельности и от стечения обстоятельств. Главное же, чтобы ум очищался от помрачения, а душа освобождалась от страстей, чтобы видеть свою греховность и оплакивать ее. Кроме имени Господа, надлежит ничем не пленяться, не соглашаться ни с чем, а лишь знать всегда и во всем одну молитву со вниманием к ней.
В какой мере человек преуспевает в молитве, в той же мере растет преуспеяние во всех прочих добродетелях, он укрепляется в преданности воле Божьей, в исполнении ее. Сознанием собственной греховности отвергается представление о своем достоинстве. Постоянная память о Господе дарует уму зреть в себе десницу Божью, поражающую врагов. Держись памяти о Господе, молясь Ему со вниманием, и Он Сам отмстит за тебя, поразит за тебя супостатов, воевать с которыми ты бессилен. От человека зависит лишь доброе произволение, несогласие на зло, решимость со злом бороться, но все победы достигаются Иисусом Христом. Ты можешь без Бога предпринять против дьявола, против зла что угодно, но все будет сразу расхищено одной из страстей. Успех же совершается благодатью Божьей и незримо для человека.
Благодать приемлет доброе произволение человека и обучает его надеяться не на себя, а на Бога спасающего, научает вести брань именем Божьим, открывает человеку его бессилие, ничтожество и смиряет его. Благодать учит предавать себя в волю Божью, все находить и все полагать в едином Боге. Таким образом, деятельность человека успешно устраивается благодатью, и человек, видя о себе такое попечение, обретает естественное доверие и начинает в полноте вручать себя Богу, действуя не только по началу молитвы Гефсиманской: "Аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия", прося помилования, но и по окончанию ее: "Обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты" (Мф. 26,39), предаваясь в волю Отца Небесного, возгораясь все большей любовью к Нему. Так совершается подготовка к еще большим подвигам, к дальнейшей борьбе с дьяволом.
Человек убеждается, что всякую борьбу с врагом совершает за него Бог, а от него самого требуется лишь принуждение к молитве и внимание к ней. Он все более убеждается в необходимости усердного внимания к молитве, так как бесы неимоверно хитры и нападают с совершенно неожиданных сторон. Даже то, что доселе понималось как добро, вдруг оказывается хитросплетенной дьявольской сетью. И человек еще усерднее прибегает к Господу, скрываясь в молитве, ища у Бога защиты.
Как совокупность страстей образует собой цепь, так же и добродетели составляют единую неразрывную цепочку. Один добрый поступок влечет за собой и всю цепь, одно доброе дело питает и усиливает все добродетели. То же происходит и со страстями: победа над одной из них заставляет отступать все страсти, по причине их сочлененности. В соответствии с этим законом страсти истощаются по мере очищения ума, добродетели же оживают и укрепляются, и так происходит во весь период делания умной молитвы. Человек же, молитвенным делом не занятый, ни о чем подобном не знает.
Благодать Божья, совершая спасение человека, утаивает от него свои благодеяния, чтобы подвижник не остановился на пути. Благодать угашает страсти, показывает уму коварство демонов, восстанавливает добродетели в душе, оставаясь при этом сокрытой и от молящегося, и от дьявола. Действуя тайно, благодать своевременно наказывает подвижника скорбями, попускает уклоняться в малые погрешности, а затем строго требует исправления и вразумляет, научая таким образом надеяться на Бога спасающего, но не на себя самого. И так во все время прохождения умной молитвы, от чего ум делается все более искусным, готовясь принять в свое время силу и самовластие, даруемые от Бога для победы над дьяволом, плотью, миром и всяким злом, для того, чтобы впредь человек, по подобию Господа, будучи сам искушен, смог помогать и другим, имеющим ум еще неискусный, смущающийся. При делании умной молитвы всякое лишнее знакомство следует прекратить и касаться лишь тех людей, с которыми связан крайней необходимостью. Следует жить как можно уединеннее, уста связать более строгим, чем при молитве словесной, молчанием. Всякое правило, читаемое по Молитвеннику, лучше заменять умной Иисусовой молитвой. Когда бываешь среди людей и правило читается по книге кем-то другим, можно занимать ум привычным делом умной молитвы. Воздержание необходимо иметь во всем и всегда, это неотложно при молитве, а приучаться к воздержанию лучше постепенно. Питаться нужно умеренно и, выходя из-за стола, всегда чувствовать, что съел бы еще. Иначе отяжелевший желудок будет располагать к сонливости, бдительное око ума омрачится, и ум начнет склонять человека к отдыху.
Уму свойственно быть свободным от всего, что приводит его в бездействие и сонливость, что мешает внимать молитве, им же творимой. Нужно еще строже прежнего уклоняться от общества, не по презрению к человеку, а по любви к Богу, ради удобнейшего совершения молитвы. Печали о земных заботах нужно избегать еще строже, довольствуясь тем, что Бог дает, и не скорбеть о том, чего не дано. О земном следует заботиться вообще как можно меньше, об этом пекутся те, кто не знает цели и назначения земной жизни. Все, что недоброго бывает тебе от брата, прощай, не воздавая злом за зло. Молись о нем, - и ты виноват пред Богом. Сознавая греховность, действующую в сердце, до отчаяния не доходи, а лишь о содеянном плачь и кайся, воздыхай и сожалей, сокрушая страсти молитвой покаяния. Дела других не суди, так как и сам грешен без числа, да еще всего находящегося в своем сердце зла не видел, а там целое гнездо из страстей свито, о чем и сказано: "От сердца бо исходят помышления злая" (Мф. 15,19).
Плакать есть нужда, чтобы душа омывалась слезами, горько скорбя и сокрушаясь о сердце греховном, утвержденном на корне самости горделивой. Когда нет слез, из глаз истекающих, восполняй это скорбью сердечной, подавляя тем деятельность страстей, не соизволяя им, не исполняя их требований. Поклоны следует класть по силам и по действию страсти блудной. Когда есть силы и здоровье или страсть действует сильно, тогда поклонов нужно класть побольше, не лениться, а при слабых силах, осудив себя, довольствоваться малым числом поклонов. Поблажек телу в его требованиях нельзя давать, нельзя доверять ему даже тогда, когда оно будет являть свои немощи. Внимать ему надо очень осторожно, иначе от него не отделаться. Лучше же этого врага своего совсем не слушать. Дай ему разумно необходимое, и пусть будет довольно. Святые отцы говорят, что назначение тела в этой жизни - быть в роли глухонемого слуги, исполняя все, что ему указано. Святые к телам своим были строги, внимали им очень мало, зная, что сея храмина придана душе лишь для принесения покаяния, а не для чего иного.
Судить о себе надо честно и цену давать правдивую. Поскольку видишь сердце свое переполненным страстями, постольку считай себя грешным более всех людей - вот суд о себе правый. Следует считать себя худороднейшим и никудышным, признавать себя низшим всех по уму. Надо видеть, что все исполняют предназначенное им от Бога, лишь ты один не исполняешь воли Божьей, видеть, что грешишь даже тогда, когда Сам Господь помогает тебе не грешить, еще и услаждаешься грехом.
Жить в келье лучше одному, держать ее следует в простоте, в устроении среднем, когда нет ни лишних забот, ни излишнего нерадения о порядке. То же следует отнести и к одежде, и к прочему, необходимому в быту. В случае если Господь пошлет тебе жизнь беднее среднего, прими от руки Его и бедность с благодарностью, веруя, что Он знает, в чем наибольшая польза для тебя. Если же крайняя бедность постигнет тебя, и ею не тяготись, зная, что наше богатство - Господь, и все наше в Господе, и мы все готовы отдать, дабы обрести Господа, близ сущего, чем и исполняется назначение земной жизни. Провести земную жизнь впустую - очень бедственно, потому заботься прежде всего о совершении покаяния, примиряющего с Господом.
Подстилку на ложе ночном имей жесткую, но теплую, иначе можешь застудиться и сам себя опечалишь, явив препятствие себе в делании молитвы. Лиц другого пола, образы которых вызывает дьявол из твоей памяти, представляй лежащими в гробу, разлагающимися со зловонием во множестве червей. Вспомни о неизвестности и своего часа смертного, быть может, идут последние минуты твоей жизни на земле, после чего ожидает тебя за грехи мучение, не имеющее конца. Так мысли скверные и желания страстные быстро исчезнут.
В случае когда будет беспокоить один и тот же навязчивый помысел, не отступая дня два или три, а рядом нет опытного человека, которому можно об этом поведать, и ты изнемогаешь в борьбе, тогда встань в келье своей перед иконой, подними вверх руки и скажи вслух Господу, здесь присутствующему, о нападающем на тебя помысле. Твердо веруй, что Бог приемлет твое исповедание, и дьявольские козни оставят тебя, будучи объявлены перед Господом. Дьявол есть тьма и тайна беззакония и действовать может лишь тайно и во тьме, до времени своего объявления. Когда же он обнаружен и свет проникает туда, где он пребывал во мраке и лукавстве, - он без оглядки бежит, палимый светом. Так же откровение обессиливает дьявола и во время исповеди помыслов старцу. Обнаруженный, да еще при свидетелях, он вынужден удаляться.
Если борьба не отступает от тебя даже после исповедания помыслов пред Богом, тогда принимайся усерднее со вниманием за молитву и знай, что Господь хочет через такую брань научить тебя еще большему терпению, подготавливает тебя, как отец дитя, к большим искушениям, чтобы в этой борьбе и терпении созидалось дело твоего спасения. Господь, попуская продолжение брани, укрепляет, усиливает в борьбе твои добродетели, в то время как страсти сердечные в этой борьбе обессиливаются. Во всех случаях устраивает Бог полезнейшее для тебя, ты же не отчаивайся и сильно не унывай, а, внимая молитве, борись с неотвязчивым помыслом, зная, что он не твой, а дьявольский. Это может служить тебе некоторым подобием того, как бесы будут непрестанно мучить грешников в аду, воздействуя на их страсти, возбуждая одну за другой, при полной невозможности избавиться от назойливости дьявольской. Так что не следует тяготиться попускаемой бранью, а надо благодарить Бога, наказующего нас на земле ради избавления от мучений в вечности.
Прибегать к Господу, как указано выше, умоляя избавить от борьбы с помыслом, следует как можно реже - лишь в крайних случаях изнеможения и отчаяния, ибо борьба есть удел воина и надо сражаться, а не уклоняться от борьбы. Лучше всего, внимая молитве, не унывать, а бороться и бороться. Борьбой достигается победа, борьбой обретаем мы добродетель, приближаемся к Богу и сплетаем венец славы на главу разума. Бояться различных неприглядных помыслов не надо, так как в борьбе с ними человек благодатью готовится успешно проходить поприще еще больших искушений и постигать силу и славу Божью, от Господа получая помощь и терпение в борьбе.
Если имеешь духовного отца, старца-руководителя, от него ничего не таи, все тайны своего сердца поведай ему. Если он невысокого звания или вообще не имеет сана, то этим не смущайся, лишь бы он имел истинно духовный разум, который есть плод всей борьбы и венец за победу над страстями. Духовника избери по указанию своего старца и спроси старца, что и как ты должен исповедовать духовнику. Что старец скажет тебе, то и делай, не нарушая ни одного слова его. Он знает лучше тебя, что тебе полезно, ты лишь ничего не таи от него. Лучше всего, когда сам старец имеет посвящение в сан.
Если не имеешь отца, руководящего тобою в делании молитвы, не говори никому, в том числе и на исповеди, о делании твоем. Лишь повергнись пред Господом, поведай Ему в молитве все тайны и всю печаль свою с твердой верой, что Он слышит и смотрит на тебя, что по скорбной молитве твоей устроит то, что полезно тебе. Ты же молись и молись, внимая молитве, но не ропщи на посылаемые тебе, к пользе твоей, искушения. Все святые именуются подвижниками, так как все они боролись, терпели и побеждали искушения с помощью благодати, а искушений у святых было несравненно больше, чем у тебя.
При отсутствии старца избери себе духовника, если есть возможность, из монашества. Если духовник ничего не знает о молитве Иисусовой, то лучше и не говори ему о ней, лишь исповедуй грехи свои, тяготящие совесть. Иначе, не зная делания молитвы Иисусовой, он своими советами лишь повредит тебе. А опытно знающих делание молитвы Иисусовой встретить в наши дни трудно.
Если будет нужда срочно исповедаться у незнакомого священника, то ты грехи ему открывай, а о делании молитвы не говори ни слова. Благодать через него простит грехи твои с успокоением совести. Когда будешь у незнакомого священника исповедовать борения блудной страсти, учти, что иные духовники, не зная жизни аскетической и борьбы со страстями, часто неразумно советуют оставить борьбу и идти в мир проводить жизнь брачную. Они руководствуются при этом словами апостола: "Лучше вступить в брак, нежели разжигаться" (1Кор. 7,9), не понимая, что апостол говорит это тем одиноко живущим людям, которые борьбу вести не хотят, а страстью распаляются. Если ты избрал жизнь борьбы со страстями, то совет такой отвергни и духовника неразумного вторично не посещай. Он сам болен душевно сильнее других. Он потворствует страстям, не зная, что нужно с ними бороться всю жизнь, бороться как с помыслами, так и с желаниями, распаляющими похотную часть души. Духовники такие известны, потому приходится об этом писать в предупреждение беды.
Монахиням приходится исповедоваться у своего батюшки, и если вдруг окажется, что он советует идти в мир жить семейно, нужно немедленно открыть это игуменье, от которой ничего не должно быть сокрыто. Скрывать неразумный совет духовника, хотя и данный на исповеди, никак нельзя, ибо монахиня соединена своей душой с душой игуменьи, и ответ за гибель души монахини придется давать игуменье, если только монахиня была в полном у нее послушании. Игуменья должна такого монастырского батюшку-духовника из монастыря уволить, доложив архиерею, так как он разоряет души сестер, препятствуя подвигу борьбы со страстями.
Возможен также путь покаянной жизни, называемый святыми отцами "средним" и весьма одобренный ими. Это нечто среднее между уединением и монастырским общежитием, когда собираются двое или трое единомышленников, имеющих согласные взгляды и желания относительно прохождения покаянной жизни и делания молитвы. Таких благоразумных, простых и единомысленных людей в наше время встретить трудно. Они должны отречься своеволия, отсекая друг перед другом свои желания. Недоумения, искушения и сомнения должны разрешаться на общем совете в согласии с указаниями святых отцов. Руководителями их должны быть только Бог и святые отцы. Но самый безопасный путь жизни покаяния и молитвы есть путь жительства со старцем, лишь будь послушен и исполняй сказанное, а старец предупредит всякую опасность, указывая, как поступить. Только бы старец был истинно разумеющим духовную жизнь, был бы известен правостью веры.
Не менее всего остального в умной Иисусовой молитве важно то, в каком месте установится внимание ума при совершении молитвы. Святые отцы, молитвенники, делатели священного трезвения указывают, и опыт подвизающихся о том свидетельствует, что молитва, творимая умом, естественно творится там, где у всякого человека находится орган слова, то есть в гортани. Вот здесь, в гортани, в области голосовых связок, и следует стоять вниманием во все время совершения умной молитвы, но отнюдь ни в каком другом месте. Не направляй внимание ни в голову, ни в чрево, ни в желудок, ни в похотную область, что особенно бедственно, но всячески удерживай ум твой вниманием в гортани, стой здесь и не уклоняйся никуда. Не напрягайся переходить вниманием в сердце, это возможно лишь при делании молитвы умно-сердечной, когда сердце молится вместе с умом. Об этом сказано будет в свое время, сейчас же запомни одно: из области органа слова вниманием никуда не отклоняйся во все время молитвы умной.
Действие страстей во время прохождения умной молитвы значительно усиливается. Сатана будоражит страсти, которые он держит в своих руках как оружие в борьбе с человеком, а ум обостренным вниманием яснее прежнего ощущает волнение возбуждаемых страстей. Человек, видя нападения душегубов бесов, понимает со скорбью, что если молитва оставит его, то душа будет живой взята в преисподнюю, а потому он еще усерднее держится за молитву, укрывается в ней умом от супостатов и помощью Божьей избегает восстаний страстей, возводимых дьяволом.
Все важнейшее при делании молитвы умной здесь описано. Не унывай, а делай. Вниманием стой, как указано, пред Богом и только об этом заботься. Сердце еще не очищено от страстей, и ум не свободен от помрачения, нет у тебя возможности приближения к Небожителям, потому ни Ангелы, ни святые Божьи не могут явиться тебе. Как бы что ни казалось чисто и свято, отстрани от себя прочь и согласия ни на что не давай, тогда помощью благодати любой прелести избежишь. Что бы ни встретилось тебе - не принимай, а, как говорилось, пребудь в молитве и молитве внимай, молитвой отгоняй всякую злобу. Молитвой дорожи. Плодом молитвы умной бывает очищение ума и зрение грехов в сердце своем, покаянное сокрушение сердечное и восстановление добродетелей.
Монашество или мирская жизнь - это в деле молитвы значения не имеет. Быть ли монахом, послушником или простым мирянином, не важно, лишь бы окружение и обстановка не мешали делу молитвы, не препятствовали созиданию внутреннего монашества.
http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/ar ... txt06.html
………………………………………………………
Путь умного делания.
О молитве Иисусовой и божественной благодати:
От издателей
Дорогие читатели!
Перед вами работа, написанная в конце 50-х годов архиепископом Антонием (Голынским-Михайловским) – монахом-подвижником, опытно прошедшим путь молитвенного подвига. То было время, когда в нашей стране царил абсолютный дефицит духовной литературы и подобные тексты были редкостью даже в "самиздате". Но думается, что и сегодня, при всей доступности аскетических писаний, этот труд может быть полезен тем, кто движим стремлением приобщиться к молитвенному опыту отцов Православной Церкви. В книге, на основе личного опыта, представлена святоотеческая традиция умного делания. Здесь обобщенно излагается учение отцов-аскетов об Иисусовой молитве, о действии благодати Божьей.
Глава из книги:
Молитва умная деятельная
Умная деятельная молитва Иисусова называется умной потому, что читается мысленно, а деятельной именуется потому, что, до времени всецелой преданности в волю Божью, совершается человеком намеренно, а не самодвижно Духом Святым.
Навыкнув, как говорилось выше, в молитве словесной, ум начинает, по выражению святых отцов, теплее, усерднее прислушиваться к словам, читаемым языком, а прислушиваясь, постепенно начинает с удовольствием сам погружаться в молитву. Наконец, полюбив это делание, ум, вместо того чтобы увлекаться вращением в исходящих из сердца помыслах, начинает сам творить молитву. С этих пор, рожденная не на устах, а в тайных недрах ума, молитва не произносится, но умственно мыслится. Есть люди, у которых и прежде занятий молитвенных развиты от природы способности ума, такие могут, минуя словесную, сразу приступать к молитве, творимой мысленно.
С большей ясностью теперь различаются враждебные помыслы. Порожденная умом молитва естественно присуща уму, и все приходящие помыслы, как чуждые, легко опознать и отсечь. Для ума намного удобнее держать внимание на молитвенной мысли, которая рождена в его недрах. Сила ума возрастает, укрепляется готовность ума отражать мысленные нападения дьявола. Внимательно молясь своей, рождаемой им самим, мыслью, ум делается более утонченным, чем прежде, когда он лишь прислушивался к словам, произносимым языком.
С этого времени человек в устроении своего ума начинает следовать путем Ангельским. По существу, умная молитва духом питается и духом творится, такова же пища и постоянное делание Ангелов святых. Теперь такого человека без смущения можно облекать в Ангельский образ - в мантию, без смущения можно становиться его восприемником, во свидетельство обетов, даваемых им Богу при постриге власов. Сей уже есть подражатель Ангелов.
Постриг, совершаемый над человеком, не имеющим умной молитвы, сомнителен. Не потому ли монашество наших времен пришло в упадок и столь редким стало явление умного делания. Настоятели и настоятельницы сами, за некоторым исключением, не имеют этого Ангельского делания, хотя внешне и облечены в одежды Ангельского образа, нося их себе в осуждение. И представляемые ими к постригу ничем соответствующим Ангельскому образу не отличаются. Так и наполнились наши обители монашеством, которое увлекалось научными знаниями и отличалось от мирского общества одеждой, а не внутренним устройством человека, творящего Ангельское дело непрестанной молитвы. А что еще хуже, умное делание многими из них считалось ошибкой и прелестью, так как достоинство монашеское они полагали лишь во внешнем обиходе монастырской жизни. Но Богу нужно наше сердце. Если очищать внутреннее, то и внешнее будет чисто. Богу нужен наш дух, наш ум и душа, а не тело, облекаемое одеждой.
Человек, обретший навык в делании умной молитвы, тем самым свидетельствует о явленной ему милости Божьей, о том, что Господь принимает его покаяние. Это есть извещение Божье о том, что, трудясь и далее над очищением своего сердца, человек получит благодать полного прощения, и тогда все страсти будут сокрушены и изгнаны. Молитва умная - милость Божья - благодатью согревает ум человека, и он становится пленником сего делания. Обретший умную молитву да не отчаивается в своем спасении, но с укрепленной верой и с большей ревностью пусть приступает к дальнейшей борьбе с дьяволом, продолжающим через помыслы свои нападения.
Отныне помыслы, исходящие из сердца, уже не столь грубы, как прежде, - они проявляются в более тонких формах. Тонкие формы искушений распознавать труднее, но обретший по благодати умную молитву получает и благодатную помощь против хитростей дьявола. Теперь ум, не замечавший ранее тонких искушений, действующих в сердце, начинает их обнаруживать и посекает мечом умноделаемой молитвы. Всякий раз, когда вражеский помысел усмотрен и отражен, это заставляет дьявола изобретать все новые ловушки, но и ум, упорно внимающий лишь молитве и отвергающий все прочее, получает в благодатный дар еще большую тонкость в различении дьявольских нападений.
Это касается и внимания. Если с каждым отсечением враждебного помысла внимание продолжает удерживаться в молитве, то оно становится все сильней. Таков порядок борьбы. Ум искушается все более тонким помыслом, но, устоявший в молитвенном внимании, он являет свое презрение к дьяволу и любовь к Богу, а каждая такая победа усиливает внимание и тонкость ума. Внимательный ум способен бороться не только с помыслами, но и с иными попускаемыми благодатью сатанинскими искушениями.
Дьявол нередко подходит с помыслами, которые кажутся добрыми, чтобы удобнее отвлечь от молитвы, которая ненавидима им превыше всего. Он дает способность рассуждать о вопросах богословия, открывает какие-то тайны, предлагает подобие высоких дарований или некую иную ложь. Ум, возмечтавший о дарованиях вместо вымаливания прощения, ум, пустившийся в богословие, забыв о недостоинстве своем, ум, увлекшийся в общение с духами вместо покаянного предстояния Богу, ум, принимающий откровения от духов или склонный к чему-либо в этом роде, - таковой ум оставил Бога и уклонился в помощники к сатане. Велико прельщение такого ума, и что хуже всего - он ни от кого не примет советов, оставаясь в своем помрачении.
Для человека нет ничего более высшего, как беседовать умной молитвой с вездесущим Богом, предстоять Ему умственно, умоляя о прощении своих грехов. Молитва именуется матерью добродетелей, так как только через нее обретаются все истинные добродетели и приемлются благодатные дарования. Внимай и внимай молитве своей, а все великое и таинственное Бог Сам совершит, когда оно будет потребно, когда сердце твое очистится полностью от страстей и когда воля Божья будет совершаться всецело. В молитве и через молитву действует Сам Господь, а все, что помимо молитвы, каким бы оно ни казалось спасительным или добрым, не способно к победе над дьяволом, как не имеющее в себе истинной силы.
Умная молитва, по подобию словесной, имеет вначале потребность в количестве. Множить количество необходимо для того, чтобы ум окреп в мысленном творчестве, чтобы, неизменно предаваясь в волю Божью, мысленное действо обратилось в умственный навык. Признаком обретенного навыка в умной молитве является то, что, пробуждаясь от сна, человек прежде всего ощущает молитвенное движение ума, и то, что после всякого дела, отвлекающего ум, молитва сама начинает звучать в мыслях, а внимание само всегда склоняется к молитве. Молитва не оставляет человека во время еды и прочих дел. Признаком является и то, что человек, слушая что-либо, продолжает при этом внимать молитве и к помыслам не прислушивается, но ум его сам тянется к молитве.
В этот период, когда искушения от дьявола становятся более тонкими и сложными, весьма трудно не запутаться в них. Если имеется опытный наставник - старец, духовный отец, учитель, - тогда нет и проблемы, он укажет, когда как поступить, предупредит искушение. Если же опытных людей нет, то и тогда боязни предаваться не следует - пребывай с молитвой и лишь молитве внимай, а все прочее отгоняй. Бог всякому делателю молитвы попускает искушение по мере его умных сил, ничего дьявол сделать не сможет свыше попущенного. Только бы брань с сатаною велась мечом молитвы, а искушения будут на пользу, послужат к уразумению хитростей дьявольских и укреплению ума человеческого.
Ум не должен внимать никаким сверхъестественным явлениям: ни свету, хотя бы он исходил от иконы, ни голосу, хотя бы пели Ангелы, - так как ум предстоит и обращается в молитве к Самому Владыке Ангелов, незримо вездесущему. А что же может быть выше этого? Нельзя ни в коем случае принимать во внимание появившихся пред тобой Ангелов или святых, так как до полного очищения от страстей, до всецелого исполнения воли Божьей истинных явлений не бывает, а бывают лишь демонские наваждения. Если, зная это, ум не увлечется призраками, то все они пройдут мимо, благодать не попустит искуса выше силы молящегося.
Благодать всегда действует в молитве и через молитву своевременно подает все нужное уму. Утончаясь, ум обретает видение своей греховности, которой переполнено человеческое сердце, и тогда ум плачет и взывает к Богу о помиловании. Дьявол боится человека, находящегося в умном делании и зрящего свою греховность, он бежит от него со своими прелестями, так как знает, что потерпит поражение, а подвизающийся получит опытность в распознавании искушений и возмужание в борьбе с ними. Вновь и вновь побеждаемый благодатью, дьявол продолжает приступать к подвижнику с искусом. Вынужденный предлагать все новые хитрости, он тем самым, против воли своей, обогащает ум молящегося познанием искусства брани. В искушениях, благодатно попущенных, человек убеждается в бессилии дьявольском и постигает на деле, сколь сильно имя Всемогущего Господа.
Всего случающегося во время делания умного описать невозможно, и не со всеми бывает одно и то же. Многое зависит от ревности подвизающегося, а частью от сложности его внешней деятельности и от стечения обстоятельств. Главное же, чтобы ум очищался от помрачения, а душа освобождалась от страстей, чтобы видеть свою греховность и оплакивать ее. Кроме имени Господа, надлежит ничем не пленяться, не соглашаться ни с чем, а лишь знать всегда и во всем одну молитву со вниманием к ней.
В какой мере человек преуспевает в молитве, в той же мере растет преуспеяние во всех прочих добродетелях, он укрепляется в преданности воле Божьей, в исполнении ее. Сознанием собственной греховности отвергается представление о своем достоинстве. Постоянная память о Господе дарует уму зреть в себе десницу Божью, поражающую врагов. Держись памяти о Господе, молясь Ему со вниманием, и Он Сам отмстит за тебя, поразит за тебя супостатов, воевать с которыми ты бессилен. От человека зависит лишь доброе произволение, несогласие на зло, решимость со злом бороться, но все победы достигаются Иисусом Христом. Ты можешь без Бога предпринять против дьявола, против зла что угодно, но все будет сразу расхищено одной из страстей. Успех же совершается благодатью Божьей и незримо для человека.
Благодать приемлет доброе произволение человека и обучает его надеяться не на себя, а на Бога спасающего, научает вести брань именем Божьим, открывает человеку его бессилие, ничтожество и смиряет его. Благодать учит предавать себя в волю Божью, все находить и все полагать в едином Боге. Таким образом, деятельность человека успешно устраивается благодатью, и человек, видя о себе такое попечение, обретает естественное доверие и начинает в полноте вручать себя Богу, действуя не только по началу молитвы Гефсиманской: "Аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия", прося помилования, но и по окончанию ее: "Обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты" (Мф. 26,39), предаваясь в волю Отца Небесного, возгораясь все большей любовью к Нему. Так совершается подготовка к еще большим подвигам, к дальнейшей борьбе с дьяволом.
Человек убеждается, что всякую борьбу с врагом совершает за него Бог, а от него самого требуется лишь принуждение к молитве и внимание к ней. Он все более убеждается в необходимости усердного внимания к молитве, так как бесы неимоверно хитры и нападают с совершенно неожиданных сторон. Даже то, что доселе понималось как добро, вдруг оказывается хитросплетенной дьявольской сетью. И человек еще усерднее прибегает к Господу, скрываясь в молитве, ища у Бога защиты.
Как совокупность страстей образует собой цепь, так же и добродетели составляют единую неразрывную цепочку. Один добрый поступок влечет за собой и всю цепь, одно доброе дело питает и усиливает все добродетели. То же происходит и со страстями: победа над одной из них заставляет отступать все страсти, по причине их сочлененности. В соответствии с этим законом страсти истощаются по мере очищения ума, добродетели же оживают и укрепляются, и так происходит во весь период делания умной молитвы. Человек же, молитвенным делом не занятый, ни о чем подобном не знает.
Благодать Божья, совершая спасение человека, утаивает от него свои благодеяния, чтобы подвижник не остановился на пути. Благодать угашает страсти, показывает уму коварство демонов, восстанавливает добродетели в душе, оставаясь при этом сокрытой и от молящегося, и от дьявола. Действуя тайно, благодать своевременно наказывает подвижника скорбями, попускает уклоняться в малые погрешности, а затем строго требует исправления и вразумляет, научая таким образом надеяться на Бога спасающего, но не на себя самого. И так во все время прохождения умной молитвы, от чего ум делается все более искусным, готовясь принять в свое время силу и самовластие, даруемые от Бога для победы над дьяволом, плотью, миром и всяким злом, для того, чтобы впредь человек, по подобию Господа, будучи сам искушен, смог помогать и другим, имеющим ум еще неискусный, смущающийся. При делании умной молитвы всякое лишнее знакомство следует прекратить и касаться лишь тех людей, с которыми связан крайней необходимостью. Следует жить как можно уединеннее, уста связать более строгим, чем при молитве словесной, молчанием. Всякое правило, читаемое по Молитвеннику, лучше заменять умной Иисусовой молитвой. Когда бываешь среди людей и правило читается по книге кем-то другим, можно занимать ум привычным делом умной молитвы. Воздержание необходимо иметь во всем и всегда, это неотложно при молитве, а приучаться к воздержанию лучше постепенно. Питаться нужно умеренно и, выходя из-за стола, всегда чувствовать, что съел бы еще. Иначе отяжелевший желудок будет располагать к сонливости, бдительное око ума омрачится, и ум начнет склонять человека к отдыху.
Уму свойственно быть свободным от всего, что приводит его в бездействие и сонливость, что мешает внимать молитве, им же творимой. Нужно еще строже прежнего уклоняться от общества, не по презрению к человеку, а по любви к Богу, ради удобнейшего совершения молитвы. Печали о земных заботах нужно избегать еще строже, довольствуясь тем, что Бог дает, и не скорбеть о том, чего не дано. О земном следует заботиться вообще как можно меньше, об этом пекутся те, кто не знает цели и назначения земной жизни. Все, что недоброго бывает тебе от брата, прощай, не воздавая злом за зло. Молись о нем, - и ты виноват пред Богом. Сознавая греховность, действующую в сердце, до отчаяния не доходи, а лишь о содеянном плачь и кайся, воздыхай и сожалей, сокрушая страсти молитвой покаяния. Дела других не суди, так как и сам грешен без числа, да еще всего находящегося в своем сердце зла не видел, а там целое гнездо из страстей свито, о чем и сказано: "От сердца бо исходят помышления злая" (Мф. 15,19).
Плакать есть нужда, чтобы душа омывалась слезами, горько скорбя и сокрушаясь о сердце греховном, утвержденном на корне самости горделивой. Когда нет слез, из глаз истекающих, восполняй это скорбью сердечной, подавляя тем деятельность страстей, не соизволяя им, не исполняя их требований. Поклоны следует класть по силам и по действию страсти блудной. Когда есть силы и здоровье или страсть действует сильно, тогда поклонов нужно класть побольше, не лениться, а при слабых силах, осудив себя, довольствоваться малым числом поклонов. Поблажек телу в его требованиях нельзя давать, нельзя доверять ему даже тогда, когда оно будет являть свои немощи. Внимать ему надо очень осторожно, иначе от него не отделаться. Лучше же этого врага своего совсем не слушать. Дай ему разумно необходимое, и пусть будет довольно. Святые отцы говорят, что назначение тела в этой жизни - быть в роли глухонемого слуги, исполняя все, что ему указано. Святые к телам своим были строги, внимали им очень мало, зная, что сея храмина придана душе лишь для принесения покаяния, а не для чего иного.
Судить о себе надо честно и цену давать правдивую. Поскольку видишь сердце свое переполненным страстями, постольку считай себя грешным более всех людей - вот суд о себе правый. Следует считать себя худороднейшим и никудышным, признавать себя низшим всех по уму. Надо видеть, что все исполняют предназначенное им от Бога, лишь ты один не исполняешь воли Божьей, видеть, что грешишь даже тогда, когда Сам Господь помогает тебе не грешить, еще и услаждаешься грехом.
Жить в келье лучше одному, держать ее следует в простоте, в устроении среднем, когда нет ни лишних забот, ни излишнего нерадения о порядке. То же следует отнести и к одежде, и к прочему, необходимому в быту. В случае если Господь пошлет тебе жизнь беднее среднего, прими от руки Его и бедность с благодарностью, веруя, что Он знает, в чем наибольшая польза для тебя. Если же крайняя бедность постигнет тебя, и ею не тяготись, зная, что наше богатство - Господь, и все наше в Господе, и мы все готовы отдать, дабы обрести Господа, близ сущего, чем и исполняется назначение земной жизни. Провести земную жизнь впустую - очень бедственно, потому заботься прежде всего о совершении покаяния, примиряющего с Господом.
Подстилку на ложе ночном имей жесткую, но теплую, иначе можешь застудиться и сам себя опечалишь, явив препятствие себе в делании молитвы. Лиц другого пола, образы которых вызывает дьявол из твоей памяти, представляй лежащими в гробу, разлагающимися со зловонием во множестве червей. Вспомни о неизвестности и своего часа смертного, быть может, идут последние минуты твоей жизни на земле, после чего ожидает тебя за грехи мучение, не имеющее конца. Так мысли скверные и желания страстные быстро исчезнут.
В случае когда будет беспокоить один и тот же навязчивый помысел, не отступая дня два или три, а рядом нет опытного человека, которому можно об этом поведать, и ты изнемогаешь в борьбе, тогда встань в келье своей перед иконой, подними вверх руки и скажи вслух Господу, здесь присутствующему, о нападающем на тебя помысле. Твердо веруй, что Бог приемлет твое исповедание, и дьявольские козни оставят тебя, будучи объявлены перед Господом. Дьявол есть тьма и тайна беззакония и действовать может лишь тайно и во тьме, до времени своего объявления. Когда же он обнаружен и свет проникает туда, где он пребывал во мраке и лукавстве, - он без оглядки бежит, палимый светом. Так же откровение обессиливает дьявола и во время исповеди помыслов старцу. Обнаруженный, да еще при свидетелях, он вынужден удаляться.
Если борьба не отступает от тебя даже после исповедания помыслов пред Богом, тогда принимайся усерднее со вниманием за молитву и знай, что Господь хочет через такую брань научить тебя еще большему терпению, подготавливает тебя, как отец дитя, к большим искушениям, чтобы в этой борьбе и терпении созидалось дело твоего спасения. Господь, попуская продолжение брани, укрепляет, усиливает в борьбе твои добродетели, в то время как страсти сердечные в этой борьбе обессиливаются. Во всех случаях устраивает Бог полезнейшее для тебя, ты же не отчаивайся и сильно не унывай, а, внимая молитве, борись с неотвязчивым помыслом, зная, что он не твой, а дьявольский. Это может служить тебе некоторым подобием того, как бесы будут непрестанно мучить грешников в аду, воздействуя на их страсти, возбуждая одну за другой, при полной невозможности избавиться от назойливости дьявольской. Так что не следует тяготиться попускаемой бранью, а надо благодарить Бога, наказующего нас на земле ради избавления от мучений в вечности.
Прибегать к Господу, как указано выше, умоляя избавить от борьбы с помыслом, следует как можно реже - лишь в крайних случаях изнеможения и отчаяния, ибо борьба есть удел воина и надо сражаться, а не уклоняться от борьбы. Лучше всего, внимая молитве, не унывать, а бороться и бороться. Борьбой достигается победа, борьбой обретаем мы добродетель, приближаемся к Богу и сплетаем венец славы на главу разума. Бояться различных неприглядных помыслов не надо, так как в борьбе с ними человек благодатью готовится успешно проходить поприще еще больших искушений и постигать силу и славу Божью, от Господа получая помощь и терпение в борьбе.
Если имеешь духовного отца, старца-руководителя, от него ничего не таи, все тайны своего сердца поведай ему. Если он невысокого звания или вообще не имеет сана, то этим не смущайся, лишь бы он имел истинно духовный разум, который есть плод всей борьбы и венец за победу над страстями. Духовника избери по указанию своего старца и спроси старца, что и как ты должен исповедовать духовнику. Что старец скажет тебе, то и делай, не нарушая ни одного слова его. Он знает лучше тебя, что тебе полезно, ты лишь ничего не таи от него. Лучше всего, когда сам старец имеет посвящение в сан.
Если не имеешь отца, руководящего тобою в делании молитвы, не говори никому, в том числе и на исповеди, о делании твоем. Лишь повергнись пред Господом, поведай Ему в молитве все тайны и всю печаль свою с твердой верой, что Он слышит и смотрит на тебя, что по скорбной молитве твоей устроит то, что полезно тебе. Ты же молись и молись, внимая молитве, но не ропщи на посылаемые тебе, к пользе твоей, искушения. Все святые именуются подвижниками, так как все они боролись, терпели и побеждали искушения с помощью благодати, а искушений у святых было несравненно больше, чем у тебя.
При отсутствии старца избери себе духовника, если есть возможность, из монашества. Если духовник ничего не знает о молитве Иисусовой, то лучше и не говори ему о ней, лишь исповедуй грехи свои, тяготящие совесть. Иначе, не зная делания молитвы Иисусовой, он своими советами лишь повредит тебе. А опытно знающих делание молитвы Иисусовой встретить в наши дни трудно.
Если будет нужда срочно исповедаться у незнакомого священника, то ты грехи ему открывай, а о делании молитвы не говори ни слова. Благодать через него простит грехи твои с успокоением совести. Когда будешь у незнакомого священника исповедовать борения блудной страсти, учти, что иные духовники, не зная жизни аскетической и борьбы со страстями, часто неразумно советуют оставить борьбу и идти в мир проводить жизнь брачную. Они руководствуются при этом словами апостола: "Лучше вступить в брак, нежели разжигаться" (1Кор. 7,9), не понимая, что апостол говорит это тем одиноко живущим людям, которые борьбу вести не хотят, а страстью распаляются. Если ты избрал жизнь борьбы со страстями, то совет такой отвергни и духовника неразумного вторично не посещай. Он сам болен душевно сильнее других. Он потворствует страстям, не зная, что нужно с ними бороться всю жизнь, бороться как с помыслами, так и с желаниями, распаляющими похотную часть души. Духовники такие известны, потому приходится об этом писать в предупреждение беды.
Монахиням приходится исповедоваться у своего батюшки, и если вдруг окажется, что он советует идти в мир жить семейно, нужно немедленно открыть это игуменье, от которой ничего не должно быть сокрыто. Скрывать неразумный совет духовника, хотя и данный на исповеди, никак нельзя, ибо монахиня соединена своей душой с душой игуменьи, и ответ за гибель души монахини придется давать игуменье, если только монахиня была в полном у нее послушании. Игуменья должна такого монастырского батюшку-духовника из монастыря уволить, доложив архиерею, так как он разоряет души сестер, препятствуя подвигу борьбы со страстями.
Возможен также путь покаянной жизни, называемый святыми отцами "средним" и весьма одобренный ими. Это нечто среднее между уединением и монастырским общежитием, когда собираются двое или трое единомышленников, имеющих согласные взгляды и желания относительно прохождения покаянной жизни и делания молитвы. Таких благоразумных, простых и единомысленных людей в наше время встретить трудно. Они должны отречься своеволия, отсекая друг перед другом свои желания. Недоумения, искушения и сомнения должны разрешаться на общем совете в согласии с указаниями святых отцов. Руководителями их должны быть только Бог и святые отцы. Но самый безопасный путь жизни покаяния и молитвы есть путь жительства со старцем, лишь будь послушен и исполняй сказанное, а старец предупредит всякую опасность, указывая, как поступить. Только бы старец был истинно разумеющим духовную жизнь, был бы известен правостью веры.
Не менее всего остального в умной Иисусовой молитве важно то, в каком месте установится внимание ума при совершении молитвы. Святые отцы, молитвенники, делатели священного трезвения указывают, и опыт подвизающихся о том свидетельствует, что молитва, творимая умом, естественно творится там, где у всякого человека находится орган слова, то есть в гортани. Вот здесь, в гортани, в области голосовых связок, и следует стоять вниманием во все время совершения умной молитвы, но отнюдь ни в каком другом месте. Не направляй внимание ни в голову, ни в чрево, ни в желудок, ни в похотную область, что особенно бедственно, но всячески удерживай ум твой вниманием в гортани, стой здесь и не уклоняйся никуда. Не напрягайся переходить вниманием в сердце, это возможно лишь при делании молитвы умно-сердечной, когда сердце молится вместе с умом. Об этом сказано будет в свое время, сейчас же запомни одно: из области органа слова вниманием никуда не отклоняйся во все время молитвы умной.
Действие страстей во время прохождения умной молитвы значительно усиливается. Сатана будоражит страсти, которые он держит в своих руках как оружие в борьбе с человеком, а ум обостренным вниманием яснее прежнего ощущает волнение возбуждаемых страстей. Человек, видя нападения душегубов бесов, понимает со скорбью, что если молитва оставит его, то душа будет живой взята в преисподнюю, а потому он еще усерднее держится за молитву, укрывается в ней умом от супостатов и помощью Божьей избегает восстаний страстей, возводимых дьяволом.
Все важнейшее при делании молитвы умной здесь описано. Не унывай, а делай. Вниманием стой, как указано, пред Богом и только об этом заботься. Сердце еще не очищено от страстей, и ум не свободен от помрачения, нет у тебя возможности приближения к Небожителям, потому ни Ангелы, ни святые Божьи не могут явиться тебе. Как бы что ни казалось чисто и свято, отстрани от себя прочь и согласия ни на что не давай, тогда помощью благодати любой прелести избежишь. Что бы ни встретилось тебе - не принимай, а, как говорилось, пребудь в молитве и молитве внимай, молитвой отгоняй всякую злобу. Молитвой дорожи. Плодом молитвы умной бывает очищение ума и зрение грехов в сердце своем, покаянное сокрушение сердечное и восстановление добродетелей.
Монашество или мирская жизнь - это в деле молитвы значения не имеет. Быть ли монахом, послушником или простым мирянином, не важно, лишь бы окружение и обстановка не мешали делу молитвы, не препятствовали созиданию внутреннего монашества.
http://www.biblioteka3.ru/biblioteka/ar ... txt06.html
………………………………………………………
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Ефрем Святогорец (Мораитис)
Об умной и сердечной молитве
Часть 1
1
Молитесь, прошу вас, по завещанию апостола Павла: Непрестанно молитесь [1]. Святые отцы говорят: «Если ты богослов, ты молишься хорошо, и если ты хорошо молишься, то ты богослов». Действительно, святые отцы пустыни учат, что посредством различных телесных подвигов, делания и созерцания, нравственного и духовного любомудрия, трезвения и молитвы ум человека очищается, просвещается и совершенствуется и впоследствии получает дар богословия, не рассудочного богословия, которым занимаются богословы в университетах, а богословия, происходящего и струящегося из Божественного источника, откуда поистине вечно проистекают реки Божественного богословия.
Святые отцы говорят, что отступивший от Бога ум становится либо скотоподобным, либо звероподобным. Напротив, через молитву, наипаче же умную, ум становится боговидным и озаряется Божественным сиянием.
От молитвы зависит спасение человека, потому что молитва приближает его к Богу и соединяет с Ним. А когда человек с Богом, тогда он не сбивается с нравственного пути, потому что следит за каждым своим шагом. Несмотря на нашу осторожность, диавол не прекращает нас подкарауливать, чтобы, застигнув в час немощи, увлечь на свою дорогу, которая всегда очень круто идет вниз.
Посему, возлюбленные мои чада, совершенно необходимо, чтобы мы всегда были вооружены непрестанной молитвой сладчайшему Иисусу.
Мы не должны упускать из виду, что на умную молитву ополчаются и ей препятствуют демоны, чтобы рассеянием сделать ее тщетной. Самые разные мысли окружают ум бедного человека во время молитвы, дабы похитить плод молитвы и оставить молящемуся только листья [2] — телесный труд и старание.
Поэтому желающий хорошо помолиться должен прежде молитвы изгнать любое попечение и любой помысл. Ум же, подобно надсмотрщику, пусть следит за произносимыми словами, чтобы молитва стала плодоносным источником Божественной помощи и благодати.
Как говорят отцы, сатана всегда будет, наподобие рожна или скалы, противостоять святой молитве, потому что она ему досаждает и попаляет его.
Итак, чада мои, понуждайте себя к молитве и поминайте и меня, вашего старца, чтобы Господь помиловал меня.
2
Чтобы сохранить любовь — венец добродетелей, необходимо прилежание в молитве. Подвизайтесь в молитве, если желаете, чтобы Христос вселился в вас. И Он, опытнейший Полководец, будет подвизаться вместе с вами. И Он Сам победит, а победу подарит вам.
Мы становимся похожими на рыкающих львов, когда беремся за молитву не нерадиво, не теплохладно, но сильно, всей силой души! Укрепляйтесь помыслом, что молитва — это всё. Без молитвы наступает всеобщий упадок сил, происходит падение за падением. Если во время искушения мы всей силой возьмемся за молитву, то непременно одолеем диавола и воздадим славу всесвятому имени Христову.
3
Ты, чадо мое, держа в руках оружие молитвы, защищай Божественную крепость, потому что подвизающийся увенчается, но не масличной веткой, а неувядающим венцом вечной славы в Горнем Иерусалиме!
В этом подвиге есть смысл, потому что стяжеваемая в нем слава остается неувядающей и непреходящей, а слава атлетов, борющихся ради тленных вещей, временна и суетна! Поэтому мы должны подвизаться, чем-то жертвуя и в чем-то себя ущемляя, чтобы и нами, ничтожными, было прославлено святое имя Божие.
4
Чада мои, ради любви Божией прошу вас, не прекращайте молитву Христову ни на миг. Уста ваши пусть непрерывно шепчут имя Иисуса, попирающего диавола и разрушающего все его козни. Непрестанно призывайте на помощь Христа, и Он тут же со всем усердием поспешит вам на помощь.
Как к раскалившемуся железу невозможно ни приблизиться, ни прикоснуться, так и демоны не приближаются к душе, в которой молитва с теплотой Христовой. Иначе, приблизившись, они будут попалены Божественным огнем, который заключает в себе Божественное имя.
Кто молится, просвещается, а кто не молится, помрачается. Молитва — подательница Божественного света. Поэтому каждый хорошо молящийся человек становится весь световидным, и Дух Божий вселяется в него.
Если к нам приближаются уныние, нерадение, лень и тому подобное, то будем молиться со страхом, болью, с большим трезвением ума, и по благодати Божией с нами произойдет чудо утешения и радости.
Молящийся человек не может держать злобу на другого, не прощать его за какую-то ошибку. Все это сгорает дотла, когда человек приближается к огню Иисусовой молитвы.
Итак, чада мои, подвизайтесь в спасительной и святой молитве Христовой, чтобы стать световидными и освятиться. Помолитесь и обо мне, нерадивом и грешном, чтобы умилосердился Бог ко множеству моих грехов и огромной ответственности, возложенной на меня.
5
Чадо мое, всегда поминай Иисуса, чтобы обрести спасительное лекарство от любых немощей. Тебе больно? Через призывание Иисуса ты найдешь облегчение и просвещение. У тебя скорбь? Призови Иисуса, и вот, утешение уже восходит на небе твоего сердца. Одолевает тебя отчаяние? Не медли возложить свою надежду на Христа, и душа твоя исполнится дерзновения и силы. Плотские помыслы осаждают тебя и влекут к чувственным наслаждениям? Во имя Иисусово прими пожирающий огнь и подожги плевелы. Приносит тебе скорбь житейская проблема? Скажи: «Просвети меня, Иисусе мой, как мне здесь поступить? Управь это по Своей воле». И вот, ты придешь в мирное расположение и будешь идти по жизни с надеждой.
Во всем и для всего имя Иисусово полагай основанием, опорой, украшением и кровом и не бойся врагов. Бойся тогда, когда повсюду шествуешь без Иисуса. Без лекарства ожидай не исцеления, а истления.
Трудись в молитве, чадо мое, и тогда познаешь великую пользу, упокоение и душевное отдохновение.
6
Призывайте имя Божие. Бог готов прийти на помощь каждому просящему. Не забывайте о молитве: молитвой освящается все бытие человека. Это единственное делание, которое не могут совершить те, кто не подвизается до крови.
Как прекрасна молитва! Молящийся просвещается и познаёт волю Божию. И когда он познаёт ее? Конечно, когда хорошо молится. А когда он хорошо молится? Когда воссылает Богу молитву со всеми ее составляющими. И каковы эти составляющие, которые придают молитве вкус? Смирение, слезы, самоукорение, простота, и особенно послушание с любовью. Молитва проливает свет, и этот свет указывает правильный путь, согласный с волей Божией.
Молитва да будет неослабной, и, молясь таким образом, вы сохраните себя неуязвимыми со всех сторон. Когда вас будут обуревать страстные помыслы, с рвением возьмитесь за напряженную молитву и тут же познаете пользу облегчения. Твердо держитесь молитвы Иисусовой.
7
Проговаривай молитву с болью и скорбью душевной и тогда почувствуешь себя по-иному. Только внимай себе! Тогда ты себя увидишь и от этого в!идения почувствуешь боль, которая привлечет к тебе милость Божию.
Во время молитвы не обращай внимания на биение сердца. Только держи нерассеянным в молитве свой ум: это является целью молитвы.
Непрерывно внимай молитве. Она все исправит, потому что молящийся просвещается, а нерадивый в молитве, как я, помрачается. Молитва — это небесный свет, и, у кого молитва внутри или на устах, у того свет молитвы бьет ключом в сердце и просвещает человека в том, чтО ему помышлять и как уберечь себя от диавольских сетей.
8
Понуждайте себя к Иисусовой молитве, и она станет для вас всем: пищей и питием, одеянием и светом, утешением и жизнью духовной. Все будет тому, кто обладает молитвой. Без нее ничем не удовлетворить душевную пустоту. Хотите возлюбить Христа? Возжаждите молитвы и облекитесь в смирение, и тогда познаете, что Царство Божие внутри нас [3].
Не позволяйте дурным мыслям господствовать в вас, но тут же изгоняйте их молитвой. О, какие только чудеса не совершает эта молитва! Громко произносите молитву, и Ангел-хранитель пошлет вам благоухание духовное! Ангелы радуются радостью великой, когда монах молится молитвой сладчайшего Иисуса. Иисус да будет пищей вашей души.
9
Молитву произносите громко и непрестанно. Благословенно сие начало! Да не оставит она вас, наипаче же вы да не оставите молитву — жизнь души, дыхание сердца, воздух благоуханный, который приносит духовную весну понуждающей себя душе.
Молитва, чада мои, и смирение — это всесильное оружие, которое мы все время должны с неусыпным вниманием держать в руках, потому что оно, Богу содействующу, принесет нам победу над демонами.
10
Терпите, чада мои, и не теряйте своего дерзновения. Произносите молитву с напряжением. Не распыляйте свой ум в земном, пускай даже у вас множество попечений. Да будут они для вас преходящими. Только молитву и память смертную имейте непрестанно пред очами: Предзрех Господа предо мною выну, да не подвижуся [4].
Если вы непрерывно и напряженно молитесь, то не падете. Если же будете пренебрегать молитвой, то знайте, что вас ждет глубокое падение.
11
Я молюсь, чадо мое, чтобы ты добре шествовал духовно. Будут и трудности, и искушения, и многое другое. Все это мы будем отражать молитвой и страхом Божиим. Диавол, подобно льву, с яростью рыщет здесь и там, чтобы найти кого-нибудь и разорвать на части. Поэтому и мы должны иметь большое внимание и непрестанную молитву ко Христу и Божией Матери, доколе сила Божия не упразднит диавола и не остановит его злобу.
Ты, чадо мое, не теряй смелости, противоборствуй врагу всей силой твоей души, и благодать Божия не попустит тебе впасть ни в какую беду.
12
Усердствуйте в молитве. Не думайте, что так легко достигнуть великих благ. Вы потрУдитесь, прольете пот, и увидит Бог ваш труд и смирение и тогда дарует легкую молитву.
Чем больше вы будете молиться, тем больше меня, наипаче же Бога, порадуете и облегчите свою душу. Один должен помогать другому следующим образом: когда вы произносите молитву вслух, а кто-то не молится и ум его блуждает на стороне, то, услышав вас, он пробуждается от рассеяния и совесть его обличает, почему и он не творит молитвы, а бездельничает и блуждает умом. Тогда и он сразу начинает молитву, и исполняется изречение: Брат от брата помогаемый, яко град укреплен [5], и: Носите бремена друг друга [6].
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/52.html
Об умной и сердечной молитве
Часть 2
13
Главной целью монашеской жизни является единение монаха с Богом, Который есть край желаний. Когда человек соединен с Богом и в сердце его обитает Бог, тогда он ни в чем не имеет нужды. Внутри него, в его душе нет никакой пустоты. Но и ничего вещественного, что необходимо для жизни, он не лишен. И это еще одно доказательство того, как любит Бог слушающих Его.
Средством же такого тесного единения с Богом является молитва. Говоря о молитве, мы не подразумеваем только молитву перед иконами, которая тоже должна быть. Но вместе с этим монах употребляет молитву из пяти слов, которую произносит и когда работает, и когда ест, и когда сидит, и когда делает что-либо другое, — произносит без остановки! Эту молитву мы проговариваем либо устами, либо умом, либо сердцем: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Нас не утомляет то, что мы повторяем эти слова непрерывно. Вначале нужно приложить немного усердия, но потом привыкаешь и произносишь молитву с большой легкостью и не хочешь остановиться. Произнося же ее, чувствуешь такое душевное ликование, что и в наиболее трудные минуты, которые случаются, не возмущаешься и даже не скорбишь, но с терпением прибегаешь ко Христу, Которого просишь о помиловании, и Христос утешает тебя и дает радость. Как прекрасно каждую минуту молить Бога и произносить Его святое имя своими тленными устами! Разве может быть б!ольшая честь?
В этих словах вся наша вера. Говоря: «Господи», мы верим, что мы — рабы Божии, а Он — наш Господин. И этим воздается честь Христу, Которого мы почитаем своим Господином, а также воздается честь и нам, потому что мы служители такого Господина, Который является Богом.
Когда мы говорим: «Иисусе», то есть произносим человеческое имя Бога, нам приходит на ум вся земная жизнь Христа — от Его рождества до вознесения.
Когда мы говорим: «Христе», что означает «помазанный Богом», «Царь неба и земли», то есть, другими словами, означает «Бог», мы исповедуем и верим в то, что Христос — наш Бог, сотворивший все, — пребывает на небе и придет снова, чтобы судить мир.
Говоря: «помилуй мя», мы просим Бога послать нам Свою помощь и милость, потому что признаём, что без Божественной помощи не можем сотворить ничего. Вот вкратце объяснение этих святых слов. Кто их произносит, на опыте испытывает многое.
Я от всей души желаю, чтобы сладчайший наш Иисус даровал эту молитву вашей душе, чтобы она вкушала духовную сладость для своего укрепления.
14
Молись как можно чаще, старайся прийти в умиление, пролить слезы, и ты увидишь, какое найдешь облегчение от помыслов и скорби.
Молитва — это беседа человека с Богом, и молящийся в смиренном и сокрушенном духе исполняется Божественных даров и благословений, то есть радости, мира, облегчения, просвещения, утешения, и сам становится блаженным. Молитва — это обоюдоострый меч, разрубающий отчаяние, опасность, скорбь и тому подобное. Молитва — это противоядие от всех болезней души и тела.
Также проси Матерь Света — Непорочную Богородицу утешить тебя, потому что после Бога Она величайшая Утешительница. Когда кто-либо призывает Ее святое имя, то сразу же чувствует Ее заступление. Богородица — Мать, и когда была на земле, то страдала и Она, как подобный нам человек. Поэтому Она сочувствует страждущим душам, спешит и приходит им на помощь.
15
Пусть охрипнет наша гортань, весь день призывая сладчайшее имя Иисусово, и станет оно для умной гортани — сердца — слаждша паче меда и сота [1].
Никаким другим именем, кроме имени Иисусова, невозможно одолеть страсти. Никаким другим именем, кроме имени Иисусова, невозможно просветить сердечную тьму и осиять ум молниями светлых познаний. Вооружимся же этим именем и, как Военачальника, будем призывать Его на помощь в любой борьбе и сражении. Он предстанет по первому зову, и тогда душа наша исполнится смелости, и мы, имея споборником Иисуса, бесстрашно пойдем на невидимую брань.
Будем внимательны в помыслах, всегда уповая на Бога. Будем всегда стоять вооруженными молитвой и трезвением. Будем следить за ворами — помыслами «слева», не оставляя без контроля и помыслы «справа», чтобы под безобидным предлогом не принять зла.
16
Труд!итесь в умной молитве с большим усердием, терпением, настойчивостью и смирением. Вы должны познать, что этот образ молитвы не дело случая — он требует и напряженного труда, и времени. Не будем забывать, что диавол страшно ненавидит умную молитву, и, следовательно, мы будем испытывать разнообразные и сильные противодействия. Итак, необходимы понуждение, смелость, терпение, настойчивость, смирение и любвеобильное расположение к Иисусу.
При первых трудностях подвига не разочаровывайтесь: доброе достигается трудом и болезнью. Но когда вы увидите плод — да и какой плод! — тогда сами скажете: «Действительно, стоило потрудиться ради такого духовного урожая».
17
Молись, молись, и теперь — только непрестанная молитва. Чудес горячей молитвы невозможно ни описать, ни изъяснить. Человек удивляется тому, как утихает море и ветер умеряет свою ярость! Искушения, как ужасный шторм с громадными волнами и неумолимым ветром, часто восстают и грозят нам совершенной погибелью. Но, молитвенно возгласив: Наставниче, спаси нас, погибаем [2], ты видишь, как всё чудесным образом умиряется и мы спасаемся. Аминь.
18
Я получил, чадо мое, оба твоих письма. Ты добиваешься стяжания Божественной любви и непрестанной молитвы. Это богатейшие дары. Дары, которые можно получить только со временем, после многих скорбей и искушений. Стало быть, чадо мое, твои искушения закономерны и не должны вызывать недоумения, откуда, мол, они взялись.
Итак, подвизайся, имея целью обрести Божественную любовь через непрестанную молитву Иисусову. На каждое поражение отвечай не унынием, а новым контрнаступлением!
19
Мы живем в этом суетном мире, который не должен увлечь и поглотить наше сердце, умертвить духовную жизнь и отлучить нас от Творца и Бога. Поэтому мы должны молиться непрестанно, чадо мое, чтобы поддерживать непрерывное общение со Христом, черпать от Него духовную силу и победно противостоять любому бесовскому нападению. Молись молитвой Иисусовой, и чудотворец Господь сначала простит множество наших грехов, а потом Своей благодатью поможет нам победить плоть, мир и диавола — наших трех великих врагов. Также молитва является подателем мира и радости по Богу.
Помысли о том, как необходима нам радость душевная, и особенно Божественная. Поэтому позаботимся любой ценой использовать для молитвы имеющееся в нашем распоряжении время.
20
Постоянно, день и ночь молюсь о тебе Богу и Богородице — любвеобильной Матери всех христиан, и особенно монахов, «непоколебимой Стене для девственников» [3]. Посему положись на Воеводу сражающихся и подвизайся мужественно против демонских помыслов и мечтаний, умно произнося молитву нашего сладчайшего Иисуса.
Поминай это святейшее имя, которого трепещут все силы тьмы [4].
Призывай в своем сердце святое имя Божией Матери, чтобы получить духовную силу для отражения любого бесовского вмешательства.
21
Молись, чадо мое, потому что от молитвы зависит все, и особенно спасение наших душ. Когда мы молимся с болью и смирением, Бог слышит нашу молитву, и Его ответ приносит нам пользу. Часто случается, что воля Божия после нашей молитвы выражается в таком деле, которое абсолютно противоположно тому, о чем мы молились. Часто это нас огорчает, потому что происходит не по нашей воле. Мы не постигаем глубины Божиих судов, и, при всем отличии Божественной воли от нашей собственной, Бог, как Всеведущий, различными способами устраивает полезное для нас.
Посему, чадо мое, соберем все силы своей души, чтобы в стойкости исполнить великую добродетель, которая называется терпением.
22
Слава Его святому имени, потому что мы познали Его и по силам служим Ему и избегаем смятения и суеты века сего. Слава Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею [5].
Познай, чадо мое, что когда сердце удаляется от мирских вещей и занимается чтением Божественных Писаний, тогда убегают суетные помыслы, а ум, довольствуясь воспоминанием Божественных мыслей, не интересуется настоящей жизнью, но от великого наслаждения непрестанным чтением возвышается к Богу. Постоянным призыванием имени Божия, которое совершается посредством непрестанной молитвы: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя», человек приемлет чувство иной жизни, будущего века и надежды праведных. Он предвкушает величие той жизни и с изумлением говорит: «О, бездна богатства и премудрости и ведения непостижимого Бога! [6] Ведь Он приготовил такой чудесный мир, чтобы ввести в него все разумное творение и сохранить его в нескончаемой жизни!».
23
Чада мои, будьте прилежны в духовном благоухании, то есть в молитве, в этой святой беседе с Иисусом, Который щедро подает Свои благословения. Да, чада Духа, вы всем сердцем возлюбили эту беседу, чтобы всем вам стать благоуханием благодати, чтобы ваше благовоние распространялось и на ближних и они сказали: «Действительно, монашество через духовную благодать дает монахам ангельское благоухание».
Итак, да бегут от нас прочь грязные страсти — причины зловония и дурного впечатления, производимого на окружающих.
24
Будем понуждать себя, чада, на молитву нашему сладчайшему Иисусу, чтобы подал Он нам Свою милость и мы соединились с Его благодатью, дабы нам исполнить Его заповеди и приобрести Его любовь. И когда мы приобретем эту любовь, она соделает нас богами по благодати и по причастию. Тогда и путь Христов будет для нас не тернистым и крутым, а сладким и радостным. И тогда с легкостью мы будем исполнять Его заповеди.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/53.html
………………………………………………….
Об умной и сердечной молитве
Часть 1
1
Молитесь, прошу вас, по завещанию апостола Павла: Непрестанно молитесь [1]. Святые отцы говорят: «Если ты богослов, ты молишься хорошо, и если ты хорошо молишься, то ты богослов». Действительно, святые отцы пустыни учат, что посредством различных телесных подвигов, делания и созерцания, нравственного и духовного любомудрия, трезвения и молитвы ум человека очищается, просвещается и совершенствуется и впоследствии получает дар богословия, не рассудочного богословия, которым занимаются богословы в университетах, а богословия, происходящего и струящегося из Божественного источника, откуда поистине вечно проистекают реки Божественного богословия.
Святые отцы говорят, что отступивший от Бога ум становится либо скотоподобным, либо звероподобным. Напротив, через молитву, наипаче же умную, ум становится боговидным и озаряется Божественным сиянием.
От молитвы зависит спасение человека, потому что молитва приближает его к Богу и соединяет с Ним. А когда человек с Богом, тогда он не сбивается с нравственного пути, потому что следит за каждым своим шагом. Несмотря на нашу осторожность, диавол не прекращает нас подкарауливать, чтобы, застигнув в час немощи, увлечь на свою дорогу, которая всегда очень круто идет вниз.
Посему, возлюбленные мои чада, совершенно необходимо, чтобы мы всегда были вооружены непрестанной молитвой сладчайшему Иисусу.
Мы не должны упускать из виду, что на умную молитву ополчаются и ей препятствуют демоны, чтобы рассеянием сделать ее тщетной. Самые разные мысли окружают ум бедного человека во время молитвы, дабы похитить плод молитвы и оставить молящемуся только листья [2] — телесный труд и старание.
Поэтому желающий хорошо помолиться должен прежде молитвы изгнать любое попечение и любой помысл. Ум же, подобно надсмотрщику, пусть следит за произносимыми словами, чтобы молитва стала плодоносным источником Божественной помощи и благодати.
Как говорят отцы, сатана всегда будет, наподобие рожна или скалы, противостоять святой молитве, потому что она ему досаждает и попаляет его.
Итак, чада мои, понуждайте себя к молитве и поминайте и меня, вашего старца, чтобы Господь помиловал меня.
2
Чтобы сохранить любовь — венец добродетелей, необходимо прилежание в молитве. Подвизайтесь в молитве, если желаете, чтобы Христос вселился в вас. И Он, опытнейший Полководец, будет подвизаться вместе с вами. И Он Сам победит, а победу подарит вам.
Мы становимся похожими на рыкающих львов, когда беремся за молитву не нерадиво, не теплохладно, но сильно, всей силой души! Укрепляйтесь помыслом, что молитва — это всё. Без молитвы наступает всеобщий упадок сил, происходит падение за падением. Если во время искушения мы всей силой возьмемся за молитву, то непременно одолеем диавола и воздадим славу всесвятому имени Христову.
3
Ты, чадо мое, держа в руках оружие молитвы, защищай Божественную крепость, потому что подвизающийся увенчается, но не масличной веткой, а неувядающим венцом вечной славы в Горнем Иерусалиме!
В этом подвиге есть смысл, потому что стяжеваемая в нем слава остается неувядающей и непреходящей, а слава атлетов, борющихся ради тленных вещей, временна и суетна! Поэтому мы должны подвизаться, чем-то жертвуя и в чем-то себя ущемляя, чтобы и нами, ничтожными, было прославлено святое имя Божие.
4
Чада мои, ради любви Божией прошу вас, не прекращайте молитву Христову ни на миг. Уста ваши пусть непрерывно шепчут имя Иисуса, попирающего диавола и разрушающего все его козни. Непрестанно призывайте на помощь Христа, и Он тут же со всем усердием поспешит вам на помощь.
Как к раскалившемуся железу невозможно ни приблизиться, ни прикоснуться, так и демоны не приближаются к душе, в которой молитва с теплотой Христовой. Иначе, приблизившись, они будут попалены Божественным огнем, который заключает в себе Божественное имя.
Кто молится, просвещается, а кто не молится, помрачается. Молитва — подательница Божественного света. Поэтому каждый хорошо молящийся человек становится весь световидным, и Дух Божий вселяется в него.
Если к нам приближаются уныние, нерадение, лень и тому подобное, то будем молиться со страхом, болью, с большим трезвением ума, и по благодати Божией с нами произойдет чудо утешения и радости.
Молящийся человек не может держать злобу на другого, не прощать его за какую-то ошибку. Все это сгорает дотла, когда человек приближается к огню Иисусовой молитвы.
Итак, чада мои, подвизайтесь в спасительной и святой молитве Христовой, чтобы стать световидными и освятиться. Помолитесь и обо мне, нерадивом и грешном, чтобы умилосердился Бог ко множеству моих грехов и огромной ответственности, возложенной на меня.
5
Чадо мое, всегда поминай Иисуса, чтобы обрести спасительное лекарство от любых немощей. Тебе больно? Через призывание Иисуса ты найдешь облегчение и просвещение. У тебя скорбь? Призови Иисуса, и вот, утешение уже восходит на небе твоего сердца. Одолевает тебя отчаяние? Не медли возложить свою надежду на Христа, и душа твоя исполнится дерзновения и силы. Плотские помыслы осаждают тебя и влекут к чувственным наслаждениям? Во имя Иисусово прими пожирающий огнь и подожги плевелы. Приносит тебе скорбь житейская проблема? Скажи: «Просвети меня, Иисусе мой, как мне здесь поступить? Управь это по Своей воле». И вот, ты придешь в мирное расположение и будешь идти по жизни с надеждой.
Во всем и для всего имя Иисусово полагай основанием, опорой, украшением и кровом и не бойся врагов. Бойся тогда, когда повсюду шествуешь без Иисуса. Без лекарства ожидай не исцеления, а истления.
Трудись в молитве, чадо мое, и тогда познаешь великую пользу, упокоение и душевное отдохновение.
6
Призывайте имя Божие. Бог готов прийти на помощь каждому просящему. Не забывайте о молитве: молитвой освящается все бытие человека. Это единственное делание, которое не могут совершить те, кто не подвизается до крови.
Как прекрасна молитва! Молящийся просвещается и познаёт волю Божию. И когда он познаёт ее? Конечно, когда хорошо молится. А когда он хорошо молится? Когда воссылает Богу молитву со всеми ее составляющими. И каковы эти составляющие, которые придают молитве вкус? Смирение, слезы, самоукорение, простота, и особенно послушание с любовью. Молитва проливает свет, и этот свет указывает правильный путь, согласный с волей Божией.
Молитва да будет неослабной, и, молясь таким образом, вы сохраните себя неуязвимыми со всех сторон. Когда вас будут обуревать страстные помыслы, с рвением возьмитесь за напряженную молитву и тут же познаете пользу облегчения. Твердо держитесь молитвы Иисусовой.
7
Проговаривай молитву с болью и скорбью душевной и тогда почувствуешь себя по-иному. Только внимай себе! Тогда ты себя увидишь и от этого в!идения почувствуешь боль, которая привлечет к тебе милость Божию.
Во время молитвы не обращай внимания на биение сердца. Только держи нерассеянным в молитве свой ум: это является целью молитвы.
Непрерывно внимай молитве. Она все исправит, потому что молящийся просвещается, а нерадивый в молитве, как я, помрачается. Молитва — это небесный свет, и, у кого молитва внутри или на устах, у того свет молитвы бьет ключом в сердце и просвещает человека в том, чтО ему помышлять и как уберечь себя от диавольских сетей.
8
Понуждайте себя к Иисусовой молитве, и она станет для вас всем: пищей и питием, одеянием и светом, утешением и жизнью духовной. Все будет тому, кто обладает молитвой. Без нее ничем не удовлетворить душевную пустоту. Хотите возлюбить Христа? Возжаждите молитвы и облекитесь в смирение, и тогда познаете, что Царство Божие внутри нас [3].
Не позволяйте дурным мыслям господствовать в вас, но тут же изгоняйте их молитвой. О, какие только чудеса не совершает эта молитва! Громко произносите молитву, и Ангел-хранитель пошлет вам благоухание духовное! Ангелы радуются радостью великой, когда монах молится молитвой сладчайшего Иисуса. Иисус да будет пищей вашей души.
9
Молитву произносите громко и непрестанно. Благословенно сие начало! Да не оставит она вас, наипаче же вы да не оставите молитву — жизнь души, дыхание сердца, воздух благоуханный, который приносит духовную весну понуждающей себя душе.
Молитва, чада мои, и смирение — это всесильное оружие, которое мы все время должны с неусыпным вниманием держать в руках, потому что оно, Богу содействующу, принесет нам победу над демонами.
10
Терпите, чада мои, и не теряйте своего дерзновения. Произносите молитву с напряжением. Не распыляйте свой ум в земном, пускай даже у вас множество попечений. Да будут они для вас преходящими. Только молитву и память смертную имейте непрестанно пред очами: Предзрех Господа предо мною выну, да не подвижуся [4].
Если вы непрерывно и напряженно молитесь, то не падете. Если же будете пренебрегать молитвой, то знайте, что вас ждет глубокое падение.
11
Я молюсь, чадо мое, чтобы ты добре шествовал духовно. Будут и трудности, и искушения, и многое другое. Все это мы будем отражать молитвой и страхом Божиим. Диавол, подобно льву, с яростью рыщет здесь и там, чтобы найти кого-нибудь и разорвать на части. Поэтому и мы должны иметь большое внимание и непрестанную молитву ко Христу и Божией Матери, доколе сила Божия не упразднит диавола и не остановит его злобу.
Ты, чадо мое, не теряй смелости, противоборствуй врагу всей силой твоей души, и благодать Божия не попустит тебе впасть ни в какую беду.
12
Усердствуйте в молитве. Не думайте, что так легко достигнуть великих благ. Вы потрУдитесь, прольете пот, и увидит Бог ваш труд и смирение и тогда дарует легкую молитву.
Чем больше вы будете молиться, тем больше меня, наипаче же Бога, порадуете и облегчите свою душу. Один должен помогать другому следующим образом: когда вы произносите молитву вслух, а кто-то не молится и ум его блуждает на стороне, то, услышав вас, он пробуждается от рассеяния и совесть его обличает, почему и он не творит молитвы, а бездельничает и блуждает умом. Тогда и он сразу начинает молитву, и исполняется изречение: Брат от брата помогаемый, яко град укреплен [5], и: Носите бремена друг друга [6].
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/52.html
Об умной и сердечной молитве
Часть 2
13
Главной целью монашеской жизни является единение монаха с Богом, Который есть край желаний. Когда человек соединен с Богом и в сердце его обитает Бог, тогда он ни в чем не имеет нужды. Внутри него, в его душе нет никакой пустоты. Но и ничего вещественного, что необходимо для жизни, он не лишен. И это еще одно доказательство того, как любит Бог слушающих Его.
Средством же такого тесного единения с Богом является молитва. Говоря о молитве, мы не подразумеваем только молитву перед иконами, которая тоже должна быть. Но вместе с этим монах употребляет молитву из пяти слов, которую произносит и когда работает, и когда ест, и когда сидит, и когда делает что-либо другое, — произносит без остановки! Эту молитву мы проговариваем либо устами, либо умом, либо сердцем: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Нас не утомляет то, что мы повторяем эти слова непрерывно. Вначале нужно приложить немного усердия, но потом привыкаешь и произносишь молитву с большой легкостью и не хочешь остановиться. Произнося же ее, чувствуешь такое душевное ликование, что и в наиболее трудные минуты, которые случаются, не возмущаешься и даже не скорбишь, но с терпением прибегаешь ко Христу, Которого просишь о помиловании, и Христос утешает тебя и дает радость. Как прекрасно каждую минуту молить Бога и произносить Его святое имя своими тленными устами! Разве может быть б!ольшая честь?
В этих словах вся наша вера. Говоря: «Господи», мы верим, что мы — рабы Божии, а Он — наш Господин. И этим воздается честь Христу, Которого мы почитаем своим Господином, а также воздается честь и нам, потому что мы служители такого Господина, Который является Богом.
Когда мы говорим: «Иисусе», то есть произносим человеческое имя Бога, нам приходит на ум вся земная жизнь Христа — от Его рождества до вознесения.
Когда мы говорим: «Христе», что означает «помазанный Богом», «Царь неба и земли», то есть, другими словами, означает «Бог», мы исповедуем и верим в то, что Христос — наш Бог, сотворивший все, — пребывает на небе и придет снова, чтобы судить мир.
Говоря: «помилуй мя», мы просим Бога послать нам Свою помощь и милость, потому что признаём, что без Божественной помощи не можем сотворить ничего. Вот вкратце объяснение этих святых слов. Кто их произносит, на опыте испытывает многое.
Я от всей души желаю, чтобы сладчайший наш Иисус даровал эту молитву вашей душе, чтобы она вкушала духовную сладость для своего укрепления.
14
Молись как можно чаще, старайся прийти в умиление, пролить слезы, и ты увидишь, какое найдешь облегчение от помыслов и скорби.
Молитва — это беседа человека с Богом, и молящийся в смиренном и сокрушенном духе исполняется Божественных даров и благословений, то есть радости, мира, облегчения, просвещения, утешения, и сам становится блаженным. Молитва — это обоюдоострый меч, разрубающий отчаяние, опасность, скорбь и тому подобное. Молитва — это противоядие от всех болезней души и тела.
Также проси Матерь Света — Непорочную Богородицу утешить тебя, потому что после Бога Она величайшая Утешительница. Когда кто-либо призывает Ее святое имя, то сразу же чувствует Ее заступление. Богородица — Мать, и когда была на земле, то страдала и Она, как подобный нам человек. Поэтому Она сочувствует страждущим душам, спешит и приходит им на помощь.
15
Пусть охрипнет наша гортань, весь день призывая сладчайшее имя Иисусово, и станет оно для умной гортани — сердца — слаждша паче меда и сота [1].
Никаким другим именем, кроме имени Иисусова, невозможно одолеть страсти. Никаким другим именем, кроме имени Иисусова, невозможно просветить сердечную тьму и осиять ум молниями светлых познаний. Вооружимся же этим именем и, как Военачальника, будем призывать Его на помощь в любой борьбе и сражении. Он предстанет по первому зову, и тогда душа наша исполнится смелости, и мы, имея споборником Иисуса, бесстрашно пойдем на невидимую брань.
Будем внимательны в помыслах, всегда уповая на Бога. Будем всегда стоять вооруженными молитвой и трезвением. Будем следить за ворами — помыслами «слева», не оставляя без контроля и помыслы «справа», чтобы под безобидным предлогом не принять зла.
16
Труд!итесь в умной молитве с большим усердием, терпением, настойчивостью и смирением. Вы должны познать, что этот образ молитвы не дело случая — он требует и напряженного труда, и времени. Не будем забывать, что диавол страшно ненавидит умную молитву, и, следовательно, мы будем испытывать разнообразные и сильные противодействия. Итак, необходимы понуждение, смелость, терпение, настойчивость, смирение и любвеобильное расположение к Иисусу.
При первых трудностях подвига не разочаровывайтесь: доброе достигается трудом и болезнью. Но когда вы увидите плод — да и какой плод! — тогда сами скажете: «Действительно, стоило потрудиться ради такого духовного урожая».
17
Молись, молись, и теперь — только непрестанная молитва. Чудес горячей молитвы невозможно ни описать, ни изъяснить. Человек удивляется тому, как утихает море и ветер умеряет свою ярость! Искушения, как ужасный шторм с громадными волнами и неумолимым ветром, часто восстают и грозят нам совершенной погибелью. Но, молитвенно возгласив: Наставниче, спаси нас, погибаем [2], ты видишь, как всё чудесным образом умиряется и мы спасаемся. Аминь.
18
Я получил, чадо мое, оба твоих письма. Ты добиваешься стяжания Божественной любви и непрестанной молитвы. Это богатейшие дары. Дары, которые можно получить только со временем, после многих скорбей и искушений. Стало быть, чадо мое, твои искушения закономерны и не должны вызывать недоумения, откуда, мол, они взялись.
Итак, подвизайся, имея целью обрести Божественную любовь через непрестанную молитву Иисусову. На каждое поражение отвечай не унынием, а новым контрнаступлением!
19
Мы живем в этом суетном мире, который не должен увлечь и поглотить наше сердце, умертвить духовную жизнь и отлучить нас от Творца и Бога. Поэтому мы должны молиться непрестанно, чадо мое, чтобы поддерживать непрерывное общение со Христом, черпать от Него духовную силу и победно противостоять любому бесовскому нападению. Молись молитвой Иисусовой, и чудотворец Господь сначала простит множество наших грехов, а потом Своей благодатью поможет нам победить плоть, мир и диавола — наших трех великих врагов. Также молитва является подателем мира и радости по Богу.
Помысли о том, как необходима нам радость душевная, и особенно Божественная. Поэтому позаботимся любой ценой использовать для молитвы имеющееся в нашем распоряжении время.
20
Постоянно, день и ночь молюсь о тебе Богу и Богородице — любвеобильной Матери всех христиан, и особенно монахов, «непоколебимой Стене для девственников» [3]. Посему положись на Воеводу сражающихся и подвизайся мужественно против демонских помыслов и мечтаний, умно произнося молитву нашего сладчайшего Иисуса.
Поминай это святейшее имя, которого трепещут все силы тьмы [4].
Призывай в своем сердце святое имя Божией Матери, чтобы получить духовную силу для отражения любого бесовского вмешательства.
21
Молись, чадо мое, потому что от молитвы зависит все, и особенно спасение наших душ. Когда мы молимся с болью и смирением, Бог слышит нашу молитву, и Его ответ приносит нам пользу. Часто случается, что воля Божия после нашей молитвы выражается в таком деле, которое абсолютно противоположно тому, о чем мы молились. Часто это нас огорчает, потому что происходит не по нашей воле. Мы не постигаем глубины Божиих судов, и, при всем отличии Божественной воли от нашей собственной, Бог, как Всеведущий, различными способами устраивает полезное для нас.
Посему, чадо мое, соберем все силы своей души, чтобы в стойкости исполнить великую добродетель, которая называется терпением.
22
Слава Его святому имени, потому что мы познали Его и по силам служим Ему и избегаем смятения и суеты века сего. Слава Ему, возлюбившему нас и омывшему нас от грехов наших Кровию Своею [5].
Познай, чадо мое, что когда сердце удаляется от мирских вещей и занимается чтением Божественных Писаний, тогда убегают суетные помыслы, а ум, довольствуясь воспоминанием Божественных мыслей, не интересуется настоящей жизнью, но от великого наслаждения непрестанным чтением возвышается к Богу. Постоянным призыванием имени Божия, которое совершается посредством непрестанной молитвы: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя», человек приемлет чувство иной жизни, будущего века и надежды праведных. Он предвкушает величие той жизни и с изумлением говорит: «О, бездна богатства и премудрости и ведения непостижимого Бога! [6] Ведь Он приготовил такой чудесный мир, чтобы ввести в него все разумное творение и сохранить его в нескончаемой жизни!».
23
Чада мои, будьте прилежны в духовном благоухании, то есть в молитве, в этой святой беседе с Иисусом, Который щедро подает Свои благословения. Да, чада Духа, вы всем сердцем возлюбили эту беседу, чтобы всем вам стать благоуханием благодати, чтобы ваше благовоние распространялось и на ближних и они сказали: «Действительно, монашество через духовную благодать дает монахам ангельское благоухание».
Итак, да бегут от нас прочь грязные страсти — причины зловония и дурного впечатления, производимого на окружающих.
24
Будем понуждать себя, чада, на молитву нашему сладчайшему Иисусу, чтобы подал Он нам Свою милость и мы соединились с Его благодатью, дабы нам исполнить Его заповеди и приобрести Его любовь. И когда мы приобретем эту любовь, она соделает нас богами по благодати и по причастию. Тогда и путь Христов будет для нас не тернистым и крутым, а сладким и радостным. И тогда с легкостью мы будем исполнять Его заповеди.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/53.html
………………………………………………….
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Архимандрит Ефрем Святогорец
Отеческие советы
Глава пятнадцатая
Слово первое. О трезвении и об умной и сердечной молитве
Часть 1
Святые отцы много трудились, дабы обрести через молитву благодать Божию. Поэтому и мы, их чада, обязаны им всегдашней благодарностью за то, что они указали нам путь, который ведет душу к единению с Богом. Удивляешься и говоришь: «Но как же могут люди, в особенности же монахи и священнослужители, жить духовно, удовлетворять потребности своей души без молитвы, которую святые отцы завещали нам из своего опыта?».
Святой Григорий Палама, великий светильник безмолвия, трезвения и особенно непрестанной молитвы, написал большие и систематически составленные книги и получил имя «корифея и главы безмолвников».
Однажды, когда он вместе со своим братством подвизался вне Великой Лавры, он пришел в созерцание и увидел перед собой сосуд, похожий на кувшин, наполненный жидкостью. От преизбытка она переливалась через край и пропадала зря. Это прекрасное питие было белым, как молоко. Некий священнолепный муж говорит ему:
— Григорий, почему ты допускаешь, чтобы столько духовного добра пропадало напрасно, и не даешь его тем, кто имеет в том нужду?
Понял, конечно, святой, что это духовное питие, которое находилось в нем самом, было благодатью Божией, мудростью, опытом, трезвением, силой слова. Муж говорит ему:
— Почему ты ограничиваешься сим местом и не передашь это добро немощным, голодным, алчущим и жаждущим людям?
Действительно, по прошествии многих лет, с помощью Божией и под Его водительством, святой Григорий оказался среди множества людей и расточал им свое богатство, напоял нуждающихся в духовной помощи.
Но и находясь в миру, он молился и безмолвствовал в уединении в своей келии и только в субботу и воскресенье присутствовал за богослужением. Все остальные дни, пять дней в неделю, святой закрывался в своей келии и не выходил никуда, не ел и не пил. Только в субботу он нарушал безмолвие и ходил на литургию. Он причащался, спускался в трапезу, беседовал с отцами и братиями и с вечера воскресенья снова безмолвствовал до субботы.
Эти великие отцы научили нас, что душа человека окружена нечистыми, гордыми, эгоистичными, хульными и другими греховными помыслами и что для их изгнания душа должна использовать не только слова противоречия, но и гнев против помыслов, и ярость с молитвой.
Для противоборства дурным мечтаниям и помыслам недостаточно только гнева против них и ярости, но для борющегося с ними человека совершенно необходима и молитва, молитва непрестанная с призыванием Божественного имени: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Согласно отцам, имя Христово содержит в себе силу, исправляющую человека. Молитва Христова заключает в себе силу, которая может исправить падшую душу, падшую низко, душу немощную, нерадивую, грешную.
У духовного человека бывают в жизни такие дни и моменты, когда он чувствует внутри себя опустошение, душевную немощь. Что-то недостает, что-то покинуло его, и он не знает точно, как ему прийти в себя, как вернуть прежнюю силу и благодать, которая была в душе. Он не знает, как вернуть утраченную душевную полноту.
В этом случае святые отцы нас учат: «Повторяй молитву, начни ее снова либо устами, либо умом, либо сердцем, и душевная полнота вернется». Человек снова обретет ее, только бы понудил себя к молитве.
Очень важно, чтобы человек не прерывал молитвы. «Но когда человек работает, — спросит кто-нибудь, — ум ведь блуждает то здесь, то там?». Но и тогда он может осторожно и тихо творить молитву устами и возвращать душу в прежнее чувство благодати.
Наши отцы оставили нам великое наследие, ценность которого безмерна, безгранична и неисчислима. Этим наследием является трезвенное делание.
Под трезвенным деланием понимается внимание к помыслам, мечтаниям и движениям чувств. Это сила души, которая противостоит злу, дальновидность, когда ум издалека видит искушения и избегает их, предпринимая соответствующие меры безопасности; это непрестанная молитва и наблюдение ума за сердцем, за входящими и исходящими из сердца помыслами.
Прежде чем святые отцы привели в систему учение об умной молитве, монахи занимались главным образом деятельной добродетелью, под коей подразумевается телесный подвиг: пост, воздержание, поклоны, бдение, установленные молитвы, послушание, смирение и тому подобное. Это и есть деятельная добродетель, которая мало полезна, а трезвение на все полезно [1].
С XIV века святые отцы начали приводить учение о молитве в систему. Они создали труды о молитве и открыли всем, что трезвенное делание необходимо для совершенствования человека.
Когда же учение о трезвенном делании еще не стало широко известным и еще не передавалось из уст в уста, тогда отцы и духовные люди подвизались в деятельной добродетели. Они много постились, совершали много бдений, смиряли свое тело и так далее. Когда же трезвенное делание стало известным, тогда телесное подвижничество уменьшилось — не как ненужное, а потому, что святые отцы стали предаваться духовным подвигам более, нежели телесным, потому, что благодаря трезвенному деланию они освобождались от помыслов и страсти умалялись. Трезвенное делание даровало им чистоту сердечную, поэтому для достижения душевной чистоты у них уже не было такой большой необходимости в телесном подвиге.
Ради этого и мы, монахи, не должны оставлять сию молитву, ибо она приносит тысячепроцентную пользу, потому что, когда трезвенное делание очищает ум и сердце и дает благоразумную заботливость как о внешних телесных чувствах, так и о внутренних чувствах души, тогда монах для достижения своей цели уже не нуждается в чрезмерном аскетическом подвиге.
Деятельное подвижничество является вспомогательным средством для трезвения. Поэтому и отцы по силам своим занимались отчасти и деятельным подвигом для поддержания трезвенного делания. Но главные их усилия были направлены на трезвенное делание, потому что молитва и трезвение преподавали совершеннейшие духовные и созерцательные уроки.
Трезвенное делание ведет занимающегося им человека к созерцанию, от созерцания — к мудрости, от мудрости — к любви, а от любви рождается Божественный эрос.
Чистота являлась естественным следствием этого трезвенного делания и приходила сама собой. В то время как в подвиге отцы мучили себя и омрачали, трезвение сделало ненужной большую часть труда и пота.
Трезвенное делание привело отцов к беспопечительности, потому что они увидели, что забота о многих делах и вещах является серьезным препятствием для достижения трезвения, ибо рождает помыслы. А помыслы отвлекают внимание ума от молитвы и созерцания.
Поэтому, согласно отцам, то попечение о вещах, которое выходит за пределы необходимого, называется духовным туберкулезом.
Монахи общежительного монастыря живут по послушанию. Послушание, как и следует, приносит послушнику беспопечение, потому что если я совершаю послушание и обо всем заботится другой человек, то я могу выполнять свою работу в мире и безмолвии.
Когда я работаю и помышляю, что, кроме этой работы, меня ничего не заботит, то могу великолепно сочетать свою работу с молитвой.
Если я увижу, что мой ум не может совершать рукоделие с молитвой из-за отвлечения на другие, не связанные с работой вещи, то по необходимости начну устное призывание имени Христова, проговаривая шепотом: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Когда уста молятся, а руки работают, то труд имеет двойную благодать — благодать послушания и молитвы. Послушание делает труд достойным вознаграждения, а молитва его освящает, потому что и рукоделие, и какой бы то ни было другой труд, спутником которого является молитва, имеют особую благодать.
В Тавеннисиотском монастыре [2] была такая тишина, что его называли некрополем — городом мертвых. Этим люди хотели сказать, что отцы имели такое молчание, что были не похожи на живых людей, которые не обходятся без разговора и шума. Обладая таким безмолвием, они, конечно, располагали и временем для молитвы или созерцания Бога.
Любящий безмолвие, очевидно, уразумел пользу безмолвия и молитвы. Мы еще не познали пользы самособранности. Мы еще не познали цену молчания. Мы еще не уразумели, какую пользу приносит безмолвие в келии.
Монах без молитвы пуст, кроме того случая, когда он еще не вкусил пользы молитвы и не чувствует своей пустоты. Нищий не печалится из-за своей нищеты. Но тот монах, который научился молитве, а потом предался нерадению и потерял ее, — тот познал потерю и опечалился.
Поэтому монахи и должны молиться, чтобы и долг свой монашеский исполнять, и быть монахами на деле, внутренне, а не только по имени и внешнему виду.
Согласно святым отцам, монах не может называться таковым, если не имеет сокровенного делания. Поэтому и мы должны заниматься молитвой и понуждать себя к ней, чтобы душа наша была исполнена плодов [3]. Только тогда мы почувствуем себя монахами.
Как удивительно было бы услышать, что тело живет без души, так вызывает недоумение и то, как люди живут без этой духовной пищи!
Святые отцы говорят нам, что молящиеся так или иначе приобретают великие дары. Пост, молитва, воздержание, бдение даруют благодать, разнообразную благодать Святаго Духа.
Благодать Святаго Духа проявляется многоразличным образом и в разных ощущениях. Святый Дух через преуспеяние в молитве и в трезвенном делании подает благодать слез, благодать радости, благодать предвидения, благодать наставления, благодать апостольского дара, силу долготерпения, Божественного утешения, великой надежды, благодать Божественного эроса, созерцания и пленения.
Мы постоянно учимся, и чем больше учимся, тем более возрастает наш долг пред Богом и отцами.
Каждый человек в соответствии с преуспеянием и пользой, полученной от молитвы, исправляет свои душевные и телесные страсти. Исправление страстей и немощей показывает, насколько человек преуспел в молитве.
Следовательно, мы должны понуждать себя. Будем постоянно понуждать себя не забывать молитву, не оставлять ее. Если мы заметим, что молитва «дала течь», обессилела и начала дрожать и шататься, то тут же должны приступить к ее исправлению, взяться за молитву с усердием, чтобы вернуть ей прежнюю силу. Как это сделать? Пусть душа соберется, сосредоточится, «затянет поясок», как говорится, и начнет напряженную молитву. Пусть она изгонит помыслы, отложит попечение, освободит свой ум от рассеяния и скажет: «Теперь я займусь молитвой». И когда она таким образом помолится некоторое время, то сразу почувствует силу, которая исходит от усердной молитвы.
Молитва — это катапульта против демонов, против страстей, против греха и вообще против всего того, что встает на пути спасения.
Ты не ошибешься, если назовешь молитву пристанью, потому что в пристани корабль, который кидали штормовые волны, находит тишину, находит спасение и безопасность.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/54.html
Слово первое. О трезвении и об умной и сердечной молитве
Часть 2
Если ты назовешь молитву заступом, если назовешь ее топором, или компасом, или светом, или придумаешь ей тысячу других названий, не ошибешься.
Поэтому мы, монахи, отнюдь не должны пренебрегать ею. В миру множество людей, главным образом женщин, трудятся в молитве, несмотря на то что у них мирские попечения, дети, работа и множество других обязанностей. Однако они выкраивают время для молитвы и памятования имени Божия.
Что же тогда скажем мы, когда Бог дал нам такую свободу и беспопечение? Что скажем мы, если пренебрегаем молитвой и делаем ее настолько бессильной, что это бессилие позволяет болезни греха и страстей подавлять нас и делать больными?
С нами воюют помыслы? Великим оружием является молитва. Влечение греха отвлекает ум ко злу. Но когда ум возьмет в руки топор молитвы, поднимет его и начнет разить, то искореняет даже самые неподатливые помыслы. Надо только, чтобы человек хорошенько ухватился за топор и правильно его применял. Тогда он достигнет действительно чудесных результатов.
Поэтому диавол препятствует молитве, чтобы ему легче было пленить нас. Он приносит нам нерадение, различные попечения, он воздвигает перед нами сотни преград с единственной целью — воспрепятствовать молитве.
Демоны, как было доказано многими примерами, трепещут пред именем Христовым. Они сами устами людей исповедовали, что пожигаются, когда человек молится.
Был один монах, который впал в такое нерадение, что оставил свое правило, а затем подался в мир. Он поехал на свою родину — остров Кефаллиния, куда, как известно, приезжает множество бесноватых, чтобы их исцелил святой Герасим. Оказавшись на родине, пошел и он к мощам святого. И вот по дороге ему встречается бесноватая женщина и говорит ему:
— Знаешь ли ты, что у тебя в руке? О, если бы ты знал, бедный, что ты держишь в руке! Если бы ты знал, как пожигают меня твои четки, которые ты держишь по привычке и ради приличия!
Монах был потрясен. Демон сказал это по воле Божией. Монах пришел в себя. Бог просветил его, и он сказал сам себе:
— Смотри-ка, что я делаю, безумный! У меня в руке сильнейшее оружие, а я не могу поразить ни одного беса. И я не только не могу его поразить, но он еще и влечет меня, куда сам пожелает. Согрешил я, Боже мой!
И в ту же минуту он поехал обратно в свой монастырь. Возвратившись, он снова положил доброе начало и настолько преуспел в молитве и монашеском жительстве, что стал добрым примером для многих. Этого старца застал и я, смиренный. Из уст его невозможно было услышать ничего, кроме: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!». Непрестанно! Ты говоришь ему о чем-то, а он отвечает тебе два слова, и язык его тотчас возвращается к молитве. Так он привык к ней, так она изменила его. Подумать только, что по неисследимым судьбам Всевышнего цену молитвы и четок открыл ему, сам, конечно, того не желая, диавол!
Послушай и еще одну похожую историю. Когда я подвизался в Новом Скиту и еще был жив мой старец Иосиф, пришел к нам один бесноватый молодой человек.
Старец по своему милосердию принимал этих несчастных. Они жили с нами столько, сколько желали, а потом уходили сами. Они не могут долго находиться на одном месте. Все, кто лишен внутреннего Божественного утешения, ищут его, меняя места и людей.
В этом молодом человеке был демон уличной женщины. Когда он овладевал им, то голос его менялся на голос публичной женщины и произносил такие вещи, о которых, по апостолу, стыдно и говорить [1]. По профессии он был бочаром. Мы опускаем его имя. Он жил в нашем братстве достаточно долго и в часы работы приходил и, как мог, помогал нам в рукоделии. На третий день он говорит мне:
— Отче, не научишь ли ты и меня делать печати? [2] Изготовление бочек — тяжелая работа. Кроме того, и тот, кто внутри меня, постоянно меня позорит.
— Я научу тебя, брат, буди благословенно! Вот, делай так. Инструменты здесь, заготовки вон там, а образцы перед тобой. За этим столом ты будешь работать. Только еще вот что: в нашем братстве отцы не разговаривают, а всегда творят молитву.
Говоря это, я хотел избежать, насколько это возможно, празднословия и рассеяния во время своей молитвы. И в ту же минуту в моем уме родилась следующая мысль: «А интересно, могут ли бесноватые творить молитву?». Итак, принялись мы за работу и молитву. Не прошло и нескольких минут, как демон восстал в нем. Голос его изменился, и он начал кричать, сквернословить, угрожать и ругаться.
— Заткнись, паршивец! — кричало изнутри. — Заткнись! Прекрати это бормотание! Что ты повторяешь все время одни и те же слова? Брось это, ты сводишь меня с ума. Мне хорошо внутри тебя, зачем ты будоражишь меня?
Он сказал приблизительно так. Демон помучил его и оставил.
— Видишь, что он делает со мной? — говорит мне несчастный. — И это происходит со мной постоянно.
— Терпи, брат, — говорю ему, — терпи! Не придавай этому значения, ведь это не твое. Не скорбИ, а заботься о молитве.
Закончив работу, мы пошли к Старцу. По дороге бесноватый говорит мне:
— Отче, может быть, мне помолиться и о том, который во мне, чтобы Бог помиловал и его?
И зачем он только это сказал, бедняга! Тут же им овладел демон, поднял его и грохнул оземь. Все затряслось вокруг. Демон изменяет его голос и начинает:
— Заткнись, паршиве-е-е-ец! Заткнись, я сказал! О чем это ты говоришь? Какая еще милость? Не нужно милости, не нужна она мне! Нет! Что сделал я, чтобы просить милости? Это Бог несправедлив! За один маленький грех, за гордость, он лишил меня славы. Мы невиновны, это Он виноват. Пусть Он Сам покается, а не мы! Прочь милость!
Демон сильно мучил его и, измотав вконец, оставил. Я ужаснулся его словам. За несколько минут на собственном опыте я понял то, что был бы не в состоянии понять, прочитав о бесах тысячи книг. Мы продолжили свой путь к Старцу. Старец неизменно принимал его и говорил с ним с большой любовью. И бесноватый рядом с ним всегда оставался спокойным. Старец много молился за бесноватых, потому что знал, какие муки они терпели от демонов, и говорил нам:
— Если мы, имея демонов снаружи, мучаемся от помыслов и страстей, то какие муки испытывают эти несчастные, в которых демоны находятся день и ночь! — и, печально качая головой, добавлял: — Наверное, свою муку они переживают здесь. Но горе тем, кто не покается, чтобы Бог милостиво наказал их так или иначе здесь, в этой жизни!
И он приводил слова одного святого, вот они: «Если увидишь человека, который явно грешит и не кается и до самого смертного часа с ним не происходит ничего скорбного, знай, что в час Суда обличение этого человека будет без милости».
После таких слов Старца мы всё больше сочувствовали искушаемому брату.
Во время службы он не входил в церковь вместе с отцами, а ходил с четками снаружи по скалам и непрестанно громко произносил молитву: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!». Молитва его эхом отзывалась среди скал.
Он на опыте испытал, как молитва пожигает демона. И вот, когда он так обходил скалы и непрестанно проговаривал молитву, внезапно изменялся его голос, и демон начинал:
— Заткнись, я сказал, заткнись! Ты замучил меня! Зачем ты ходишь среди скал снаружи церкви и бормочешь? Иди внутрь вместе с другими и прекрати свое бормотание. Зачем ты день и ночь говоришь и повторяешь одно и то же и не даешь мне успокоиться ни на минуту? Ты заморочил меня, ошпарил! Ты жжешь меня, неужто непонятно?
И когда искушение проходило, этот брат снова начинал молитву по четкам: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Он очень хорошо понял то, о чем демон думал, будто он не понимает. Это было и болью души, и надеждой, когда ты видел, как он все переносит, подвизается и терпит. Он долго жил с нами и, когда ему стало гораздо лучше, ушел. Больше мы его не видели. Бог знает, чем все это закончилось.
Видите силу молитвы и нераскаянность демонов? Они пожигаются, но кричат: «Нет милости!» — и непрестанно осуждают Бога. О, гордость денницы! Стало быть, чем отличается от демона эгоист и до конца нераскаянный человек — тот, кто не желает исповедать Христа Богом и Человеком и испросить Его милости и милосердия?
Теперь вы понимаете глубочайший смысл молитвы? Как она выявляет людей, кто близок ко Христу, а кто далек от Него?
Мы допускаем помыслам господствовать над нами. Мы позволяем помыслам брать нас в плен, а ведь у нас есть всесветлое оружие молитвы, то оружие, которое называется пламенем и огнем. Молитва — это бич, который бичует любой демонский помысл.
Но мы недостойны, и я первый, заниматься молитвой. Не потому, что мы не можем или не призваны к молитве, а потому, что мы ленивы и нерадивы, и диавол обманывает нас, и мы творим ему послушание и не занимаемся молитвой как должно. Если бы занимались ею, то не допустили бы стольким страстям и немощам овладеть нами.
Мы видим, как освятились миряне, занимаясь молитвой. Отец святого Григория Паламы был царедворцем в правление Андроника Палеолога, византийского императора. Несмотря на все свои дела, хлопоты и суету, он не остался непричастным пользы молитвы и преуспеяния в ней. Этим он явил, что человек, где бы он ни был и какую бы жизнь ни проводил, занимаясь этой чудотворной молитвой, сподобляется благодати Божией.
Мы видим, как святой Максим Кавсокаливит ходил по пустынным и безлюдным местам Афона, чтобы взрастить молитву. И когда отцы спрашивали его:
— Отче, почему ты ходишь по пустынным местам, избегаешь людей и не приближаешься к ним?
Он отвечал:
— Я брожу по пустынным местам, чтобы приумножить молитву.
Опыт показал, что без должного безмолвия молитва не сподобляется тех великих даров, которые происходят из нее.
И в миру, и в тишине гор можно достигнуть многого благодаря молитве.
Мы, находясь в киновии, должны держать молитву и совершать подвиг деятельной добродетели, храня послушание, отсекая свою волю, любя друг друга, терпя один другого, чисто исповедуя помыслы, духовно повинуясь своим начальникам, непрестанно творя молитву во время работы. И когда мы исполним всё это, тогда придет благодать Божия, в соответствии с нашим произволением и верой, верой и послушанием старшим, нашей деятельной добродетелью.
И мы, находясь под одним кровом, под одним пастырским руководством, можем достигнуть достаточной меры благодати, потому что Бог нелицеприятен. Исполняющих Его заповеди с чистым сердцем, с чистой совестью Он вознаграждает, утешает и дает им надежду спасения.
Не остается ничего иного, как только понуждать себя, понуждать непрерывно. Будем заниматься главным образом молитвой, как научил нас сегодняшний урок, — непрестанно: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Просыпаясь утром, будем творить молитву. И трудиться будем с именем Христовым. Так мы с помощью молитвы отсечем празднословие, многословие, осуждение, гнев и недовольство, и каждый будет безмолвствовать сам в себе.
Горе нам, если нас учат и мы не делаем, не понуждаем себя, если нам подаются средства и мы бездействуем. Что тогда нам остается делать, как не осуждать себя постоянно как недостойных, ленивых и убогих? Хотя бы через самоосуждение и смирение понудим себя к молитве, потому что смирение и самоосуждение привлекают благодать Божию. А благодать снова подает рвение и легкость в молитве.
Как мы уже сказали в начале Слова, мы обязаны непрестанно благодарить святых отцов, благоговеть пред ними, любить их и прославлять, просить их молитв и предстательства пред Богом, умолять их, чтобы они ниспослали и нам малый дар, малое благословение молитвы.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/55.html
…………………………………………………………………….
Архимандрит Ефрем Святогорец
Отеческие советы
Глава пятнадцатая
Слово второе. О молитве
Неразлучным спутником монаха должна быть молитва. В час, определенный нами для более собранной и внимательной молитвы, мы должны некоторым образом понуждать себя и стараться пригвоздить ум к сердечному месту, избегая, конечно же, мечтаний.
Будем вдыхать медленно и заключим молитву в слова: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Ум свой поставим стражем и надзирателем, дабы он следил за произносимыми в молитве словами, остерегался мечтаний и не принимал никаких образов.
Вместе с тем подвигнем свою душу любовным расположением, чтобы укрепить молитву, придать ей законченность, дабы она принесла хороший результат. Этим результатом может быть свобода молитвы [1], духовная теплота, радость, слезы и многое другое.
Но, прежде чем начать молитву, полезно на две-три минуты окинуть взглядом свои грехи, страсти, подумать о своей греховности, о своем страстном состоянии, о уничиженном состоянии своей души и о том, что мы не в силах ничего сделать без Бога.
Также человек может вспомнить и о Суде Божием или о муке в мире ином. Чувство, которое родится при этом в душе, подвигнет его соединить молитву с дыханием.
Так происходит подготовка души, чтобы через несколько минут, когда мы начнем молитву, наша молитва имела соответствующий духовный импульс и настроение.
Когда мы будем поступать таким образом, наш ум станет более собранным, более внимательным. Подобное созерцание своих грехов заключает ум вовнутрь. Потом уму дается молитва, и он начинает молиться хорошо.
Когда человек привыкнет так молиться, то по прошествии некоторого времени, длительность которого зависит от рвения человека, он преуспевает в молитве, с помощью, разумеется, благодати Божией, ибо я верю, что молитва целиком зависит от благодати Божией.
Человек через различные виды молитвы становится соработником благодати, которая помогает в памятовании имени Божия. Доказательством этого является то, что человек сам легко может обдумывать любую мысль, а для удержания в памяти имени Божия должен прилагать огромные усилия.
Нечто подобное происходит, к примеру, с земными цветами. Дикие цветы и колючки растут сами по себе, без всякого усилия со стороны человека. Садовые же цветы, о которых человек заботится и прилагает много труда, если не поможет Бог и не пошлет солнца с его чудотворными лучами, не пробьются на поверхность земли, не вырастут и не зацветут.
То же и в духовном делании. Человек с помощью различных способов молитвы старается достичь единения с Богом. Но если Бог не пошлет Своего благословения, если не посодействует, то все эти способы и старание, приложенное в молитве, останутся духовно бесплодными.
Поэтому прежде молитвы необходимо созерцание, духовное созерцание своего уничижения, самоукорение, память смертная и многое другое, чтобы во время молитвы привлечь помощь Божию.
И если только во время молитвы человек примет тщеславные помыслы, молитва прерывается, то есть благодать Божия тут же встречает препятствие и отходит.
Тогда человек негодует на эти помыслы и думает: «Только молитва начала действовать и я почувствовал благодать Божию, как вклинились помыслы и благодать отступила».
Часто различные помыслы приближаются снова, и молитва тут же прекращается. Человек задается вопросом: «Но я же не принял плохих помыслов, почему же оказался лишенным молитвы и ее благодати?».
И это, конечно же, дело Промысла Божия, чтобы как бы дать понять человеку следующее: «Не думай, что ты лишаешься благодати молитвы только тогда, когда принимаешь гордые помыслы. Но когда Я пожелаю, то и без гордых помыслов лишаю тебя убеждения, что ты своей подготовкой и своим старанием можешь достичь действенной молитвы».
На собственном опыте я испытал, что молитва — это дело благодати, и понял это настолько глубоко, что никто не в силах убедить меня в обратном. Мы имеем в виду, конечно, действенную молитву, молитву с чувством благодати, потому что молитвой называется любая другая молитва и без ощущения благодати.
Итак, человеку иногда полезно лишаться молитвы, чтобы хорошенько выучить этот урок смирения.
После многих лет, после многочисленных неудач в молитве из-за помыслов человек, естественно, научается тому, что молитва достижима только с помощью Божией.
Авва Исаак Сирин говорит: «Ты получаешь благодать Божию не тогда, когда приготовишься с помощью всевозможных средств и способов молитвы, но когда пожелает того Бог. Бывает, что ты получаешь ее тогда, когда не приготовился, а бывает, что и приготовившись не имеешь молитвы и не находишь ее».
Это великая истина. Нередко и я, смиренный, предпринимая все меры для того, чтобы обрести ночью молитву, чаще всего не находил ее. Я вставал в свое время, в тишине, делал все по порядку и со вниманием, но совершенно не бывал услышан. Часами я боролся и все же не обретал молитвы.
Потом, после этой долгой и внимательной молитвы, я переходил к какому-нибудь другому делу и обретал великую благодать Божию. Я помышлял: «Столько труда, столько стараний, столько внимания — и все безрезультатно. И вдруг — такая благодать?». Бог давал мне понять, что не должно оставлять своих стараний, но нужно не верить в них, не верить, что с их помощью возможно обрести молитву.
Это во власти, в возможностях Бога и без стараний со стороны человека дать молитвенное чувство.
Во всяком случае со стороны молящегося должны приниматься все меры, которые необходимы, чтобы обрести молитву, и в то же время он не должен верить, что эти меры обязательно принесут ему молитву. Напротив, он должен помышлять, что если Бог пожелает, то даст молитву. Иначе он не добьется ничего.
Земледелец сеет. Он добросовестно возделывает поле, следит за тем, чтобы плуг входил глубоко, распахивал землю. Только после этого он бросает семена. Потом ожидает дождя, ожидает хорошей погоды. Если погодные условия будут благоприятствовать, то семена взойдут, возрастут и принесут свой плод. В противном случае ничего не выйдет. А если что и прорастет, то будет настолько ничтожным, что земледелец соберет меньше, чем посеял.
Земледелец тоже надеется на Бога и говорит: «Если Бог пожелает, я соберу урожай». А во времена засухи бедный земледелец и молится, и просит совершить водосвятный молебен, потому что верит, что если Бог пожелает, то пошлет дождь, солнце, — одним словом, то, что потребуется, и труд его принесет плод. Иначе же, несмотря на все предпринятые меры, он не соберет урожая.
Так же случается и в духовной жизни. Что бы человек ни делал, он получит плод, только если пожелает того Бог.
Для этого необходимо, чтобы всем духовным устремлениям предшествовало смирение.
Человек доходит до убеждения, что без Бога совершенно ничего невозможно. Он верит в это и говорит: «Подписываюсь своей кровью под тем, что я ничто и не могу сделать ничего благого». И, еще не закончив подписываться под тем, что он ничто, тут же видит тщеславные помыслы и думает: «Ведь только что я своей кровью подписывался под тем, что я ничто, и как же поразил меня тщеславный помысл?».
На этом примере видно, что и смирение человеку должен даровать Бог. Несмотря на весь наш труд, который мы подъемлем для познания своей ничтожности, и чувство
ничтожности должен нам даровать Бог.
Но что же тогда должен делать человек, если так обстоят дела? Может, не нужно совершать никаких добрых дел, не нужно прилагать никаких усилий, а только ждать, когда Бог дарует смирение и благодать? Нет. Человек должен делать то, что от него требуется, всякую добродетель, и ожидать с великим смирением и чувством, что если Бог пожелает, то добродетель прорастет и принесет плод. Иначе же останется только голый труд.
Возвращаясь к разговору о молитве, я повторяю, что мы должны использовать все доступные нам средства: в свое время затворяться в келии, помышлять о том, что имеет отношение к молитве, например: о своих грехах, о том, что время проходит, а мы ничего не делаем, о смерти, ожидающей нас, и Суде.
После такого краткого размышления сразу приходит расположение к молитве. Помещаем ум в сердце и вдыхаем редко, произнося молитовку: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». И если мы почувствуем усталость, тягу ко сну, то должны проявить настойчивость. Мы ничего, конечно, этим не добиваемся, но незаметно внутри нас зарождается нечто доброе. В следующий раз, когда мы сядем для молитвы [2], мы почувствуем себя лучше, а в другой раз еще лучше. Так постепенно мы начнем находить нечто в молитве, и со временем будем находить все больше. Конечно, этому старанию обязательно будет препятствовать диавол. Он будет уводить наш ум то туда, то сюда, приносить нам различные мечтания. Наши же усилия будут сосредоточены на том, чтобы исключить все это и внимать молитве.
Немалое это дело, а кажется простым: склони голову, собери ум и внимай молитве. Но на деле это чрезвычайно трудно, потому что лукавый не желает сей молитвы.
Непримиримым врагом сатаны является умная молитва! Следовательно, не так легко сделать, чтобы диавол позволял ей жечь и обжигать себя, чтобы он позволял ей водворять Христа в нашем сердце, а его изгонять из окрестностей сердца вон.
Молитва, как мы сказали, имеет целью ввести Христа в наше сердце, что совершенно неприемлемо для сатаны.
Эта простая и немногословная молитва настолько сильна, что того не в силах вместить ум человека. Поэтому сатана так воюет с ней, так жестоко борется, приносит нам рассеяние, беспокойство, печаль, удушье с единственной целью — отвлечь от молитвы.
В молитве — постоянны [3]. Молитва требует терпения, настойчивости и долготерпения.
Не будем говорить, что мы ничего не можем сделать, потому что так мы не достигнем этой молитвы, которая настолько велика, что вмещает небесное! Постараемся объяснить величие молитвы.
Когда действует молитва, ум становится настолько чистым, настолько светлым, настолько динамичным, он получает такие крылья, что поднимается очень высоко и встречает Бога со всей Его благодатью! Он делается настолько восприимчивым для духовных созерцаний, что говорит: «Какое бы созерцание мне выбрать?».
Напротив, когда ум не просвещен молитвой, то он чрезвычайно инертен. Он не в состоянии подвигнуться к созерцанию.
Когда человек прилагает усилия и не обретает молитвы, тогда приходит лукавый и говорит ему: «Вот, ты так старался и не получил ничего. Прекрати ты эту молитву». Но опыт на своем языке говорит нам, что необходимы терпение и настойчивость, потому что сердце нелегко открывается навстречу молитве. Нужно много ударов и большое усердие в молитве.
Что происходит с зерном? Оно прорастает, постепенно тянется вверх, пробивается на поверхность земли и выходит на свет этого мира. Потом оно растет, подрастает, цветет и приносит плод.
То же происходит и с молитвой. Постепенно она разобьет черствость сердца, выйдет на его поверхность, выйдет как бы на свет духовного мира и тогда начнет расти, возрастать, цвести и приносить плод.
Если прежде человек чувствовал свою немощь в недостатке смирения и легко терял молитву, то по прошествии многих лет делания этой духовной молитвы [4] благий Бог удостоит его, и он увидит, как смирение укрепляется и становится его естественным духовным состоянием, вследствие чего укрепляется и молитва.
Маленький ребенок, когда начинает ходить, не имеет сил. Колени его слабы, он часто падает и ушибается. Но когда он подрастает, лодыжки его укрепляются, он ходит легко и уже не падает. Так бывает и с молитвой.
Итак, все эти труды по Богу должны быть, потому что располагают Бога послать Свою благодать. Наносят же вред духовному подвигу уныние и отчаяние. Отчаяния быть не должно. В любой духовной области оно всегда от диавола, и никогда оно не бывает от Бога. И когда отчаяние приближается к нам, будем помышлять, что оно от диавола.
Диавол очень враждебно настроен по отношению к любой молитве, особенно же к этой. Все молитвы человек творит легко в сокровении душевном. Но когда он начинает эту молитву, тогда собираются вокруг все демоны. Благодаря противоборству и сопротивлению сатаны становится явным, насколько благой, насколько духовной и плодоносной она является. Мы еще не уразумели, чт!о можем приобрести и какую пользу получить от этой молитвы, поэтому и не имеем вкуса к молитве, не находим терпения для нее.
Итак, будем подвизаться, потрудимся в молитве, доколе Бог не пошлет Свою благодать. И тогда, придя, она поведает нам обо всем.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/56.html
Отеческие советы
Глава пятнадцатая
Слово первое. О трезвении и об умной и сердечной молитве
Часть 1
Святые отцы много трудились, дабы обрести через молитву благодать Божию. Поэтому и мы, их чада, обязаны им всегдашней благодарностью за то, что они указали нам путь, который ведет душу к единению с Богом. Удивляешься и говоришь: «Но как же могут люди, в особенности же монахи и священнослужители, жить духовно, удовлетворять потребности своей души без молитвы, которую святые отцы завещали нам из своего опыта?».
Святой Григорий Палама, великий светильник безмолвия, трезвения и особенно непрестанной молитвы, написал большие и систематически составленные книги и получил имя «корифея и главы безмолвников».
Однажды, когда он вместе со своим братством подвизался вне Великой Лавры, он пришел в созерцание и увидел перед собой сосуд, похожий на кувшин, наполненный жидкостью. От преизбытка она переливалась через край и пропадала зря. Это прекрасное питие было белым, как молоко. Некий священнолепный муж говорит ему:
— Григорий, почему ты допускаешь, чтобы столько духовного добра пропадало напрасно, и не даешь его тем, кто имеет в том нужду?
Понял, конечно, святой, что это духовное питие, которое находилось в нем самом, было благодатью Божией, мудростью, опытом, трезвением, силой слова. Муж говорит ему:
— Почему ты ограничиваешься сим местом и не передашь это добро немощным, голодным, алчущим и жаждущим людям?
Действительно, по прошествии многих лет, с помощью Божией и под Его водительством, святой Григорий оказался среди множества людей и расточал им свое богатство, напоял нуждающихся в духовной помощи.
Но и находясь в миру, он молился и безмолвствовал в уединении в своей келии и только в субботу и воскресенье присутствовал за богослужением. Все остальные дни, пять дней в неделю, святой закрывался в своей келии и не выходил никуда, не ел и не пил. Только в субботу он нарушал безмолвие и ходил на литургию. Он причащался, спускался в трапезу, беседовал с отцами и братиями и с вечера воскресенья снова безмолвствовал до субботы.
Эти великие отцы научили нас, что душа человека окружена нечистыми, гордыми, эгоистичными, хульными и другими греховными помыслами и что для их изгнания душа должна использовать не только слова противоречия, но и гнев против помыслов, и ярость с молитвой.
Для противоборства дурным мечтаниям и помыслам недостаточно только гнева против них и ярости, но для борющегося с ними человека совершенно необходима и молитва, молитва непрестанная с призыванием Божественного имени: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Согласно отцам, имя Христово содержит в себе силу, исправляющую человека. Молитва Христова заключает в себе силу, которая может исправить падшую душу, падшую низко, душу немощную, нерадивую, грешную.
У духовного человека бывают в жизни такие дни и моменты, когда он чувствует внутри себя опустошение, душевную немощь. Что-то недостает, что-то покинуло его, и он не знает точно, как ему прийти в себя, как вернуть прежнюю силу и благодать, которая была в душе. Он не знает, как вернуть утраченную душевную полноту.
В этом случае святые отцы нас учат: «Повторяй молитву, начни ее снова либо устами, либо умом, либо сердцем, и душевная полнота вернется». Человек снова обретет ее, только бы понудил себя к молитве.
Очень важно, чтобы человек не прерывал молитвы. «Но когда человек работает, — спросит кто-нибудь, — ум ведь блуждает то здесь, то там?». Но и тогда он может осторожно и тихо творить молитву устами и возвращать душу в прежнее чувство благодати.
Наши отцы оставили нам великое наследие, ценность которого безмерна, безгранична и неисчислима. Этим наследием является трезвенное делание.
Под трезвенным деланием понимается внимание к помыслам, мечтаниям и движениям чувств. Это сила души, которая противостоит злу, дальновидность, когда ум издалека видит искушения и избегает их, предпринимая соответствующие меры безопасности; это непрестанная молитва и наблюдение ума за сердцем, за входящими и исходящими из сердца помыслами.
Прежде чем святые отцы привели в систему учение об умной молитве, монахи занимались главным образом деятельной добродетелью, под коей подразумевается телесный подвиг: пост, воздержание, поклоны, бдение, установленные молитвы, послушание, смирение и тому подобное. Это и есть деятельная добродетель, которая мало полезна, а трезвение на все полезно [1].
С XIV века святые отцы начали приводить учение о молитве в систему. Они создали труды о молитве и открыли всем, что трезвенное делание необходимо для совершенствования человека.
Когда же учение о трезвенном делании еще не стало широко известным и еще не передавалось из уст в уста, тогда отцы и духовные люди подвизались в деятельной добродетели. Они много постились, совершали много бдений, смиряли свое тело и так далее. Когда же трезвенное делание стало известным, тогда телесное подвижничество уменьшилось — не как ненужное, а потому, что святые отцы стали предаваться духовным подвигам более, нежели телесным, потому, что благодаря трезвенному деланию они освобождались от помыслов и страсти умалялись. Трезвенное делание даровало им чистоту сердечную, поэтому для достижения душевной чистоты у них уже не было такой большой необходимости в телесном подвиге.
Ради этого и мы, монахи, не должны оставлять сию молитву, ибо она приносит тысячепроцентную пользу, потому что, когда трезвенное делание очищает ум и сердце и дает благоразумную заботливость как о внешних телесных чувствах, так и о внутренних чувствах души, тогда монах для достижения своей цели уже не нуждается в чрезмерном аскетическом подвиге.
Деятельное подвижничество является вспомогательным средством для трезвения. Поэтому и отцы по силам своим занимались отчасти и деятельным подвигом для поддержания трезвенного делания. Но главные их усилия были направлены на трезвенное делание, потому что молитва и трезвение преподавали совершеннейшие духовные и созерцательные уроки.
Трезвенное делание ведет занимающегося им человека к созерцанию, от созерцания — к мудрости, от мудрости — к любви, а от любви рождается Божественный эрос.
Чистота являлась естественным следствием этого трезвенного делания и приходила сама собой. В то время как в подвиге отцы мучили себя и омрачали, трезвение сделало ненужной большую часть труда и пота.
Трезвенное делание привело отцов к беспопечительности, потому что они увидели, что забота о многих делах и вещах является серьезным препятствием для достижения трезвения, ибо рождает помыслы. А помыслы отвлекают внимание ума от молитвы и созерцания.
Поэтому, согласно отцам, то попечение о вещах, которое выходит за пределы необходимого, называется духовным туберкулезом.
Монахи общежительного монастыря живут по послушанию. Послушание, как и следует, приносит послушнику беспопечение, потому что если я совершаю послушание и обо всем заботится другой человек, то я могу выполнять свою работу в мире и безмолвии.
Когда я работаю и помышляю, что, кроме этой работы, меня ничего не заботит, то могу великолепно сочетать свою работу с молитвой.
Если я увижу, что мой ум не может совершать рукоделие с молитвой из-за отвлечения на другие, не связанные с работой вещи, то по необходимости начну устное призывание имени Христова, проговаривая шепотом: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Когда уста молятся, а руки работают, то труд имеет двойную благодать — благодать послушания и молитвы. Послушание делает труд достойным вознаграждения, а молитва его освящает, потому что и рукоделие, и какой бы то ни было другой труд, спутником которого является молитва, имеют особую благодать.
В Тавеннисиотском монастыре [2] была такая тишина, что его называли некрополем — городом мертвых. Этим люди хотели сказать, что отцы имели такое молчание, что были не похожи на живых людей, которые не обходятся без разговора и шума. Обладая таким безмолвием, они, конечно, располагали и временем для молитвы или созерцания Бога.
Любящий безмолвие, очевидно, уразумел пользу безмолвия и молитвы. Мы еще не познали пользы самособранности. Мы еще не познали цену молчания. Мы еще не уразумели, какую пользу приносит безмолвие в келии.
Монах без молитвы пуст, кроме того случая, когда он еще не вкусил пользы молитвы и не чувствует своей пустоты. Нищий не печалится из-за своей нищеты. Но тот монах, который научился молитве, а потом предался нерадению и потерял ее, — тот познал потерю и опечалился.
Поэтому монахи и должны молиться, чтобы и долг свой монашеский исполнять, и быть монахами на деле, внутренне, а не только по имени и внешнему виду.
Согласно святым отцам, монах не может называться таковым, если не имеет сокровенного делания. Поэтому и мы должны заниматься молитвой и понуждать себя к ней, чтобы душа наша была исполнена плодов [3]. Только тогда мы почувствуем себя монахами.
Как удивительно было бы услышать, что тело живет без души, так вызывает недоумение и то, как люди живут без этой духовной пищи!
Святые отцы говорят нам, что молящиеся так или иначе приобретают великие дары. Пост, молитва, воздержание, бдение даруют благодать, разнообразную благодать Святаго Духа.
Благодать Святаго Духа проявляется многоразличным образом и в разных ощущениях. Святый Дух через преуспеяние в молитве и в трезвенном делании подает благодать слез, благодать радости, благодать предвидения, благодать наставления, благодать апостольского дара, силу долготерпения, Божественного утешения, великой надежды, благодать Божественного эроса, созерцания и пленения.
Мы постоянно учимся, и чем больше учимся, тем более возрастает наш долг пред Богом и отцами.
Каждый человек в соответствии с преуспеянием и пользой, полученной от молитвы, исправляет свои душевные и телесные страсти. Исправление страстей и немощей показывает, насколько человек преуспел в молитве.
Следовательно, мы должны понуждать себя. Будем постоянно понуждать себя не забывать молитву, не оставлять ее. Если мы заметим, что молитва «дала течь», обессилела и начала дрожать и шататься, то тут же должны приступить к ее исправлению, взяться за молитву с усердием, чтобы вернуть ей прежнюю силу. Как это сделать? Пусть душа соберется, сосредоточится, «затянет поясок», как говорится, и начнет напряженную молитву. Пусть она изгонит помыслы, отложит попечение, освободит свой ум от рассеяния и скажет: «Теперь я займусь молитвой». И когда она таким образом помолится некоторое время, то сразу почувствует силу, которая исходит от усердной молитвы.
Молитва — это катапульта против демонов, против страстей, против греха и вообще против всего того, что встает на пути спасения.
Ты не ошибешься, если назовешь молитву пристанью, потому что в пристани корабль, который кидали штормовые волны, находит тишину, находит спасение и безопасность.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/54.html
Слово первое. О трезвении и об умной и сердечной молитве
Часть 2
Если ты назовешь молитву заступом, если назовешь ее топором, или компасом, или светом, или придумаешь ей тысячу других названий, не ошибешься.
Поэтому мы, монахи, отнюдь не должны пренебрегать ею. В миру множество людей, главным образом женщин, трудятся в молитве, несмотря на то что у них мирские попечения, дети, работа и множество других обязанностей. Однако они выкраивают время для молитвы и памятования имени Божия.
Что же тогда скажем мы, когда Бог дал нам такую свободу и беспопечение? Что скажем мы, если пренебрегаем молитвой и делаем ее настолько бессильной, что это бессилие позволяет болезни греха и страстей подавлять нас и делать больными?
С нами воюют помыслы? Великим оружием является молитва. Влечение греха отвлекает ум ко злу. Но когда ум возьмет в руки топор молитвы, поднимет его и начнет разить, то искореняет даже самые неподатливые помыслы. Надо только, чтобы человек хорошенько ухватился за топор и правильно его применял. Тогда он достигнет действительно чудесных результатов.
Поэтому диавол препятствует молитве, чтобы ему легче было пленить нас. Он приносит нам нерадение, различные попечения, он воздвигает перед нами сотни преград с единственной целью — воспрепятствовать молитве.
Демоны, как было доказано многими примерами, трепещут пред именем Христовым. Они сами устами людей исповедовали, что пожигаются, когда человек молится.
Был один монах, который впал в такое нерадение, что оставил свое правило, а затем подался в мир. Он поехал на свою родину — остров Кефаллиния, куда, как известно, приезжает множество бесноватых, чтобы их исцелил святой Герасим. Оказавшись на родине, пошел и он к мощам святого. И вот по дороге ему встречается бесноватая женщина и говорит ему:
— Знаешь ли ты, что у тебя в руке? О, если бы ты знал, бедный, что ты держишь в руке! Если бы ты знал, как пожигают меня твои четки, которые ты держишь по привычке и ради приличия!
Монах был потрясен. Демон сказал это по воле Божией. Монах пришел в себя. Бог просветил его, и он сказал сам себе:
— Смотри-ка, что я делаю, безумный! У меня в руке сильнейшее оружие, а я не могу поразить ни одного беса. И я не только не могу его поразить, но он еще и влечет меня, куда сам пожелает. Согрешил я, Боже мой!
И в ту же минуту он поехал обратно в свой монастырь. Возвратившись, он снова положил доброе начало и настолько преуспел в молитве и монашеском жительстве, что стал добрым примером для многих. Этого старца застал и я, смиренный. Из уст его невозможно было услышать ничего, кроме: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!». Непрестанно! Ты говоришь ему о чем-то, а он отвечает тебе два слова, и язык его тотчас возвращается к молитве. Так он привык к ней, так она изменила его. Подумать только, что по неисследимым судьбам Всевышнего цену молитвы и четок открыл ему, сам, конечно, того не желая, диавол!
Послушай и еще одну похожую историю. Когда я подвизался в Новом Скиту и еще был жив мой старец Иосиф, пришел к нам один бесноватый молодой человек.
Старец по своему милосердию принимал этих несчастных. Они жили с нами столько, сколько желали, а потом уходили сами. Они не могут долго находиться на одном месте. Все, кто лишен внутреннего Божественного утешения, ищут его, меняя места и людей.
В этом молодом человеке был демон уличной женщины. Когда он овладевал им, то голос его менялся на голос публичной женщины и произносил такие вещи, о которых, по апостолу, стыдно и говорить [1]. По профессии он был бочаром. Мы опускаем его имя. Он жил в нашем братстве достаточно долго и в часы работы приходил и, как мог, помогал нам в рукоделии. На третий день он говорит мне:
— Отче, не научишь ли ты и меня делать печати? [2] Изготовление бочек — тяжелая работа. Кроме того, и тот, кто внутри меня, постоянно меня позорит.
— Я научу тебя, брат, буди благословенно! Вот, делай так. Инструменты здесь, заготовки вон там, а образцы перед тобой. За этим столом ты будешь работать. Только еще вот что: в нашем братстве отцы не разговаривают, а всегда творят молитву.
Говоря это, я хотел избежать, насколько это возможно, празднословия и рассеяния во время своей молитвы. И в ту же минуту в моем уме родилась следующая мысль: «А интересно, могут ли бесноватые творить молитву?». Итак, принялись мы за работу и молитву. Не прошло и нескольких минут, как демон восстал в нем. Голос его изменился, и он начал кричать, сквернословить, угрожать и ругаться.
— Заткнись, паршивец! — кричало изнутри. — Заткнись! Прекрати это бормотание! Что ты повторяешь все время одни и те же слова? Брось это, ты сводишь меня с ума. Мне хорошо внутри тебя, зачем ты будоражишь меня?
Он сказал приблизительно так. Демон помучил его и оставил.
— Видишь, что он делает со мной? — говорит мне несчастный. — И это происходит со мной постоянно.
— Терпи, брат, — говорю ему, — терпи! Не придавай этому значения, ведь это не твое. Не скорбИ, а заботься о молитве.
Закончив работу, мы пошли к Старцу. По дороге бесноватый говорит мне:
— Отче, может быть, мне помолиться и о том, который во мне, чтобы Бог помиловал и его?
И зачем он только это сказал, бедняга! Тут же им овладел демон, поднял его и грохнул оземь. Все затряслось вокруг. Демон изменяет его голос и начинает:
— Заткнись, паршиве-е-е-ец! Заткнись, я сказал! О чем это ты говоришь? Какая еще милость? Не нужно милости, не нужна она мне! Нет! Что сделал я, чтобы просить милости? Это Бог несправедлив! За один маленький грех, за гордость, он лишил меня славы. Мы невиновны, это Он виноват. Пусть Он Сам покается, а не мы! Прочь милость!
Демон сильно мучил его и, измотав вконец, оставил. Я ужаснулся его словам. За несколько минут на собственном опыте я понял то, что был бы не в состоянии понять, прочитав о бесах тысячи книг. Мы продолжили свой путь к Старцу. Старец неизменно принимал его и говорил с ним с большой любовью. И бесноватый рядом с ним всегда оставался спокойным. Старец много молился за бесноватых, потому что знал, какие муки они терпели от демонов, и говорил нам:
— Если мы, имея демонов снаружи, мучаемся от помыслов и страстей, то какие муки испытывают эти несчастные, в которых демоны находятся день и ночь! — и, печально качая головой, добавлял: — Наверное, свою муку они переживают здесь. Но горе тем, кто не покается, чтобы Бог милостиво наказал их так или иначе здесь, в этой жизни!
И он приводил слова одного святого, вот они: «Если увидишь человека, который явно грешит и не кается и до самого смертного часа с ним не происходит ничего скорбного, знай, что в час Суда обличение этого человека будет без милости».
После таких слов Старца мы всё больше сочувствовали искушаемому брату.
Во время службы он не входил в церковь вместе с отцами, а ходил с четками снаружи по скалам и непрестанно громко произносил молитву: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя! Господи, Иисусе Христе, помилуй мя!». Молитва его эхом отзывалась среди скал.
Он на опыте испытал, как молитва пожигает демона. И вот, когда он так обходил скалы и непрестанно проговаривал молитву, внезапно изменялся его голос, и демон начинал:
— Заткнись, я сказал, заткнись! Ты замучил меня! Зачем ты ходишь среди скал снаружи церкви и бормочешь? Иди внутрь вместе с другими и прекрати свое бормотание. Зачем ты день и ночь говоришь и повторяешь одно и то же и не даешь мне успокоиться ни на минуту? Ты заморочил меня, ошпарил! Ты жжешь меня, неужто непонятно?
И когда искушение проходило, этот брат снова начинал молитву по четкам: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Он очень хорошо понял то, о чем демон думал, будто он не понимает. Это было и болью души, и надеждой, когда ты видел, как он все переносит, подвизается и терпит. Он долго жил с нами и, когда ему стало гораздо лучше, ушел. Больше мы его не видели. Бог знает, чем все это закончилось.
Видите силу молитвы и нераскаянность демонов? Они пожигаются, но кричат: «Нет милости!» — и непрестанно осуждают Бога. О, гордость денницы! Стало быть, чем отличается от демона эгоист и до конца нераскаянный человек — тот, кто не желает исповедать Христа Богом и Человеком и испросить Его милости и милосердия?
Теперь вы понимаете глубочайший смысл молитвы? Как она выявляет людей, кто близок ко Христу, а кто далек от Него?
Мы допускаем помыслам господствовать над нами. Мы позволяем помыслам брать нас в плен, а ведь у нас есть всесветлое оружие молитвы, то оружие, которое называется пламенем и огнем. Молитва — это бич, который бичует любой демонский помысл.
Но мы недостойны, и я первый, заниматься молитвой. Не потому, что мы не можем или не призваны к молитве, а потому, что мы ленивы и нерадивы, и диавол обманывает нас, и мы творим ему послушание и не занимаемся молитвой как должно. Если бы занимались ею, то не допустили бы стольким страстям и немощам овладеть нами.
Мы видим, как освятились миряне, занимаясь молитвой. Отец святого Григория Паламы был царедворцем в правление Андроника Палеолога, византийского императора. Несмотря на все свои дела, хлопоты и суету, он не остался непричастным пользы молитвы и преуспеяния в ней. Этим он явил, что человек, где бы он ни был и какую бы жизнь ни проводил, занимаясь этой чудотворной молитвой, сподобляется благодати Божией.
Мы видим, как святой Максим Кавсокаливит ходил по пустынным и безлюдным местам Афона, чтобы взрастить молитву. И когда отцы спрашивали его:
— Отче, почему ты ходишь по пустынным местам, избегаешь людей и не приближаешься к ним?
Он отвечал:
— Я брожу по пустынным местам, чтобы приумножить молитву.
Опыт показал, что без должного безмолвия молитва не сподобляется тех великих даров, которые происходят из нее.
И в миру, и в тишине гор можно достигнуть многого благодаря молитве.
Мы, находясь в киновии, должны держать молитву и совершать подвиг деятельной добродетели, храня послушание, отсекая свою волю, любя друг друга, терпя один другого, чисто исповедуя помыслы, духовно повинуясь своим начальникам, непрестанно творя молитву во время работы. И когда мы исполним всё это, тогда придет благодать Божия, в соответствии с нашим произволением и верой, верой и послушанием старшим, нашей деятельной добродетелью.
И мы, находясь под одним кровом, под одним пастырским руководством, можем достигнуть достаточной меры благодати, потому что Бог нелицеприятен. Исполняющих Его заповеди с чистым сердцем, с чистой совестью Он вознаграждает, утешает и дает им надежду спасения.
Не остается ничего иного, как только понуждать себя, понуждать непрерывно. Будем заниматься главным образом молитвой, как научил нас сегодняшний урок, — непрестанно: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Просыпаясь утром, будем творить молитву. И трудиться будем с именем Христовым. Так мы с помощью молитвы отсечем празднословие, многословие, осуждение, гнев и недовольство, и каждый будет безмолвствовать сам в себе.
Горе нам, если нас учат и мы не делаем, не понуждаем себя, если нам подаются средства и мы бездействуем. Что тогда нам остается делать, как не осуждать себя постоянно как недостойных, ленивых и убогих? Хотя бы через самоосуждение и смирение понудим себя к молитве, потому что смирение и самоосуждение привлекают благодать Божию. А благодать снова подает рвение и легкость в молитве.
Как мы уже сказали в начале Слова, мы обязаны непрестанно благодарить святых отцов, благоговеть пред ними, любить их и прославлять, просить их молитв и предстательства пред Богом, умолять их, чтобы они ниспослали и нам малый дар, малое благословение молитвы.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/55.html
…………………………………………………………………….
Архимандрит Ефрем Святогорец
Отеческие советы
Глава пятнадцатая
Слово второе. О молитве
Неразлучным спутником монаха должна быть молитва. В час, определенный нами для более собранной и внимательной молитвы, мы должны некоторым образом понуждать себя и стараться пригвоздить ум к сердечному месту, избегая, конечно же, мечтаний.
Будем вдыхать медленно и заключим молитву в слова: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Ум свой поставим стражем и надзирателем, дабы он следил за произносимыми в молитве словами, остерегался мечтаний и не принимал никаких образов.
Вместе с тем подвигнем свою душу любовным расположением, чтобы укрепить молитву, придать ей законченность, дабы она принесла хороший результат. Этим результатом может быть свобода молитвы [1], духовная теплота, радость, слезы и многое другое.
Но, прежде чем начать молитву, полезно на две-три минуты окинуть взглядом свои грехи, страсти, подумать о своей греховности, о своем страстном состоянии, о уничиженном состоянии своей души и о том, что мы не в силах ничего сделать без Бога.
Также человек может вспомнить и о Суде Божием или о муке в мире ином. Чувство, которое родится при этом в душе, подвигнет его соединить молитву с дыханием.
Так происходит подготовка души, чтобы через несколько минут, когда мы начнем молитву, наша молитва имела соответствующий духовный импульс и настроение.
Когда мы будем поступать таким образом, наш ум станет более собранным, более внимательным. Подобное созерцание своих грехов заключает ум вовнутрь. Потом уму дается молитва, и он начинает молиться хорошо.
Когда человек привыкнет так молиться, то по прошествии некоторого времени, длительность которого зависит от рвения человека, он преуспевает в молитве, с помощью, разумеется, благодати Божией, ибо я верю, что молитва целиком зависит от благодати Божией.
Человек через различные виды молитвы становится соработником благодати, которая помогает в памятовании имени Божия. Доказательством этого является то, что человек сам легко может обдумывать любую мысль, а для удержания в памяти имени Божия должен прилагать огромные усилия.
Нечто подобное происходит, к примеру, с земными цветами. Дикие цветы и колючки растут сами по себе, без всякого усилия со стороны человека. Садовые же цветы, о которых человек заботится и прилагает много труда, если не поможет Бог и не пошлет солнца с его чудотворными лучами, не пробьются на поверхность земли, не вырастут и не зацветут.
То же и в духовном делании. Человек с помощью различных способов молитвы старается достичь единения с Богом. Но если Бог не пошлет Своего благословения, если не посодействует, то все эти способы и старание, приложенное в молитве, останутся духовно бесплодными.
Поэтому прежде молитвы необходимо созерцание, духовное созерцание своего уничижения, самоукорение, память смертная и многое другое, чтобы во время молитвы привлечь помощь Божию.
И если только во время молитвы человек примет тщеславные помыслы, молитва прерывается, то есть благодать Божия тут же встречает препятствие и отходит.
Тогда человек негодует на эти помыслы и думает: «Только молитва начала действовать и я почувствовал благодать Божию, как вклинились помыслы и благодать отступила».
Часто различные помыслы приближаются снова, и молитва тут же прекращается. Человек задается вопросом: «Но я же не принял плохих помыслов, почему же оказался лишенным молитвы и ее благодати?».
И это, конечно же, дело Промысла Божия, чтобы как бы дать понять человеку следующее: «Не думай, что ты лишаешься благодати молитвы только тогда, когда принимаешь гордые помыслы. Но когда Я пожелаю, то и без гордых помыслов лишаю тебя убеждения, что ты своей подготовкой и своим старанием можешь достичь действенной молитвы».
На собственном опыте я испытал, что молитва — это дело благодати, и понял это настолько глубоко, что никто не в силах убедить меня в обратном. Мы имеем в виду, конечно, действенную молитву, молитву с чувством благодати, потому что молитвой называется любая другая молитва и без ощущения благодати.
Итак, человеку иногда полезно лишаться молитвы, чтобы хорошенько выучить этот урок смирения.
После многих лет, после многочисленных неудач в молитве из-за помыслов человек, естественно, научается тому, что молитва достижима только с помощью Божией.
Авва Исаак Сирин говорит: «Ты получаешь благодать Божию не тогда, когда приготовишься с помощью всевозможных средств и способов молитвы, но когда пожелает того Бог. Бывает, что ты получаешь ее тогда, когда не приготовился, а бывает, что и приготовившись не имеешь молитвы и не находишь ее».
Это великая истина. Нередко и я, смиренный, предпринимая все меры для того, чтобы обрести ночью молитву, чаще всего не находил ее. Я вставал в свое время, в тишине, делал все по порядку и со вниманием, но совершенно не бывал услышан. Часами я боролся и все же не обретал молитвы.
Потом, после этой долгой и внимательной молитвы, я переходил к какому-нибудь другому делу и обретал великую благодать Божию. Я помышлял: «Столько труда, столько стараний, столько внимания — и все безрезультатно. И вдруг — такая благодать?». Бог давал мне понять, что не должно оставлять своих стараний, но нужно не верить в них, не верить, что с их помощью возможно обрести молитву.
Это во власти, в возможностях Бога и без стараний со стороны человека дать молитвенное чувство.
Во всяком случае со стороны молящегося должны приниматься все меры, которые необходимы, чтобы обрести молитву, и в то же время он не должен верить, что эти меры обязательно принесут ему молитву. Напротив, он должен помышлять, что если Бог пожелает, то даст молитву. Иначе он не добьется ничего.
Земледелец сеет. Он добросовестно возделывает поле, следит за тем, чтобы плуг входил глубоко, распахивал землю. Только после этого он бросает семена. Потом ожидает дождя, ожидает хорошей погоды. Если погодные условия будут благоприятствовать, то семена взойдут, возрастут и принесут свой плод. В противном случае ничего не выйдет. А если что и прорастет, то будет настолько ничтожным, что земледелец соберет меньше, чем посеял.
Земледелец тоже надеется на Бога и говорит: «Если Бог пожелает, я соберу урожай». А во времена засухи бедный земледелец и молится, и просит совершить водосвятный молебен, потому что верит, что если Бог пожелает, то пошлет дождь, солнце, — одним словом, то, что потребуется, и труд его принесет плод. Иначе же, несмотря на все предпринятые меры, он не соберет урожая.
Так же случается и в духовной жизни. Что бы человек ни делал, он получит плод, только если пожелает того Бог.
Для этого необходимо, чтобы всем духовным устремлениям предшествовало смирение.
Человек доходит до убеждения, что без Бога совершенно ничего невозможно. Он верит в это и говорит: «Подписываюсь своей кровью под тем, что я ничто и не могу сделать ничего благого». И, еще не закончив подписываться под тем, что он ничто, тут же видит тщеславные помыслы и думает: «Ведь только что я своей кровью подписывался под тем, что я ничто, и как же поразил меня тщеславный помысл?».
На этом примере видно, что и смирение человеку должен даровать Бог. Несмотря на весь наш труд, который мы подъемлем для познания своей ничтожности, и чувство
ничтожности должен нам даровать Бог.
Но что же тогда должен делать человек, если так обстоят дела? Может, не нужно совершать никаких добрых дел, не нужно прилагать никаких усилий, а только ждать, когда Бог дарует смирение и благодать? Нет. Человек должен делать то, что от него требуется, всякую добродетель, и ожидать с великим смирением и чувством, что если Бог пожелает, то добродетель прорастет и принесет плод. Иначе же останется только голый труд.
Возвращаясь к разговору о молитве, я повторяю, что мы должны использовать все доступные нам средства: в свое время затворяться в келии, помышлять о том, что имеет отношение к молитве, например: о своих грехах, о том, что время проходит, а мы ничего не делаем, о смерти, ожидающей нас, и Суде.
После такого краткого размышления сразу приходит расположение к молитве. Помещаем ум в сердце и вдыхаем редко, произнося молитовку: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». И если мы почувствуем усталость, тягу ко сну, то должны проявить настойчивость. Мы ничего, конечно, этим не добиваемся, но незаметно внутри нас зарождается нечто доброе. В следующий раз, когда мы сядем для молитвы [2], мы почувствуем себя лучше, а в другой раз еще лучше. Так постепенно мы начнем находить нечто в молитве, и со временем будем находить все больше. Конечно, этому старанию обязательно будет препятствовать диавол. Он будет уводить наш ум то туда, то сюда, приносить нам различные мечтания. Наши же усилия будут сосредоточены на том, чтобы исключить все это и внимать молитве.
Немалое это дело, а кажется простым: склони голову, собери ум и внимай молитве. Но на деле это чрезвычайно трудно, потому что лукавый не желает сей молитвы.
Непримиримым врагом сатаны является умная молитва! Следовательно, не так легко сделать, чтобы диавол позволял ей жечь и обжигать себя, чтобы он позволял ей водворять Христа в нашем сердце, а его изгонять из окрестностей сердца вон.
Молитва, как мы сказали, имеет целью ввести Христа в наше сердце, что совершенно неприемлемо для сатаны.
Эта простая и немногословная молитва настолько сильна, что того не в силах вместить ум человека. Поэтому сатана так воюет с ней, так жестоко борется, приносит нам рассеяние, беспокойство, печаль, удушье с единственной целью — отвлечь от молитвы.
В молитве — постоянны [3]. Молитва требует терпения, настойчивости и долготерпения.
Не будем говорить, что мы ничего не можем сделать, потому что так мы не достигнем этой молитвы, которая настолько велика, что вмещает небесное! Постараемся объяснить величие молитвы.
Когда действует молитва, ум становится настолько чистым, настолько светлым, настолько динамичным, он получает такие крылья, что поднимается очень высоко и встречает Бога со всей Его благодатью! Он делается настолько восприимчивым для духовных созерцаний, что говорит: «Какое бы созерцание мне выбрать?».
Напротив, когда ум не просвещен молитвой, то он чрезвычайно инертен. Он не в состоянии подвигнуться к созерцанию.
Когда человек прилагает усилия и не обретает молитвы, тогда приходит лукавый и говорит ему: «Вот, ты так старался и не получил ничего. Прекрати ты эту молитву». Но опыт на своем языке говорит нам, что необходимы терпение и настойчивость, потому что сердце нелегко открывается навстречу молитве. Нужно много ударов и большое усердие в молитве.
Что происходит с зерном? Оно прорастает, постепенно тянется вверх, пробивается на поверхность земли и выходит на свет этого мира. Потом оно растет, подрастает, цветет и приносит плод.
То же происходит и с молитвой. Постепенно она разобьет черствость сердца, выйдет на его поверхность, выйдет как бы на свет духовного мира и тогда начнет расти, возрастать, цвести и приносить плод.
Если прежде человек чувствовал свою немощь в недостатке смирения и легко терял молитву, то по прошествии многих лет делания этой духовной молитвы [4] благий Бог удостоит его, и он увидит, как смирение укрепляется и становится его естественным духовным состоянием, вследствие чего укрепляется и молитва.
Маленький ребенок, когда начинает ходить, не имеет сил. Колени его слабы, он часто падает и ушибается. Но когда он подрастает, лодыжки его укрепляются, он ходит легко и уже не падает. Так бывает и с молитвой.
Итак, все эти труды по Богу должны быть, потому что располагают Бога послать Свою благодать. Наносят же вред духовному подвигу уныние и отчаяние. Отчаяния быть не должно. В любой духовной области оно всегда от диавола, и никогда оно не бывает от Бога. И когда отчаяние приближается к нам, будем помышлять, что оно от диавола.
Диавол очень враждебно настроен по отношению к любой молитве, особенно же к этой. Все молитвы человек творит легко в сокровении душевном. Но когда он начинает эту молитву, тогда собираются вокруг все демоны. Благодаря противоборству и сопротивлению сатаны становится явным, насколько благой, насколько духовной и плодоносной она является. Мы еще не уразумели, чт!о можем приобрести и какую пользу получить от этой молитвы, поэтому и не имеем вкуса к молитве, не находим терпения для нее.
Итак, будем подвизаться, потрудимся в молитве, доколе Бог не пошлет Свою благодать. И тогда, придя, она поведает нам обо всем.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/56.html
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Глава пятнадцатая
Слово третье. О практике умной молитвы
1
Когда мы жили в пустыне, наше бдение начиналось с заходом солнца и продолжалось до самых утренних часов.
Наш блаженный старец Иосиф, преподавая нам обязанности монашеского жительства, настаивал на практике умной молитвы. Подобно тому как его собственная жизнь была постоянным понуждением себя на молитву, так и в отношении нас он настаивал, чтобы мы понуждали себя, сколько можем, дабы утвердить в глубине ума и сердца имя Господне, которое есть краеугольный камень всего духовного строения.
После сна, говорил нам Старец, ум человека свеж и чист. Как раз тогда мы должны, как первую духовную пищу, дать ему имя Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.
Но диавол, зная об этом, с момента нашего пробуждения спешит, как молния, посеять свои плевелы лукавых помыслов, чтобы жернов памяти начал их перемалывать и звук его вращения был как бы диавольской молитвой.
Мельники на своем языке то место, куда засыпают пшеницу, ячмень, кукурузу и все то, что нужно перемолоть, называют «пофос» [1]. Широкий сверху, пофос внизу становится настолько узким, что на жернова в определенном ритме падает только несколько зерен.
Итак, всё, попадающее в пофос, пройдет через жернова и перемелется. Но вошедшее в сердце, где находятся все человеческие желания [2], вовсе не обязательно поднимется и пройдет через жернова ума. Из сердца, — говорит Господь, — исходят злые помыслы [3], поднимаются, проходят по одному и перемалываются умом. Чем более нечисто и приземленно сердце, тем более постыдны и низки помыслы.
Чтобы вся муть помыслов не поднялась к уму, а также чтобы очистилось и сердце, как того желает его Творец, с помощью умной молитвы мы низводим свой ум на сердечное небо и преображаем то место, где посредством страстей совершалось поклонение сатане, в святой храм Бога, в обитель Святой Троицы.
На словах схема, нарисованная нами, проста, но для исполнения ее на деле требуется привлечение всех сил человека и безмерное содействие Божественной благодати. Поскольку Бог всегда жертвует Собой и Сам просит нас: Сын Мой! отдай сердце твое Мне [4], то и мы должны послушно жертвовать собой всецело ради подвижнических правил наших святых отцов.
Посему будем бдительны по отношению к первым помыслам после сна. И хорошие, и плохие сны, и мечтания — все то, что оставит после себя ночной отдых, тут же уничтожаем. Сразу беремся за имя Христово — дыхание нашей души.
Потом, освежив немного лицо водой, чтобы проснуться окончательно, для поддержания бодрости выпиваем чашку кофе или чего-либо другого — ведь наше бдение начинается задолго до полуночи, — читаем Трисвятое, Символ веры, Достойно есть и садимся на свое место молитвы, держа в руке оружие против диавола — четки.
Старец говорил: «Сел на свою скамеечку? Не начинай молитву как попало, но сначала собери свой ум и помысли немного о смерти и о том, что последует за ней».
Помысли, что это последняя ночь в твоей жизни. Все предыдущие ночи и дни прошли и привели тебя к этой границе твоей жизни. Однако об этой ночи, которая перед тобой, ты не уверен: передаст она тебя наступающему дню или же надвигающейся смерти? Сколько людей умрет в эту ночь! Откуда ты знаешь, что тебя не будет среди них?
Помысли, что когда ты будешь отходить, то придут искать твоей души Ангелы либо демоны, согласно твоим делам. Демоны, злостные обвинители, в час смерти приводят на память все деяния твоей жизни и подталкивают к отчаянию. Ангелы противопоставляют этому то, что сделано по Богу. И от этого предварительного суда зависит шествие души. За сим следуют воздушные мытарства, потом престол Судии и затем решение.
И если концом всего этого будет мука, то что же ты будешь делать, окаянная душа? Что сможешь дать в тот час, чтобы спастись? Приди в себя, как блудный сын, который покаялся и испросил милости у всемилостивого Бога [5]. То, что ты делал бы тогда [6], сделай сейчас. Ты согрешил? Покайся. Се, ныне время благоприятно [7].
Если без образов и фантазий человек хотя бы короткое время побеседует с этими мыслями, то умиляется, умягчается его сердце, подобно воску, и ум перестает рассеиваться. Память смерти обладает тем преимуществом, что побеждает житейскую ложь и рождает в сердце печаль по Богу. В этой атмосфере умиления можно начинать немногословную и непрерывную умную молитву.
Когда ум твой собран, когда твой дух стал сокрушенным и смиренным, тогда приклони голову и обрати свое внимание к сердечному месту. И сердце тоже сокрушенно и смиренно. Оно ждет, когда снидет ум, чтобы вместе с ним принести мольбу Многоблагоутробному в надежде, что Он не уничижит.
Процесс дыхания тела начинается со вдоха через ноздри. Там с ним соедини молитвой дыхание твоей души. Вдыхая, произноси молитву один раз, провожая ее до самого сердца, и, выдыхая, повторяй молитву еще один раз. Там, в сердечном месте, где останавливается вдох, там утверди и свой ум и с неослабным вниманием, вдыхая и выдыхая, следи за сопутствующей вдоху и выдоху молитвой: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Мобилизуй все свое любовное расположение к Богу и без мечтаний и образов сокровенно поминай имя Господа Иисуса.
Удали любую мысль, даже самую красивую, самую чистую и спасительную. Это от десных искушение лукавого, чтобы остановить молитву. Презри все лукавые помыслы, сколь бы постыдными, скверными и кощунственными они ни были. Они не твои, не волнуйся, ты за них не отвечаешь. Бог знает, откуда они приходят. Только не ленись, не бойся, не увлекайся и не сочетайся с ними.
И если немного рассеешься, то, как только поймешь, что удалился от места и образа молитвы, возвратись обратно. И, если увлечешься снова, снова возвратись. Сколько раз рассеешься, столько раз и возвращайся. Бог увидит твой труд и желание и понемногу укрепит твой ум.
Поскольку ум имеет обыкновение блуждать, а также оставаться там, где болит, то ты сдерживай свое дыхание. Не выдыхай тут же. Это вызовет маленькую безобидную боль в сердце, где мы желаем утвердить свой ум. Эта маленькая боль, подобно магниту, будет притягивать и удерживать около себя ум, чтобы, подобно служанке, служить ему.
И действительно, сладкое имя Господне, прежде всякого имени призываемое с болью и сокрушением, понемногу, со временем производит измену десницы Вышняго [8] там, где прежде обитал грех.
Обращение молитвы в сердечном месте настолько расширяет границы сердца, что оно становится другим небом, способным вместить Невместимого.
За престол сердечный будет вестись война и крепкая брань. Вначале диавол будет действовать посредством страстей и их зловонных испарений, то есть различных противящихся молитве помыслов. И чем более с помощью поста, бдения, молитвы и других аскетических упражнений ты будешь выбивать у него почву из-под ног, тем больше он будет неистовствовать, тем больше он постарается, если попустит Бог, проявить свою злобу и вероломство посредством различных воздействий, искушений и скорбей. Но его вмешательство всегда будет ограничивать нежная забота Небесного Отца в соответствии с возможностью человека отражать атаки противника.
Перед искушением Подвигоположник Христос всегда сокровенно дарует подвизающемуся благодать, чтобы с помощью этой благодати была сокрушена ярость диавола и он возвратился побежденным и постыженным. Терпя скорби, мы должны принести Господу столько радости, сколько мы принесли Ему огорчения, соблазняясь грехом. Тогда радовался диавол и скорбел Бог, а теперь очередь радоваться Богу и скорбеть и разрываться от злобы диаволу.
2
«Но это дело не одного и не двух дней. На это требуется много времени, — замечает божественный Златоуст, — необходим большой подвиг и много времени, чтобы был изгнан диавол и вселился Христос… Но поучитесь и потерпите Господа Бога нашего, дондеже ущедрит ны [9]. И ничего другого не просите у Господа славы, кроме милости. Прося же милости, просите ее смиренным и милостивым сердцем. И взывайте с утра до вечера и, если возможно, всю ночь: “Господи, Иисусе Христе, помилуй мя”. И понуждайте даже до смерти свой ум на это дело».
Подобные советы дают все святые отцы, каждый своеобразно и своими словами, но имея за плечами опыт войны и победы над диаволом, которого раздражает и буквально обессиливает непрестанная умная молитва.
«Братия, всегда дышите Христом», — побуждает нас наставник пустыни Антоний Великий.
«Всегда поминай Бога, и ум твой станет небом», — говорит преподобный Нил Премудрый.
Чем упорнее молится человек, тем больше очищается сердце и просвещается ум, тем добрее становится произволение, тем больше радости Царствие Божие приносит человеку, который создан по образу Божию и ради которого Богочеловек Иисус покрыл все небо и всю землю Своей добродетелью, страданием и воскресением.
Еще здесь вкушает блага Небесного Царствия тот, кто умертвит [10] свой вкус, отвратит свои чувства от красот мира и встанет мужественно, даже до смерти, против нападок миродержца. Тишина помыслов, мир сердца, сладко текущие слезы, пленение ума, познание таин, преизбыток любви, созерцание Бога, совершенство, какое только возможно для человеческого естества, — все это достигается систематическим, постоянным, упорным, неотступным подвигом и при посредстве умной молитвы.
Но, прежде чем эта непрерывная умная беседа будет услышана, со стороны молящегося необходимо содействующее тому исполнение монашеских и христианских установлений духовной жизни.
От монаха-послушника требуется непоколебимое послушание старцу, который являет видимый образ Спаса Христа. От всех же христиан требуется приведение своей жизни в соответствие с указаниями духовников и послушание канонам единой Святой Православной Церкви, чтобы никто не блуждал по пути своих похотей и желаний, от чего нас предостерегает Священное Писание.
В Патерике приводится очень содержательное и простое высказывание аввы Мины: «Послушание за послушание: кто слушается Бога, того слушается Бог». А авва Исаия уточняет: «Невозможно, чтобы Бог не послушал того человека, который слушается Бога. Бог недалеко от человека, но наши желания не позволяют Ему услышать нас».
Наша молитва не может быть услышана из-за наших желаний.
Если ты молишься и не бываешь услышан, то подумай: может быть, ты непослушен?
Если ночью ты молишься, а днем проводишь невнимательную жизнь, то это все равно что строить и одновременно разрушать.
Если ты невнимателен в мелочах, то тебе обязательно будет попущено впасть в великое. Внемли себе.
Невозможно, чтобы Бог всегда посылал Свою благодать тому сердцу, которое не полагает предела своим желаниям, и тому уму, который не прекращает своего бесцельного блуждания. Бог вначале дает Свою благодать для того, чтобы помочь нам, восставить нас, усладить чувства нашей души и привлечь к Себе. Но если не будем трудиться и мы сами, то благодать останется бездейственной. В процессе еды пробуждается аппетит, а молитва рождается в процессе молитвы.
Находишься ты на работе, на своем послушании? Вспомни святых отцов, которые, работая, говорили сами себе:
Тело, трудись, чтобы питаться.
Душа, трезвись, дабы спастись.
Рассеивается ум твой? Проговаривай молитву шепотом и не пустословь, иначе, кроме самого себя, причинишь вред и другим.
Авва Филимон говорит: «Многие святые отцы и созерцая Ангелов хранили себя. Молчанием они хранили себя, не вступая ни с кем в беседу».
Вместо того чтобы терять время зря, проговаривай молитву. И, когда приходят к тебе лень и нерадение, бойся угрозы Господа для лукавого и ленивого раба [11].
Если ты допустишь, чтобы день передавал тебя ночи нерадивым и ночь передавала тебя дню еще более нерадивым, то вскоре дойдешь до совершеннейшего нерадения.
Неужели ты будешь хвалиться своим нерадением, когда другие будут получать венцы за свои труды?
Потрудись немного, брат, в молитве и трезвении, и ты увидишь, как радость забьет ключом в твоем сердце и свет взойдет на тверди твоего ума. Это не та радость, которая проходит прежде, чем ты порадуешься. Это сладость Ангелов, это невечерний свет иного мира, который Христос — Свет мира, приходящий через молитву, — дарует тебе прежде твоего отшествия из мира сего. Разве этого не было с нашими отцами? Или это не может произойти с нами? Это будет, если не помешают тому наши маловерие и лень.
И мой Старец говорил: «Потрудись немного, чтобы сделать должником Бога, дабы в свое время Он послал тебе гораздо больше и во много раз больше того, что ты заслужил и просил».
Но не забывай и слова святого Исаака Сирина: «Сначала диавол старается упразднить непрестанную молитву сердца, а потом убеждает монаха презреть определенные для молитвы время и правило, которое состоит из поклонов и коленопреклонений».
Посему не слушай шепота нерадения, и если желаешь, чтобы Бог покрыл твои ошибки, то покрой и ты ошибки твоего брата и потерпи его в день его искушения и боли.
Не пререкайся и не скрывай помыслов от своего духовного отца, иначе всуе будешь трудиться всю свою жизнь и молитва твоя останется бесплодной.
Если ты не очистишься благодаря откровенной исповеди, как приступишь к причащению Пречистых и Животворящих Христовых Таин? Разве ты не слышал, что для достойно причащающихся они становятся жизнью, а для недостойно — смертью?
Не говори: «Как поступают другие, так делаю и я», ибо это безумное слово, а ведь Судия не безумен.
Всякий помысл, приносящий отчаяние и печаль, — от диавола. Отвергай его тут же, иначе он порвет нить твоей молитвы. Всякий помысл, рождающий умеренную печаль, смешанную с радостью и слезами, — от Бога. Благодать Божия никогда не приводит человека в отчаяние, но ведет его только к покаянию.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/57.html
Архимандрит Ефрем Святогорец
Отеческие советы
Глава пятнадцатая
Слово четвертое. О молитве
«Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Сердце человеческое является центром сверхъестественных, естественных и противоестественных движений. Все начинается в сердце. Если сердце человека очистится, то он увидит Бога.
Но как мы увидим Бога? Может быть, Бог антропоморфичен? У Него человеческий образ? Нет! Бог невидим, Он — Дух, но Он может воцариться в человеческом сердце, когда оно станет сосудом, способным Его принять.
Чтобы сердце стало таким сосудом, оно должно стать чистым от нечистых помыслов. Но для своего очищения сердце должно вкусить лекарства. Таким лекарством является молитва.
Куда приходит царь, оттуда изгоняются враги. Когда в сердце войдет Христос, Его святое имя, тогда убегут оттуда колонны демонов.
Когда на престоле сердца действительно воссядет Христос, тогда Ему подчинится все. Так и царь, когда овладеет государством и воссядет на престоле, тогда подчинит себе всех мятежников и их воинов. Он изгонит врагов, умирит государство от внутренних волнений, и тогда наступит мир. Царь восседает на престоле и видит, что все подчиняются ему и платят дань. Тогда он радуется и ликует, видя, что борьба и труд покорили ему всех, принесли мир и успех.
То же самое происходит и в государстве нашего сердца. Там и враги, и восстания, и помыслы, и страсти, и немощи, и бури, и возмущения — все это в сердце человека.
Чтобы государство сердца умирилось и стало послушным, туда должен прийти Христос Царь со Своим войском, захватить власть, изгнать врага-диавола, умирить всякое возмущение страсти и немощи и воцариться, подобно всесильному императору. Тогда это состояние, по выражению отцов, называется сердечным безмолвием, когда царствует непрерывная молитва, которая очищает и умиротворяет сердце.
Много есть способов молитвы. Существует, конечно, устный способ, то есть проговаривание молитвы устами. Это тот способ, который мы должны использовать на первых порах, начиная заниматься молитвой, чтобы достигнуть нашей конечной цели.
Ум человека приснодвижим, всегда находится в движении. И поскольку он движется не по естеству и не по назначению, а противно своему назначению, то бегает по всему миру и упокаивается в различных наслаждениях.
Иногда он движется к плотскому и наслаждается, иногда — к другим страстям, а иногда просто глазеет по сторонам. Куда бы он ни пошел, на чем бы он ни остановился, везде он чем-нибудь наслаждается.
И вот человек, который желает достичь непрестанной молитвы, должен собрать свой рассеянный ум, этого бродягу, слоняющегося по переулкам, чтобы он исправился и стал хозяином.
Но чтобы его собрать, необходимо принести ему какую-либо сладость, потому что, как мы сказали, ему нравится слоняться то там, то здесь. Мы должны привлечь его чем-то сладким. Поэтому вначале необходимо молитву проговаривать устами.
Новоначальный, который учится молитве, должен сначала устами произносить: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя» — и стараться отвлекать от мирского свой ум. Голос, который будет раздаваться, звук голоса будет привлекать ум, чтобы он внимал молитве. Тогда ум постепенно станет приучаться собираться и не рассеиваться.
Конечно, и старание, и внимание, и желание, и преследуемая нами цель достижения непрестанной молитвы помогают нам сосредоточиться.
При таком произнесении молитвы со временем приходит некое удовлетворение, некая радость, мир, нечто духовное, чего не было у нас раньше. Это постепенно привлекает ум.
Когда достигается преуспеяние в устной молитве и она привлекает ум вовнутрь, тогда она дает уму свободу произносить молитву самому без участия уст, то есть появляется некоторый плод. Потом — когда устная, а когда совершаемая умом — молитва постепенно начинает господствовать в душе.
Ум, беседуя в молитве, начинает входить в сердце. И где бы человек ни был, он будет видеть, как его сердце произносит молитву.
Для чего мы пришли сюда? Разве не для того, чтобы найти Бога, обрести Его благодать, мир, свободу от страстей? Так вот, все это придет благодаря сей молитве. Молитва произведет внутри теплоту, пламя. Когда молитва родит теплоту, теплота принесет еще бОльшую молитву и так далее. И тогда, когда это произойдет, вы увидите, как пожигаются немощи, пожигаются помыслы, постепенно пожигаются страсти и наконец мы обретаем чистоту сердца. Тогда придут Отец, Сын и Дух Святый и сотворят обитель, жилище в сердце [1].
Святые отцы говорят, что ум легко пачкается и легко очищается. Сердце не так легко пачкается и с трудом очищается. Ум, как только наткнется на плохое, тут же оскверняется. Но сердце не сразу становится причастным скверны. Когда сердце находится в духовном состоянии, но затем каким-то образом его теряет, ум начинает оскверняться от различных вещей, сердце же изменяется нелегко, потому что прежде изменилось благодатью, и с трудом, постепенно уклоняется в сторону зла.
Поэтому, чтобы преобразить сердце из плотского, страстного и эгоистичного в бесстрастное, необходима молитва. Когда очистится самое главное, тогда очистится и все вокруг. Молитва изгонит отчаяние, уныние, нерадение, леность и принесет новое произволение, новую жажду новых подвигов.
Когда мы это почувствуем, тогда постигнем плод молитвы, ее цель. Тогда мы уразумеем, что Царство Небесное внутри нашего сердца: Царствие Божие внутрь вас есть [2].
Там, в сердце, когда будем «вскапывать» его молитвой, вдыхая и выдыхая и стараясь вниманием удерживать в нем ум, мы обрящем сокрытый жемчуг. Что это за жемчуг? Это благодать Святаго Духа, которую мы получили в крещении. Если мы предались страстям, то благодать погребена.
Старец Иосиф часами творил сердечную молитву. Когда он уставал, то отдыхал в созерцаниях, и потом — снова сердечная молитва. До семи-восьми часов кряду он творил молитву.
Постепенно в молитвенной беседе человек внутренне совершенствуется. Сердце непрестанно очищается и потом приобретает безмолвие [3].
Святые отцы, на протяжении многих лет занимаясь молитвой, достигли высоких состояний. Они приходили в исступления, были пленяемы в созерцания, как апостол Павел: аще в теле, аще вне тела, не вем [4].
Святой Максим Кавсокаливит, когда был спрошен святым Григорием Синаитом о молитве, ответил:
— Прости меня, отче, я прельщенный.
— Сейчас не надо об этом, — возразил ему святой Григорий, — расскажи мне, ради Господа, о своей добродетели. Скажи мне, прошу тебя, держишь ли ты умную молитву?
Тогда святой Максим рассказал, как на протяжении долгого времени молился Божией Матери, прося дать ему благодать умной молитвы. Однажды теплота изошла из иконы Божией Матери и вошла в его сердце. И сердце начало изнутри произносить молитву. Потом, принуждаемый святым Григорием, он сказал ему, что плодом умной молитвы явились великая любовь к Богу и пленение ума в созерцания. Это происходит по действию Святаго Духа и иногда уводит его в невещественный воздух Божественного света или приводит к Божественной беседе или к какому-либо другому неизреченному созерцанию.
Все исходит из умной молитвы.
Преуспевая в молитве, мы обретем облегчение от страстей. Со временем помыслы исчезнут, и наше сердце станет беззлобным сердцем ребенка.
Но вначале, как было сказано, будет трудно, пока «дело не пойдет на лад». Это как в любом ручном механизме, где необходимо усилие. Если этот механизм станет автоматическим, то эффективность повысится во много раз, работа не потребует никаких усилий. Так и молитва, когда со временем станет нашим достоянием, тогда будет твориться без труда и принесет много плода.
Занимаясь молитвой, будем остерегаться дерзости, гордости, потому что это очень большое препятствие для молитвы. Посему необходимо многое самоукорение, постоянное осуждение самого себя.
Когда мы заходим в кондитерскую, то видим пирожные, шоколадки, разные сладости. Так и в духовной кондитерской много всего можно найти. Мы будем творить молитву, а там — что Бог пошлет. Мы будем делать всё то, что необходимо, для Бога же важна сама молитва. Чем мы смиреннее, тем больше благодать во время молитвы.
Повторяю, что мы должны быть внимательными и не думать ни о чем во время молитвы. В этом — цель молитвы.
Святой Григорий Палама говорит: «Когда молитва произносится со вдохом и выдохом, то со временем из ноздрей исходит духовное благоухание». Поистине это так и есть. Молитвой производится благоуханный воздух, являющийся не чем иным, как плодом молитвы, который созревает благодаря имени Христа. Что только не совершает имя Христово! Оно освящает Честные Дары. Именем Христовым приходит Святый Дух. Именем Христовым святые воскрешают мертвых. Для имени Христова все возможно.
Один святой отец говорил, что когда душа, имеющая эту молитву, выйдет из тела, то как возможно, чтобы рядом с ней стали демоны? Эта душа будет как бы одета в броню молитвы, и к ней не смогут приступить темные силы. Так велика польза от этой молитвы.
Я полагаю, что уже рассказывал вам о некотором паломнике, который был посвящен в умную молитву. Благодаря многому усердию, самоотвержению и беспопечению, которое у него было как у человека, не обремененного семьей, работой и тому подобным, он непрестанно произносил молитву и чувствовал огромную любовь ко Христу. Действительно, в его душе была Божественная любовь. Он страстно желал поехать ко Святому Гробу. Он думал, что там насладится любовью возлюбленного Христа. Итак, он поехал в Иерусалим ко Гробу Христову и вошел в Кувуклию, чтобы приложиться к нему. Он почувствовал сильнейшую духовную любовь. Он помышлял, что здесь был погребен Тот, Кому он покланяется, то есть Иисус Христос, здесь Его пустой Гроб и тому подобное. Во время поклонения Святому Гробу он испустил дух! Люди, увидев это, сказали: «Давайте-ка посмотрим, что скрывал в сердце этот человек!». Сделали вскрытие, разрезали его сердце и остолбенели: в сердце его были написаны слова: «Иисусе, сладкая моя любовь…».
Вы видите, каким богатым сделала его молитва? Как она обогатила его Божественной любовью? А теперь подумайте, где он оказался, сподобившись такой смерти? Конечно же, Ангелы взяли его душу и, увенчанную, светоносную, привели к престолу Христову.
Ангел, учивший святого Пахомия, говорил: «Многие образованные люди оставили и свою учебу, и ученые занятия и занялись молитвой». Только с помощью умной молитвы человек достигает бесстрастия. Ни чтением, ни каким другим подвигом невозможно его достичь.
Молящийся таким образом возненавидит и пустословие, и дерзость, и многое другое, чтобы не потерять того состояния, которое обрел в молитве.
Молюсь, дабы Бог даровал вам чувство молитвы [5], и, когда придет благодать, тогда вы познаете всё это на деле и поймете то, о чем я вам говорю.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/58.html
Слово третье. О практике умной молитвы
1
Когда мы жили в пустыне, наше бдение начиналось с заходом солнца и продолжалось до самых утренних часов.
Наш блаженный старец Иосиф, преподавая нам обязанности монашеского жительства, настаивал на практике умной молитвы. Подобно тому как его собственная жизнь была постоянным понуждением себя на молитву, так и в отношении нас он настаивал, чтобы мы понуждали себя, сколько можем, дабы утвердить в глубине ума и сердца имя Господне, которое есть краеугольный камень всего духовного строения.
После сна, говорил нам Старец, ум человека свеж и чист. Как раз тогда мы должны, как первую духовную пищу, дать ему имя Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа.
Но диавол, зная об этом, с момента нашего пробуждения спешит, как молния, посеять свои плевелы лукавых помыслов, чтобы жернов памяти начал их перемалывать и звук его вращения был как бы диавольской молитвой.
Мельники на своем языке то место, куда засыпают пшеницу, ячмень, кукурузу и все то, что нужно перемолоть, называют «пофос» [1]. Широкий сверху, пофос внизу становится настолько узким, что на жернова в определенном ритме падает только несколько зерен.
Итак, всё, попадающее в пофос, пройдет через жернова и перемелется. Но вошедшее в сердце, где находятся все человеческие желания [2], вовсе не обязательно поднимется и пройдет через жернова ума. Из сердца, — говорит Господь, — исходят злые помыслы [3], поднимаются, проходят по одному и перемалываются умом. Чем более нечисто и приземленно сердце, тем более постыдны и низки помыслы.
Чтобы вся муть помыслов не поднялась к уму, а также чтобы очистилось и сердце, как того желает его Творец, с помощью умной молитвы мы низводим свой ум на сердечное небо и преображаем то место, где посредством страстей совершалось поклонение сатане, в святой храм Бога, в обитель Святой Троицы.
На словах схема, нарисованная нами, проста, но для исполнения ее на деле требуется привлечение всех сил человека и безмерное содействие Божественной благодати. Поскольку Бог всегда жертвует Собой и Сам просит нас: Сын Мой! отдай сердце твое Мне [4], то и мы должны послушно жертвовать собой всецело ради подвижнических правил наших святых отцов.
Посему будем бдительны по отношению к первым помыслам после сна. И хорошие, и плохие сны, и мечтания — все то, что оставит после себя ночной отдых, тут же уничтожаем. Сразу беремся за имя Христово — дыхание нашей души.
Потом, освежив немного лицо водой, чтобы проснуться окончательно, для поддержания бодрости выпиваем чашку кофе или чего-либо другого — ведь наше бдение начинается задолго до полуночи, — читаем Трисвятое, Символ веры, Достойно есть и садимся на свое место молитвы, держа в руке оружие против диавола — четки.
Старец говорил: «Сел на свою скамеечку? Не начинай молитву как попало, но сначала собери свой ум и помысли немного о смерти и о том, что последует за ней».
Помысли, что это последняя ночь в твоей жизни. Все предыдущие ночи и дни прошли и привели тебя к этой границе твоей жизни. Однако об этой ночи, которая перед тобой, ты не уверен: передаст она тебя наступающему дню или же надвигающейся смерти? Сколько людей умрет в эту ночь! Откуда ты знаешь, что тебя не будет среди них?
Помысли, что когда ты будешь отходить, то придут искать твоей души Ангелы либо демоны, согласно твоим делам. Демоны, злостные обвинители, в час смерти приводят на память все деяния твоей жизни и подталкивают к отчаянию. Ангелы противопоставляют этому то, что сделано по Богу. И от этого предварительного суда зависит шествие души. За сим следуют воздушные мытарства, потом престол Судии и затем решение.
И если концом всего этого будет мука, то что же ты будешь делать, окаянная душа? Что сможешь дать в тот час, чтобы спастись? Приди в себя, как блудный сын, который покаялся и испросил милости у всемилостивого Бога [5]. То, что ты делал бы тогда [6], сделай сейчас. Ты согрешил? Покайся. Се, ныне время благоприятно [7].
Если без образов и фантазий человек хотя бы короткое время побеседует с этими мыслями, то умиляется, умягчается его сердце, подобно воску, и ум перестает рассеиваться. Память смерти обладает тем преимуществом, что побеждает житейскую ложь и рождает в сердце печаль по Богу. В этой атмосфере умиления можно начинать немногословную и непрерывную умную молитву.
Когда ум твой собран, когда твой дух стал сокрушенным и смиренным, тогда приклони голову и обрати свое внимание к сердечному месту. И сердце тоже сокрушенно и смиренно. Оно ждет, когда снидет ум, чтобы вместе с ним принести мольбу Многоблагоутробному в надежде, что Он не уничижит.
Процесс дыхания тела начинается со вдоха через ноздри. Там с ним соедини молитвой дыхание твоей души. Вдыхая, произноси молитву один раз, провожая ее до самого сердца, и, выдыхая, повторяй молитву еще один раз. Там, в сердечном месте, где останавливается вдох, там утверди и свой ум и с неослабным вниманием, вдыхая и выдыхая, следи за сопутствующей вдоху и выдоху молитвой: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Мобилизуй все свое любовное расположение к Богу и без мечтаний и образов сокровенно поминай имя Господа Иисуса.
Удали любую мысль, даже самую красивую, самую чистую и спасительную. Это от десных искушение лукавого, чтобы остановить молитву. Презри все лукавые помыслы, сколь бы постыдными, скверными и кощунственными они ни были. Они не твои, не волнуйся, ты за них не отвечаешь. Бог знает, откуда они приходят. Только не ленись, не бойся, не увлекайся и не сочетайся с ними.
И если немного рассеешься, то, как только поймешь, что удалился от места и образа молитвы, возвратись обратно. И, если увлечешься снова, снова возвратись. Сколько раз рассеешься, столько раз и возвращайся. Бог увидит твой труд и желание и понемногу укрепит твой ум.
Поскольку ум имеет обыкновение блуждать, а также оставаться там, где болит, то ты сдерживай свое дыхание. Не выдыхай тут же. Это вызовет маленькую безобидную боль в сердце, где мы желаем утвердить свой ум. Эта маленькая боль, подобно магниту, будет притягивать и удерживать около себя ум, чтобы, подобно служанке, служить ему.
И действительно, сладкое имя Господне, прежде всякого имени призываемое с болью и сокрушением, понемногу, со временем производит измену десницы Вышняго [8] там, где прежде обитал грех.
Обращение молитвы в сердечном месте настолько расширяет границы сердца, что оно становится другим небом, способным вместить Невместимого.
За престол сердечный будет вестись война и крепкая брань. Вначале диавол будет действовать посредством страстей и их зловонных испарений, то есть различных противящихся молитве помыслов. И чем более с помощью поста, бдения, молитвы и других аскетических упражнений ты будешь выбивать у него почву из-под ног, тем больше он будет неистовствовать, тем больше он постарается, если попустит Бог, проявить свою злобу и вероломство посредством различных воздействий, искушений и скорбей. Но его вмешательство всегда будет ограничивать нежная забота Небесного Отца в соответствии с возможностью человека отражать атаки противника.
Перед искушением Подвигоположник Христос всегда сокровенно дарует подвизающемуся благодать, чтобы с помощью этой благодати была сокрушена ярость диавола и он возвратился побежденным и постыженным. Терпя скорби, мы должны принести Господу столько радости, сколько мы принесли Ему огорчения, соблазняясь грехом. Тогда радовался диавол и скорбел Бог, а теперь очередь радоваться Богу и скорбеть и разрываться от злобы диаволу.
2
«Но это дело не одного и не двух дней. На это требуется много времени, — замечает божественный Златоуст, — необходим большой подвиг и много времени, чтобы был изгнан диавол и вселился Христос… Но поучитесь и потерпите Господа Бога нашего, дондеже ущедрит ны [9]. И ничего другого не просите у Господа славы, кроме милости. Прося же милости, просите ее смиренным и милостивым сердцем. И взывайте с утра до вечера и, если возможно, всю ночь: “Господи, Иисусе Христе, помилуй мя”. И понуждайте даже до смерти свой ум на это дело».
Подобные советы дают все святые отцы, каждый своеобразно и своими словами, но имея за плечами опыт войны и победы над диаволом, которого раздражает и буквально обессиливает непрестанная умная молитва.
«Братия, всегда дышите Христом», — побуждает нас наставник пустыни Антоний Великий.
«Всегда поминай Бога, и ум твой станет небом», — говорит преподобный Нил Премудрый.
Чем упорнее молится человек, тем больше очищается сердце и просвещается ум, тем добрее становится произволение, тем больше радости Царствие Божие приносит человеку, который создан по образу Божию и ради которого Богочеловек Иисус покрыл все небо и всю землю Своей добродетелью, страданием и воскресением.
Еще здесь вкушает блага Небесного Царствия тот, кто умертвит [10] свой вкус, отвратит свои чувства от красот мира и встанет мужественно, даже до смерти, против нападок миродержца. Тишина помыслов, мир сердца, сладко текущие слезы, пленение ума, познание таин, преизбыток любви, созерцание Бога, совершенство, какое только возможно для человеческого естества, — все это достигается систематическим, постоянным, упорным, неотступным подвигом и при посредстве умной молитвы.
Но, прежде чем эта непрерывная умная беседа будет услышана, со стороны молящегося необходимо содействующее тому исполнение монашеских и христианских установлений духовной жизни.
От монаха-послушника требуется непоколебимое послушание старцу, который являет видимый образ Спаса Христа. От всех же христиан требуется приведение своей жизни в соответствие с указаниями духовников и послушание канонам единой Святой Православной Церкви, чтобы никто не блуждал по пути своих похотей и желаний, от чего нас предостерегает Священное Писание.
В Патерике приводится очень содержательное и простое высказывание аввы Мины: «Послушание за послушание: кто слушается Бога, того слушается Бог». А авва Исаия уточняет: «Невозможно, чтобы Бог не послушал того человека, который слушается Бога. Бог недалеко от человека, но наши желания не позволяют Ему услышать нас».
Наша молитва не может быть услышана из-за наших желаний.
Если ты молишься и не бываешь услышан, то подумай: может быть, ты непослушен?
Если ночью ты молишься, а днем проводишь невнимательную жизнь, то это все равно что строить и одновременно разрушать.
Если ты невнимателен в мелочах, то тебе обязательно будет попущено впасть в великое. Внемли себе.
Невозможно, чтобы Бог всегда посылал Свою благодать тому сердцу, которое не полагает предела своим желаниям, и тому уму, который не прекращает своего бесцельного блуждания. Бог вначале дает Свою благодать для того, чтобы помочь нам, восставить нас, усладить чувства нашей души и привлечь к Себе. Но если не будем трудиться и мы сами, то благодать останется бездейственной. В процессе еды пробуждается аппетит, а молитва рождается в процессе молитвы.
Находишься ты на работе, на своем послушании? Вспомни святых отцов, которые, работая, говорили сами себе:
Тело, трудись, чтобы питаться.
Душа, трезвись, дабы спастись.
Рассеивается ум твой? Проговаривай молитву шепотом и не пустословь, иначе, кроме самого себя, причинишь вред и другим.
Авва Филимон говорит: «Многие святые отцы и созерцая Ангелов хранили себя. Молчанием они хранили себя, не вступая ни с кем в беседу».
Вместо того чтобы терять время зря, проговаривай молитву. И, когда приходят к тебе лень и нерадение, бойся угрозы Господа для лукавого и ленивого раба [11].
Если ты допустишь, чтобы день передавал тебя ночи нерадивым и ночь передавала тебя дню еще более нерадивым, то вскоре дойдешь до совершеннейшего нерадения.
Неужели ты будешь хвалиться своим нерадением, когда другие будут получать венцы за свои труды?
Потрудись немного, брат, в молитве и трезвении, и ты увидишь, как радость забьет ключом в твоем сердце и свет взойдет на тверди твоего ума. Это не та радость, которая проходит прежде, чем ты порадуешься. Это сладость Ангелов, это невечерний свет иного мира, который Христос — Свет мира, приходящий через молитву, — дарует тебе прежде твоего отшествия из мира сего. Разве этого не было с нашими отцами? Или это не может произойти с нами? Это будет, если не помешают тому наши маловерие и лень.
И мой Старец говорил: «Потрудись немного, чтобы сделать должником Бога, дабы в свое время Он послал тебе гораздо больше и во много раз больше того, что ты заслужил и просил».
Но не забывай и слова святого Исаака Сирина: «Сначала диавол старается упразднить непрестанную молитву сердца, а потом убеждает монаха презреть определенные для молитвы время и правило, которое состоит из поклонов и коленопреклонений».
Посему не слушай шепота нерадения, и если желаешь, чтобы Бог покрыл твои ошибки, то покрой и ты ошибки твоего брата и потерпи его в день его искушения и боли.
Не пререкайся и не скрывай помыслов от своего духовного отца, иначе всуе будешь трудиться всю свою жизнь и молитва твоя останется бесплодной.
Если ты не очистишься благодаря откровенной исповеди, как приступишь к причащению Пречистых и Животворящих Христовых Таин? Разве ты не слышал, что для достойно причащающихся они становятся жизнью, а для недостойно — смертью?
Не говори: «Как поступают другие, так делаю и я», ибо это безумное слово, а ведь Судия не безумен.
Всякий помысл, приносящий отчаяние и печаль, — от диавола. Отвергай его тут же, иначе он порвет нить твоей молитвы. Всякий помысл, рождающий умеренную печаль, смешанную с радостью и слезами, — от Бога. Благодать Божия никогда не приводит человека в отчаяние, но ведет его только к покаянию.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/57.html
Архимандрит Ефрем Святогорец
Отеческие советы
Глава пятнадцатая
Слово четвертое. О молитве
«Господи, Иисусе Христе, помилуй мя».
Сердце человеческое является центром сверхъестественных, естественных и противоестественных движений. Все начинается в сердце. Если сердце человека очистится, то он увидит Бога.
Но как мы увидим Бога? Может быть, Бог антропоморфичен? У Него человеческий образ? Нет! Бог невидим, Он — Дух, но Он может воцариться в человеческом сердце, когда оно станет сосудом, способным Его принять.
Чтобы сердце стало таким сосудом, оно должно стать чистым от нечистых помыслов. Но для своего очищения сердце должно вкусить лекарства. Таким лекарством является молитва.
Куда приходит царь, оттуда изгоняются враги. Когда в сердце войдет Христос, Его святое имя, тогда убегут оттуда колонны демонов.
Когда на престоле сердца действительно воссядет Христос, тогда Ему подчинится все. Так и царь, когда овладеет государством и воссядет на престоле, тогда подчинит себе всех мятежников и их воинов. Он изгонит врагов, умирит государство от внутренних волнений, и тогда наступит мир. Царь восседает на престоле и видит, что все подчиняются ему и платят дань. Тогда он радуется и ликует, видя, что борьба и труд покорили ему всех, принесли мир и успех.
То же самое происходит и в государстве нашего сердца. Там и враги, и восстания, и помыслы, и страсти, и немощи, и бури, и возмущения — все это в сердце человека.
Чтобы государство сердца умирилось и стало послушным, туда должен прийти Христос Царь со Своим войском, захватить власть, изгнать врага-диавола, умирить всякое возмущение страсти и немощи и воцариться, подобно всесильному императору. Тогда это состояние, по выражению отцов, называется сердечным безмолвием, когда царствует непрерывная молитва, которая очищает и умиротворяет сердце.
Много есть способов молитвы. Существует, конечно, устный способ, то есть проговаривание молитвы устами. Это тот способ, который мы должны использовать на первых порах, начиная заниматься молитвой, чтобы достигнуть нашей конечной цели.
Ум человека приснодвижим, всегда находится в движении. И поскольку он движется не по естеству и не по назначению, а противно своему назначению, то бегает по всему миру и упокаивается в различных наслаждениях.
Иногда он движется к плотскому и наслаждается, иногда — к другим страстям, а иногда просто глазеет по сторонам. Куда бы он ни пошел, на чем бы он ни остановился, везде он чем-нибудь наслаждается.
И вот человек, который желает достичь непрестанной молитвы, должен собрать свой рассеянный ум, этого бродягу, слоняющегося по переулкам, чтобы он исправился и стал хозяином.
Но чтобы его собрать, необходимо принести ему какую-либо сладость, потому что, как мы сказали, ему нравится слоняться то там, то здесь. Мы должны привлечь его чем-то сладким. Поэтому вначале необходимо молитву проговаривать устами.
Новоначальный, который учится молитве, должен сначала устами произносить: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя» — и стараться отвлекать от мирского свой ум. Голос, который будет раздаваться, звук голоса будет привлекать ум, чтобы он внимал молитве. Тогда ум постепенно станет приучаться собираться и не рассеиваться.
Конечно, и старание, и внимание, и желание, и преследуемая нами цель достижения непрестанной молитвы помогают нам сосредоточиться.
При таком произнесении молитвы со временем приходит некое удовлетворение, некая радость, мир, нечто духовное, чего не было у нас раньше. Это постепенно привлекает ум.
Когда достигается преуспеяние в устной молитве и она привлекает ум вовнутрь, тогда она дает уму свободу произносить молитву самому без участия уст, то есть появляется некоторый плод. Потом — когда устная, а когда совершаемая умом — молитва постепенно начинает господствовать в душе.
Ум, беседуя в молитве, начинает входить в сердце. И где бы человек ни был, он будет видеть, как его сердце произносит молитву.
Для чего мы пришли сюда? Разве не для того, чтобы найти Бога, обрести Его благодать, мир, свободу от страстей? Так вот, все это придет благодаря сей молитве. Молитва произведет внутри теплоту, пламя. Когда молитва родит теплоту, теплота принесет еще бОльшую молитву и так далее. И тогда, когда это произойдет, вы увидите, как пожигаются немощи, пожигаются помыслы, постепенно пожигаются страсти и наконец мы обретаем чистоту сердца. Тогда придут Отец, Сын и Дух Святый и сотворят обитель, жилище в сердце [1].
Святые отцы говорят, что ум легко пачкается и легко очищается. Сердце не так легко пачкается и с трудом очищается. Ум, как только наткнется на плохое, тут же оскверняется. Но сердце не сразу становится причастным скверны. Когда сердце находится в духовном состоянии, но затем каким-то образом его теряет, ум начинает оскверняться от различных вещей, сердце же изменяется нелегко, потому что прежде изменилось благодатью, и с трудом, постепенно уклоняется в сторону зла.
Поэтому, чтобы преобразить сердце из плотского, страстного и эгоистичного в бесстрастное, необходима молитва. Когда очистится самое главное, тогда очистится и все вокруг. Молитва изгонит отчаяние, уныние, нерадение, леность и принесет новое произволение, новую жажду новых подвигов.
Когда мы это почувствуем, тогда постигнем плод молитвы, ее цель. Тогда мы уразумеем, что Царство Небесное внутри нашего сердца: Царствие Божие внутрь вас есть [2].
Там, в сердце, когда будем «вскапывать» его молитвой, вдыхая и выдыхая и стараясь вниманием удерживать в нем ум, мы обрящем сокрытый жемчуг. Что это за жемчуг? Это благодать Святаго Духа, которую мы получили в крещении. Если мы предались страстям, то благодать погребена.
Старец Иосиф часами творил сердечную молитву. Когда он уставал, то отдыхал в созерцаниях, и потом — снова сердечная молитва. До семи-восьми часов кряду он творил молитву.
Постепенно в молитвенной беседе человек внутренне совершенствуется. Сердце непрестанно очищается и потом приобретает безмолвие [3].
Святые отцы, на протяжении многих лет занимаясь молитвой, достигли высоких состояний. Они приходили в исступления, были пленяемы в созерцания, как апостол Павел: аще в теле, аще вне тела, не вем [4].
Святой Максим Кавсокаливит, когда был спрошен святым Григорием Синаитом о молитве, ответил:
— Прости меня, отче, я прельщенный.
— Сейчас не надо об этом, — возразил ему святой Григорий, — расскажи мне, ради Господа, о своей добродетели. Скажи мне, прошу тебя, держишь ли ты умную молитву?
Тогда святой Максим рассказал, как на протяжении долгого времени молился Божией Матери, прося дать ему благодать умной молитвы. Однажды теплота изошла из иконы Божией Матери и вошла в его сердце. И сердце начало изнутри произносить молитву. Потом, принуждаемый святым Григорием, он сказал ему, что плодом умной молитвы явились великая любовь к Богу и пленение ума в созерцания. Это происходит по действию Святаго Духа и иногда уводит его в невещественный воздух Божественного света или приводит к Божественной беседе или к какому-либо другому неизреченному созерцанию.
Все исходит из умной молитвы.
Преуспевая в молитве, мы обретем облегчение от страстей. Со временем помыслы исчезнут, и наше сердце станет беззлобным сердцем ребенка.
Но вначале, как было сказано, будет трудно, пока «дело не пойдет на лад». Это как в любом ручном механизме, где необходимо усилие. Если этот механизм станет автоматическим, то эффективность повысится во много раз, работа не потребует никаких усилий. Так и молитва, когда со временем станет нашим достоянием, тогда будет твориться без труда и принесет много плода.
Занимаясь молитвой, будем остерегаться дерзости, гордости, потому что это очень большое препятствие для молитвы. Посему необходимо многое самоукорение, постоянное осуждение самого себя.
Когда мы заходим в кондитерскую, то видим пирожные, шоколадки, разные сладости. Так и в духовной кондитерской много всего можно найти. Мы будем творить молитву, а там — что Бог пошлет. Мы будем делать всё то, что необходимо, для Бога же важна сама молитва. Чем мы смиреннее, тем больше благодать во время молитвы.
Повторяю, что мы должны быть внимательными и не думать ни о чем во время молитвы. В этом — цель молитвы.
Святой Григорий Палама говорит: «Когда молитва произносится со вдохом и выдохом, то со временем из ноздрей исходит духовное благоухание». Поистине это так и есть. Молитвой производится благоуханный воздух, являющийся не чем иным, как плодом молитвы, который созревает благодаря имени Христа. Что только не совершает имя Христово! Оно освящает Честные Дары. Именем Христовым приходит Святый Дух. Именем Христовым святые воскрешают мертвых. Для имени Христова все возможно.
Один святой отец говорил, что когда душа, имеющая эту молитву, выйдет из тела, то как возможно, чтобы рядом с ней стали демоны? Эта душа будет как бы одета в броню молитвы, и к ней не смогут приступить темные силы. Так велика польза от этой молитвы.
Я полагаю, что уже рассказывал вам о некотором паломнике, который был посвящен в умную молитву. Благодаря многому усердию, самоотвержению и беспопечению, которое у него было как у человека, не обремененного семьей, работой и тому подобным, он непрестанно произносил молитву и чувствовал огромную любовь ко Христу. Действительно, в его душе была Божественная любовь. Он страстно желал поехать ко Святому Гробу. Он думал, что там насладится любовью возлюбленного Христа. Итак, он поехал в Иерусалим ко Гробу Христову и вошел в Кувуклию, чтобы приложиться к нему. Он почувствовал сильнейшую духовную любовь. Он помышлял, что здесь был погребен Тот, Кому он покланяется, то есть Иисус Христос, здесь Его пустой Гроб и тому подобное. Во время поклонения Святому Гробу он испустил дух! Люди, увидев это, сказали: «Давайте-ка посмотрим, что скрывал в сердце этот человек!». Сделали вскрытие, разрезали его сердце и остолбенели: в сердце его были написаны слова: «Иисусе, сладкая моя любовь…».
Вы видите, каким богатым сделала его молитва? Как она обогатила его Божественной любовью? А теперь подумайте, где он оказался, сподобившись такой смерти? Конечно же, Ангелы взяли его душу и, увенчанную, светоносную, привели к престолу Христову.
Ангел, учивший святого Пахомия, говорил: «Многие образованные люди оставили и свою учебу, и ученые занятия и занялись молитвой». Только с помощью умной молитвы человек достигает бесстрастия. Ни чтением, ни каким другим подвигом невозможно его достичь.
Молящийся таким образом возненавидит и пустословие, и дерзость, и многое другое, чтобы не потерять того состояния, которое обрел в молитве.
Молюсь, дабы Бог даровал вам чувство молитвы [5], и, когда придет благодать, тогда вы познаете всё это на деле и поймете то, о чем я вам говорю.
http://lib.eparhia-saratov.ru/books/06e ... ce/58.html
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Замечательные книги Н.М.Новикова об Иисусовой молитве на его сайте http://nnproekt.ru/index.html :
"Меч воина" - читать и скачать можно тут: http://nnproekt.ru/pages/books_4_1_4.html
"МОЛИТВА ИИСУСОВА
Опыт двух тысячелетий" (тома 1-й и 3-й): http://nnproekt.ru/pages/books_2_3_6.html (особенно хорош третий том, с подробным изложением практики молитвы, в т.ч., верной локализации удерживания внимания при ней)
"О МОЛИТВЕ ИИСУСОВОЙ
Аскетический
трактат" : http://nnproekt.ru/pages/books_5_3_6.html
также на сайте есть и другие книги, статьи http://nnproekt.ru/pages/text_0_2.html и аудиозаписи.
..................................................................
Кандидат богословия игумен Петр (Пиголь) о серии книг «Путь умного делания»:
"Значительным явлением в церковной жизни наших дней стали публикации из книжной серии «Путь умного делания», привлекшие пристальное внимание всех, кто неравнодушен к исихастской тематике, кто всерьез интересуется вопросами молитвенной жизни и аскетической духовной практики. Авторская книжная серия Николая Михайловича Новикова состоит из ряда самостоятельных, но внутренне связанных между собой единым тематическим стержнем изданий. Это прежде всего обширная четырехтомная монография «Молитва Иисусова: Опыт двух тысячелетий» (к настоящему времени вышло в свет три тома, четвертый готовится к изданию). В серию вошли также отдельные выпуски: книга «О молитве Иисусовой и Божественной благодати» (2000) и одноименная брошюра (1999), книги «Подвиг в миру» (2006) и «Меч воина» (2009), сюда же следует отнести изданное на английском языке в США эссе «Two Elders on The Jesus Prayer» (2007). Проект серии, разработку которого Н. М. Новиков начал в 1997 году по благословению архимандрита Кирилла (Павлова), предусматривает дальнейшие выпуски, среди них книги: «Традиция», «Дух воина», «Сети», «Мистика иконы» и другие.
В цикле передач по радио «Радонеж», посвященных серии «Путь умного делания», четырехтомник Н. М. Новикова был назван «исчерпывающей современной антологией на тему молитвы». Однако в данном случае термин «антология» отнюдь не точное определение жанра. «Иисусова молитва. Опыт двух тысячелетий» – это фундаментальный исследовательский труд, представляющий собой солидную монографию. Задачи, которые ставит перед собой автор, намного серьезнее, нежели общее ознакомление читателей со святоотеческим наследием и обзор соответствующей литературы. Это исследование значительно глубже и шире прочих современных публикаций, посвященных молитве, по преимуществу состоящих из более или менее объемных подборок отеческих цитат.
Одна из самых примечательных особенностей книг Н. М. Новикова в том, что они не утомляют читателя общими, отвлеченными рассуждениями о молитве, но, с одной стороны, ведут вглубь, к ключевым вопросам духовной жизни, с другой стороны – здесь можно найти важнейшие детали молитвенной практики, их разъяснение и скрупулезный анализ. А это как раз тот материал, который так сложно найти в доступных письменных источниках в силу давней исихастской традиции – устной передачи опытного знания. Впечатляет и широта авторского кругозора: на сегодняшний день в библиографическом списке указано около полутора тысяч литературных источников, использованных в работе над серией.
Значительность этого проекта нельзя недооценить. Притом что в центре внимания автора всегда остается молитвенный подвиг, книги не ограничиваются только историей и методикой молитвенной практики – содержание их отличается многосторонностью. Здесь затрагиваются самые разные аспекты церковной и общественной жизни и, вместе с тем, тончайшие вопросы внутренней жизни христианина.
Автор намеренно расширяет тематический круг, выходя за пределы аскетической литературы. Трезвый, рассудительный взгляд на окружающий мир необходим нам, чтобы правильно оценивать состояние той среды, в которой современный человек призван сражаться за свое спасение. Это касается и мирянина, и инока, неизбежно находящихся под влиянием общественно-исторических процессов, присущих их времени, а потому обязанных разумно строить свои отношения с внешним миром, дабы успешно созидать свою внутреннюю духовную жизнь.
Однако внимание к внешним, зачастую острым проблемам современности таит в себе известную угрозу отклониться от истинно традиционных духовных ценностей. Надо отметить, что в данном случае эта опасность успешно преодолена, благодаря сосредоточенности автора на Священном Предании Церкви и всецелой преданности святоотеческой Традиции. Отсюда то превалирующее значение, которое придается в книгах серии «Путь умного делания» верности духовно-культурному наследию предков и укорененности в предании отцов Церкви.
И тем не менее, занимаясь исследованием древнейших традиций аскетической науки, автор не отрывается от реалий современной жизни, не забывает о своей главной задаче – дать нам, сегодняшним христианам, опору для конкретных практических шагов, вводящих в таинство молитвенного приближения к Богу. Что может быть важнее для нас?! Особенно если учесть, что путь умного делания признается святыми отцами необходимым средством для полного очищения души от греховных страстей, достижения богопознания и восхождения к христианскому совершенству.
Отметим еще одно из несомненных достоинств книг серии «Путь умного делания» – общедоступную форму изложения. Учитывая тематику, надо признать: достичь этого очень непросто. И не случайно среди основных задач автора, которые он сам перед собой ставит, выделяется следующая: «подать материал таким образом, чтобы пользу могли получить люди самой различной меры опытности». Результат налицо, и в этом могут убедиться читатели – в своих книгах Н. М. Новикову удается сложнейшие богословские и аскетические темы раскрыть в самой доступной и ясной форме. Нужно ли пояснять, что подобные задачи не решаются без помощи Свыше... Здесь, надо полагать, сказывается личный молитвенный опыт автора. Будем надеяться, что к общей молитве за успешное осуществление этого столь актуального и, без преувеличения скажем, уникального проекта присоединится и благодарный читатель."
………………………………
Описание: Дорогие братья и сестры!
Перед нами серия книг, которая дает возможность приобщиться к сокровищнице святоотеческой мысли. Здесь мы находим тщательно, по крупицам собранное, глубоко осмысленное и обстоятельно изложенное учение об умно-сердечном молитвенном делании. Достоинства этой работы вполне оценит тот, кто уже утвердился на пути молитвенной жизни и стремится к дальнейшему продвижению вглубь. Но, в то же время, неоценимую помощь получит и тот, кто лишь приступает к молитвенной практике.
Одна из примечательных особенностей данных книг в том, что они дают возможность видеть развитие святоотеческой мысли в ретроспективе и, наряду с учением древних отцов, знакомит с современным взглядом на тот же предмет как наших соотечественников, так и самых ярких представителей греческой традиции.
Человеку, неравнодушному к этой теме, интересующемуся умным деланием, искусством возвышенным, утонченным и сложным, понадобились бы годы, чтобы отыскать весь тот, иногда трудно доступный, материал, который собран здесь под одной обложкой. При этом книги не ограничены молитвенной тематикой как таковой, взгляд на проблему много шире. Читателю дается опора для понимания сущности духовной жизни в целом. Автор-составитель книг вводит в круг важнейших вопросов, от которых зависит не только степень преуспеяния в молитвенном делании, но и наше спасение вообще.
Да почиет благословение Божие на сем труде.
Протоиерей Георгий Бреев, духовник московского духовенства, настоятель храмов иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыне и Рождества Богородицы в Крылатском
.......................................................
Н.М.Новиков:
"Наши публикации и аудиобеседы обращены к людям, ищущим духовного совершенствования, а наша цель – привлечь внимание к святоотеческой традиции, познакомить с основами аскетического учения Православной Церкви, дать представление о принципах и методах исихастской практики.
Исихазм, как наиболее возвышенный вид подвижнической жизни, как самый прямой путь к достижению христианского совершенства, к стяжанию обожения Святым Духом, от начала воцерковления Руси стал стержневым направлением духовного подвига наших предков. И хотя в древней отечественной традиции мы не встречаем термина исихазм, само это понятие неразрывно связано с русской аскезой, только бытовало оно в иных лексических формах: это, прежде всего, подвиг священнобезмолвия, это умное, или внутреннее, делание, это трезвение, или умно-сердечная молитва.
Особо отметим то, что содержание наших книг и бесед имеет разные планы. С одной стороны, они рассчитаны на самый широкий круг христиан, готовят начинающих к овладению навыком словесной молитвы и переходу к молитве умной. С другой – здесь же найдут для себя полезный материал те, кто уже имеет опыт умно-сердечного делания и устремлен к стяжанию начальной исихии, те, кого интересуют особенности подходов к соединению ума с сердцем и использование художественных приемов. Надеюсь, публикуемые нами материалы смогут помочь углубленности в молитвенную жизнь, помогут предупредить угрозу вражеских нападений, подскажут, как уберечься от преткновений на этом пути. .."
........................................
"Книжная серия Н. М. Новикова – это значительное явление в церковной жизни наших дней, привлекшее пристальное внимание всех, кто серьезно интересуется исихазмом, вопросами молитвенной жизни и аскетической духовной практики.
В цикле передач по радио «Радонеж», посвященных проекту «Путь умного делания», обширная четырехтомная монография «Молитва Иисусова.
Опыт двух тысячелетий» признана исчерпывающим современным исследованием в области молитвы. Добавим, что этот фундаментальный труд значительно глубже и шире всех прочих публикаций нашего времени по этой тематике."
Игумен Петр (Пиголь)
........................................
"Меч воина" - читать и скачать можно тут: http://nnproekt.ru/pages/books_4_1_4.html
"МОЛИТВА ИИСУСОВА
Опыт двух тысячелетий" (тома 1-й и 3-й): http://nnproekt.ru/pages/books_2_3_6.html (особенно хорош третий том, с подробным изложением практики молитвы, в т.ч., верной локализации удерживания внимания при ней)
"О МОЛИТВЕ ИИСУСОВОЙ
Аскетический
трактат" : http://nnproekt.ru/pages/books_5_3_6.html
также на сайте есть и другие книги, статьи http://nnproekt.ru/pages/text_0_2.html и аудиозаписи.
..................................................................
Кандидат богословия игумен Петр (Пиголь) о серии книг «Путь умного делания»:
"Значительным явлением в церковной жизни наших дней стали публикации из книжной серии «Путь умного делания», привлекшие пристальное внимание всех, кто неравнодушен к исихастской тематике, кто всерьез интересуется вопросами молитвенной жизни и аскетической духовной практики. Авторская книжная серия Николая Михайловича Новикова состоит из ряда самостоятельных, но внутренне связанных между собой единым тематическим стержнем изданий. Это прежде всего обширная четырехтомная монография «Молитва Иисусова: Опыт двух тысячелетий» (к настоящему времени вышло в свет три тома, четвертый готовится к изданию). В серию вошли также отдельные выпуски: книга «О молитве Иисусовой и Божественной благодати» (2000) и одноименная брошюра (1999), книги «Подвиг в миру» (2006) и «Меч воина» (2009), сюда же следует отнести изданное на английском языке в США эссе «Two Elders on The Jesus Prayer» (2007). Проект серии, разработку которого Н. М. Новиков начал в 1997 году по благословению архимандрита Кирилла (Павлова), предусматривает дальнейшие выпуски, среди них книги: «Традиция», «Дух воина», «Сети», «Мистика иконы» и другие.
В цикле передач по радио «Радонеж», посвященных серии «Путь умного делания», четырехтомник Н. М. Новикова был назван «исчерпывающей современной антологией на тему молитвы». Однако в данном случае термин «антология» отнюдь не точное определение жанра. «Иисусова молитва. Опыт двух тысячелетий» – это фундаментальный исследовательский труд, представляющий собой солидную монографию. Задачи, которые ставит перед собой автор, намного серьезнее, нежели общее ознакомление читателей со святоотеческим наследием и обзор соответствующей литературы. Это исследование значительно глубже и шире прочих современных публикаций, посвященных молитве, по преимуществу состоящих из более или менее объемных подборок отеческих цитат.
Одна из самых примечательных особенностей книг Н. М. Новикова в том, что они не утомляют читателя общими, отвлеченными рассуждениями о молитве, но, с одной стороны, ведут вглубь, к ключевым вопросам духовной жизни, с другой стороны – здесь можно найти важнейшие детали молитвенной практики, их разъяснение и скрупулезный анализ. А это как раз тот материал, который так сложно найти в доступных письменных источниках в силу давней исихастской традиции – устной передачи опытного знания. Впечатляет и широта авторского кругозора: на сегодняшний день в библиографическом списке указано около полутора тысяч литературных источников, использованных в работе над серией.
Значительность этого проекта нельзя недооценить. Притом что в центре внимания автора всегда остается молитвенный подвиг, книги не ограничиваются только историей и методикой молитвенной практики – содержание их отличается многосторонностью. Здесь затрагиваются самые разные аспекты церковной и общественной жизни и, вместе с тем, тончайшие вопросы внутренней жизни христианина.
Автор намеренно расширяет тематический круг, выходя за пределы аскетической литературы. Трезвый, рассудительный взгляд на окружающий мир необходим нам, чтобы правильно оценивать состояние той среды, в которой современный человек призван сражаться за свое спасение. Это касается и мирянина, и инока, неизбежно находящихся под влиянием общественно-исторических процессов, присущих их времени, а потому обязанных разумно строить свои отношения с внешним миром, дабы успешно созидать свою внутреннюю духовную жизнь.
Однако внимание к внешним, зачастую острым проблемам современности таит в себе известную угрозу отклониться от истинно традиционных духовных ценностей. Надо отметить, что в данном случае эта опасность успешно преодолена, благодаря сосредоточенности автора на Священном Предании Церкви и всецелой преданности святоотеческой Традиции. Отсюда то превалирующее значение, которое придается в книгах серии «Путь умного делания» верности духовно-культурному наследию предков и укорененности в предании отцов Церкви.
И тем не менее, занимаясь исследованием древнейших традиций аскетической науки, автор не отрывается от реалий современной жизни, не забывает о своей главной задаче – дать нам, сегодняшним христианам, опору для конкретных практических шагов, вводящих в таинство молитвенного приближения к Богу. Что может быть важнее для нас?! Особенно если учесть, что путь умного делания признается святыми отцами необходимым средством для полного очищения души от греховных страстей, достижения богопознания и восхождения к христианскому совершенству.
Отметим еще одно из несомненных достоинств книг серии «Путь умного делания» – общедоступную форму изложения. Учитывая тематику, надо признать: достичь этого очень непросто. И не случайно среди основных задач автора, которые он сам перед собой ставит, выделяется следующая: «подать материал таким образом, чтобы пользу могли получить люди самой различной меры опытности». Результат налицо, и в этом могут убедиться читатели – в своих книгах Н. М. Новикову удается сложнейшие богословские и аскетические темы раскрыть в самой доступной и ясной форме. Нужно ли пояснять, что подобные задачи не решаются без помощи Свыше... Здесь, надо полагать, сказывается личный молитвенный опыт автора. Будем надеяться, что к общей молитве за успешное осуществление этого столь актуального и, без преувеличения скажем, уникального проекта присоединится и благодарный читатель."
………………………………
Описание: Дорогие братья и сестры!
Перед нами серия книг, которая дает возможность приобщиться к сокровищнице святоотеческой мысли. Здесь мы находим тщательно, по крупицам собранное, глубоко осмысленное и обстоятельно изложенное учение об умно-сердечном молитвенном делании. Достоинства этой работы вполне оценит тот, кто уже утвердился на пути молитвенной жизни и стремится к дальнейшему продвижению вглубь. Но, в то же время, неоценимую помощь получит и тот, кто лишь приступает к молитвенной практике.
Одна из примечательных особенностей данных книг в том, что они дают возможность видеть развитие святоотеческой мысли в ретроспективе и, наряду с учением древних отцов, знакомит с современным взглядом на тот же предмет как наших соотечественников, так и самых ярких представителей греческой традиции.
Человеку, неравнодушному к этой теме, интересующемуся умным деланием, искусством возвышенным, утонченным и сложным, понадобились бы годы, чтобы отыскать весь тот, иногда трудно доступный, материал, который собран здесь под одной обложкой. При этом книги не ограничены молитвенной тематикой как таковой, взгляд на проблему много шире. Читателю дается опора для понимания сущности духовной жизни в целом. Автор-составитель книг вводит в круг важнейших вопросов, от которых зависит не только степень преуспеяния в молитвенном делании, но и наше спасение вообще.
Да почиет благословение Божие на сем труде.
Протоиерей Георгий Бреев, духовник московского духовенства, настоятель храмов иконы Божией Матери «Живоносный Источник» в Царицыне и Рождества Богородицы в Крылатском
.......................................................
Н.М.Новиков:
"Наши публикации и аудиобеседы обращены к людям, ищущим духовного совершенствования, а наша цель – привлечь внимание к святоотеческой традиции, познакомить с основами аскетического учения Православной Церкви, дать представление о принципах и методах исихастской практики.
Исихазм, как наиболее возвышенный вид подвижнической жизни, как самый прямой путь к достижению христианского совершенства, к стяжанию обожения Святым Духом, от начала воцерковления Руси стал стержневым направлением духовного подвига наших предков. И хотя в древней отечественной традиции мы не встречаем термина исихазм, само это понятие неразрывно связано с русской аскезой, только бытовало оно в иных лексических формах: это, прежде всего, подвиг священнобезмолвия, это умное, или внутреннее, делание, это трезвение, или умно-сердечная молитва.
Особо отметим то, что содержание наших книг и бесед имеет разные планы. С одной стороны, они рассчитаны на самый широкий круг христиан, готовят начинающих к овладению навыком словесной молитвы и переходу к молитве умной. С другой – здесь же найдут для себя полезный материал те, кто уже имеет опыт умно-сердечного делания и устремлен к стяжанию начальной исихии, те, кого интересуют особенности подходов к соединению ума с сердцем и использование художественных приемов. Надеюсь, публикуемые нами материалы смогут помочь углубленности в молитвенную жизнь, помогут предупредить угрозу вражеских нападений, подскажут, как уберечься от преткновений на этом пути. .."
........................................
"Книжная серия Н. М. Новикова – это значительное явление в церковной жизни наших дней, привлекшее пристальное внимание всех, кто серьезно интересуется исихазмом, вопросами молитвенной жизни и аскетической духовной практики.
В цикле передач по радио «Радонеж», посвященных проекту «Путь умного делания», обширная четырехтомная монография «Молитва Иисусова.
Опыт двух тысячелетий» признана исчерпывающим современным исследованием в области молитвы. Добавим, что этот фундаментальный труд значительно глубже и шире всех прочих публикаций нашего времени по этой тематике."
Игумен Петр (Пиголь)
........................................
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Из «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу»:
«..Я представлю тебе пример, мною самим виденный в прошлом году. В Бессарабском монастыре, где я жил, был старец-монах хорошей жизни. Однажды напало на него искушение, – очень захотелось ему сушеной рыбы. И как в монастыре в это время достать было нельзя, то он намеревался пойти на базар и купить… Долго боролся он с этою мыслию и рассуждал, что инок должен довольствоваться общею братскою пищею и всемерно удаляться от сластолюбия, да и по базару среди толпы людей ходить также монаху соблазнительно и неприлично. Наконец, вражеский навет взял верх над его рассуждением, и он, предавшись своеволию, решился и пошел за рыбой. Вышед из обители и идя по городской улице, он заметил, что у него в руках нет четок, и начал размышлять: «как же я пойду, как воин без меча? Это неприлично, да и мирские люди, встречаясь, будут осуждать меня и соблазняться, видя монаха без четок.» Хотел он вернуться, чтобы взять их, но, посмотрев в карманах, нашел их тут. Вынул, перекрестился, надел на руку и пошел спокойно. Подходя уже к базару, увидел он у лавок стоявшую лошадь с большим возом огромных кадок. Вдруг эта лошадь, чего-то испугавшись, кинулась бежать из всей мочи и бить копытами; наскочила на него и, задевши за плечо, повергнула его на землю, хотя и не очень ушибла. Вслед за сим, шагах в двух от него, этот воз опрокинулся и телега разлетелась вдребезги. Скоро вставши, он конечно испугался, но вместе и удивился, как Бог сохранил жизнь его, ибо если бы одною малою секундою воз упал прежде, то и он был бы расшиблен вдребезги, как и телега. Не размышляя о сем далее, он купил рыбы, возвратился, покушал и, помолясь, лег уснуть… В тонком сне явился пред ним какой-то неизвестный ему благолепный старец и говорит: «слушай, я покровитель сей обители и хочу вразумить тебя, чтобы ты понял и помнил урок, данный тебе ныне… Вот смотри: слабая твоя борьба с чувственным услаждением и леность к упражнению в самопонимании и самоотвержении, дали удобство врагу приступить к тебе и он приуготовил было для тебя сей погибельный случай, разразившийся пред твоими глазами. Но Ангел твой хранитель предусмотрел сие, внушил тебе мысль сотворить молитву, вспомнить о четках, и как ты внял сему внушению, послушался и выразил его на самом деле, то сие самое и спасло тебя от смерти. Видишь ли человеколюбие Божие и щедрое Его воздаяние и за малое к Нему обращение?» Сказавши сие, явившийся старец поспешно пошел из келлии, а монах поклонился ему в ноги и с сим пробудился, ощутив себя уже не на одре, а коленопреклоненно простертым у порога двери. Сие видение он тут же рассказал на пользу душевную многим, в том числе и мне.
Подлинно беспредельна любовь Божия к нам, грешным! Не удивительно ли сие, что за такое малейшее дело, за то, что вынул из кармана четки и надел на руку и призвал один раз имя Божие, за сие малое дана жизнь человеку! И на весах судьбы человеческой одна краткая минута призывания Иисуса Христа перевесила многие часы, истощенные в лености… Поистине воздано здесь за малую лепту – златицею… Видишь ли, брат, как сильна молитва, и как могущественно имя Иисуса Христа, призываемое нами! Св. Иоанн Карпафийский в книге «Добротолюбие» говорит, что когда мы в молитве Иисусовой призываем имя Иисусово и говорим: «помилуй мя, грешного», то на каждое таковое прошение ответствует тайный глас Божий: «чадо, отпускаются тебе грехи твои»… И он же продолжает, что в тот час, когда мы говорим молитву, то ничем не различествуем от святых, преподобных и мучеников, ибо, как говорит и св. Златоуст, «молитва, хотя бы произносилась от нас, преисполненных грехами, тотчас очищает» (сл. мол. 2). Великое милосердие Божие к нам, а мы то, грешные и нерадивые, не хотим и малого часа отдать ему на благодарение и меняем время молитвы, которая всего важнее, на житейские хлопоты и заботы, забывая Бога и свой долг! За то нередко подвергаемся бедам и напастям, но и сие ко вразумлению нашему и к обращению к Богу определяет любвеобильный промысл Божий.»
Как кончил купец свою беседу с унтером, я ему и говорю: – ну, почтенный, как ты усладил и мою грешную душу, так тебе и поклонился в ноги. Услышав сие, он начал и со мной говорить. «А видно ты охотник до духовных повестей? Постой же, я сейчас прочту тебе подобное тому, что я рассказывал. Вот со мной есть дорожная книжка, называемая «Агапий» или «Грешных спасение.» В ней много чудесных происшествий.»
Он вынул из кармана книжку, да и стал читать прекрасную повесть о каком-то благочестивом Агафонике, который был с детства приучен благочестивыми родителями каждый день непременно прочитывать перед иконою Божией Матери молитву «Богородице Дево, радуйся» и проч. Это он исполнял каждодневно. Потом, пришедши в совершенный возраст, стал жить сам по себе и, осуетившись заботами и хлопотами житейскими, редко уже читал сказанную молитву, а наконец и вовсе оставил. В один вечер он принял к себе переночевать странника, который объявил ему, что он пустынник из Фиваиды и видел видение, чтобы пойти к Агафонику и упрекнуть его за оставление молитвы Божией Матери. Агафоник представлял причину оставления ту, что он много лет читал сию молитву и не видел никакой пользы. Тогда пустынник сказал ему: «вспомни, слепой и неблагодарный, сколько раз помогала тебе молитва сия и избавляла от бедствий? Вспомни, как в отрочестве ты чудно спасен был от потопления! Помнишь ли, как повальная заразительная болезнь многих соседей твоих свела во гроб, а ты остался цел! Помнишь ли, как ты, ехавши с товарищем, упал вместе с ним с повозки? Он переломил ногу, а ты ничего не потерпел. Не знаешь ли, что известный тебе бывший здоровый молодой человек ныне лежит в расслаблении, а ты здоров и не чувствуешь страдания?» И еще многое напомнивши Агафонику, наконец сказал: «знай, что все таковые случаи отвращены от тебя покровительством Пресвятыя Богородицы за краткую молитву, которою ты каждодневно возбуждал свою душу к соединению с Богом… Смотри же, продолжай впредь и не оставляй сею молитвою прославлять Царицу Небесную, доколе не оставлен Ею. …»
http://azbyka.ru/fiction/otkrovennye-ra ... -otcu/#n20
«..Я представлю тебе пример, мною самим виденный в прошлом году. В Бессарабском монастыре, где я жил, был старец-монах хорошей жизни. Однажды напало на него искушение, – очень захотелось ему сушеной рыбы. И как в монастыре в это время достать было нельзя, то он намеревался пойти на базар и купить… Долго боролся он с этою мыслию и рассуждал, что инок должен довольствоваться общею братскою пищею и всемерно удаляться от сластолюбия, да и по базару среди толпы людей ходить также монаху соблазнительно и неприлично. Наконец, вражеский навет взял верх над его рассуждением, и он, предавшись своеволию, решился и пошел за рыбой. Вышед из обители и идя по городской улице, он заметил, что у него в руках нет четок, и начал размышлять: «как же я пойду, как воин без меча? Это неприлично, да и мирские люди, встречаясь, будут осуждать меня и соблазняться, видя монаха без четок.» Хотел он вернуться, чтобы взять их, но, посмотрев в карманах, нашел их тут. Вынул, перекрестился, надел на руку и пошел спокойно. Подходя уже к базару, увидел он у лавок стоявшую лошадь с большим возом огромных кадок. Вдруг эта лошадь, чего-то испугавшись, кинулась бежать из всей мочи и бить копытами; наскочила на него и, задевши за плечо, повергнула его на землю, хотя и не очень ушибла. Вслед за сим, шагах в двух от него, этот воз опрокинулся и телега разлетелась вдребезги. Скоро вставши, он конечно испугался, но вместе и удивился, как Бог сохранил жизнь его, ибо если бы одною малою секундою воз упал прежде, то и он был бы расшиблен вдребезги, как и телега. Не размышляя о сем далее, он купил рыбы, возвратился, покушал и, помолясь, лег уснуть… В тонком сне явился пред ним какой-то неизвестный ему благолепный старец и говорит: «слушай, я покровитель сей обители и хочу вразумить тебя, чтобы ты понял и помнил урок, данный тебе ныне… Вот смотри: слабая твоя борьба с чувственным услаждением и леность к упражнению в самопонимании и самоотвержении, дали удобство врагу приступить к тебе и он приуготовил было для тебя сей погибельный случай, разразившийся пред твоими глазами. Но Ангел твой хранитель предусмотрел сие, внушил тебе мысль сотворить молитву, вспомнить о четках, и как ты внял сему внушению, послушался и выразил его на самом деле, то сие самое и спасло тебя от смерти. Видишь ли человеколюбие Божие и щедрое Его воздаяние и за малое к Нему обращение?» Сказавши сие, явившийся старец поспешно пошел из келлии, а монах поклонился ему в ноги и с сим пробудился, ощутив себя уже не на одре, а коленопреклоненно простертым у порога двери. Сие видение он тут же рассказал на пользу душевную многим, в том числе и мне.
Подлинно беспредельна любовь Божия к нам, грешным! Не удивительно ли сие, что за такое малейшее дело, за то, что вынул из кармана четки и надел на руку и призвал один раз имя Божие, за сие малое дана жизнь человеку! И на весах судьбы человеческой одна краткая минута призывания Иисуса Христа перевесила многие часы, истощенные в лености… Поистине воздано здесь за малую лепту – златицею… Видишь ли, брат, как сильна молитва, и как могущественно имя Иисуса Христа, призываемое нами! Св. Иоанн Карпафийский в книге «Добротолюбие» говорит, что когда мы в молитве Иисусовой призываем имя Иисусово и говорим: «помилуй мя, грешного», то на каждое таковое прошение ответствует тайный глас Божий: «чадо, отпускаются тебе грехи твои»… И он же продолжает, что в тот час, когда мы говорим молитву, то ничем не различествуем от святых, преподобных и мучеников, ибо, как говорит и св. Златоуст, «молитва, хотя бы произносилась от нас, преисполненных грехами, тотчас очищает» (сл. мол. 2). Великое милосердие Божие к нам, а мы то, грешные и нерадивые, не хотим и малого часа отдать ему на благодарение и меняем время молитвы, которая всего важнее, на житейские хлопоты и заботы, забывая Бога и свой долг! За то нередко подвергаемся бедам и напастям, но и сие ко вразумлению нашему и к обращению к Богу определяет любвеобильный промысл Божий.»
Как кончил купец свою беседу с унтером, я ему и говорю: – ну, почтенный, как ты усладил и мою грешную душу, так тебе и поклонился в ноги. Услышав сие, он начал и со мной говорить. «А видно ты охотник до духовных повестей? Постой же, я сейчас прочту тебе подобное тому, что я рассказывал. Вот со мной есть дорожная книжка, называемая «Агапий» или «Грешных спасение.» В ней много чудесных происшествий.»
Он вынул из кармана книжку, да и стал читать прекрасную повесть о каком-то благочестивом Агафонике, который был с детства приучен благочестивыми родителями каждый день непременно прочитывать перед иконою Божией Матери молитву «Богородице Дево, радуйся» и проч. Это он исполнял каждодневно. Потом, пришедши в совершенный возраст, стал жить сам по себе и, осуетившись заботами и хлопотами житейскими, редко уже читал сказанную молитву, а наконец и вовсе оставил. В один вечер он принял к себе переночевать странника, который объявил ему, что он пустынник из Фиваиды и видел видение, чтобы пойти к Агафонику и упрекнуть его за оставление молитвы Божией Матери. Агафоник представлял причину оставления ту, что он много лет читал сию молитву и не видел никакой пользы. Тогда пустынник сказал ему: «вспомни, слепой и неблагодарный, сколько раз помогала тебе молитва сия и избавляла от бедствий? Вспомни, как в отрочестве ты чудно спасен был от потопления! Помнишь ли, как повальная заразительная болезнь многих соседей твоих свела во гроб, а ты остался цел! Помнишь ли, как ты, ехавши с товарищем, упал вместе с ним с повозки? Он переломил ногу, а ты ничего не потерпел. Не знаешь ли, что известный тебе бывший здоровый молодой человек ныне лежит в расслаблении, а ты здоров и не чувствуешь страдания?» И еще многое напомнивши Агафонику, наконец сказал: «знай, что все таковые случаи отвращены от тебя покровительством Пресвятыя Богородицы за краткую молитву, которою ты каждодневно возбуждал свою душу к соединению с Богом… Смотри же, продолжай впредь и не оставляй сею молитвою прославлять Царицу Небесную, доколе не оставлен Ею. …»
http://azbyka.ru/fiction/otkrovennye-ra ... -otcu/#n20
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Ты зачем себе ник такой позорный выбрал - "Мальчик золотое очко"? 
-
Brikki - постоялец
- Сообщения: 5108
- Зарегистрирован: Сб 31.03.2012, 18:48
Brikki:Ты зачем себе ник такой позорный выбрал - "Мальчик золотое очко"?
"кольцо". ничего позорного) по названию одной из песен БГ, которого раньше очень уважал. сейча стоже, но не за его синкретические религиозные взгляды.
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
..................
Из «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу»:
«..Вот уже начал я приближаться к Почаеву. Не доходя верст сто, нагнал меня какой-то солдат. Я спросил его, куда он идет; он сказал мне, что на родину в Каменец-Подольскую губернию. В молчании пройдя с ним верст десять, я заметил, что он тяжко вздыхает, как бы о чем-то грустит, и весьма мрачен. Я спросил его: «отчего ты так печален?» А он начал ко мне приставать и говорить: «добрый человек! если ты уже приметил скорбь мою, то побожись накрепко и поклянись, что никому не донесешь, и я все расскажу тебе о себе, ибо мне смерть приходит, а посоветываться не с кем».
Я заверил его по-христиански, что мне нет никакой нужды никому ни о чем доносить, и я по любви братской рад подать ему совет, какой могу.
«Видишь ли», сказал он, «я был отдан в солдаты из господских крестьян. Прослуживши пять лет, мне стало невыносимо трудно, да часто меня колотили за неисправность, да за пьянство. Я и вздумал бежать. Вот теперь уже пятнадцатый год в бегах. Лет шесть я скрывался и укрывался кое-где; воровал по клетям да амбарам, уводил лошадей, подламывал лавки и промышлял сим все один, а покраденное сбывал разным плутам; деньги пропивал, развратничал и все грехи творил, только душ не губил. И все шло благополучно. Наконец, попал я в острог за бродяжничество без паспорта, но и оттуда, нашедши случай, бежал. Потом нечаянно я встретился с солдатом же, который с чистою отставкою шел домой в дальнюю губернию. И как он был болен и едва мог идти, то и попросил меня довести его до ближайшей деревни, дабы удобнее там найти квартиру. Я его и довел. Нас десятский пустил ночевать в сарай на сено; там мы и легли. Проснувшись рано поутру, я взглянул, а уже мой солдат умер и весь окостенел. Я поскорее нутко шарить его вид, то есть отставку, и как нашел ее, да и денег порядочно, то поскорее, пока еще все спали, из сарая то вон, да задворками, да в лес… Так и ушел. Прочитал его паспорт и увидел, что и лета-то, и приметы его со мною почти сходны. Я обрадовался сему, да и пошел смело в дальнюю Астраханскую губернию. Там я стал остепеняться и наниматься по работникам. Вот и пристал я к старому мещанину, который имел свой дом и торговал скотом. Он был одинокий, жил только с дочерью-вдовою, Проживши у него год, я женился на оной его дочери; потом старик умер. Мы торговли поддерживать не умели, я опять стал пить, жена тоже и в год прожили все, что осталось после старика. Наконец и жена моя захворала и умерла, а я продал все последнее и дом и деньги вскоре промотал; жить стало нечем и кормиться не на что. Вот я и принялся опять за прежнее ремесло, и ну промышлять воровством, да еще и смелее, ибо имел паспорт. Так опять и развращался с год. В одно время долго мне не удавалось, я и увел у бобыля старую худую лошаденку, да и продал ее за полтинник на живодерню. Взявши деньги, пошел в кабак, выпил вина, да и задумал пойти в одну деревню, где была свадьба, чтобы как все после пира заснут, то украсть бы что попадет получше. Как солнышко не совсем еще закатилось, то я и пошел в лес, чтобы дождаться полночи. Прилегши там, крепко я заснул. Вот и вижу во сне, что я стою на красивом обширном лугу. Вдруг начала на небе надвигаться страшная туча, и вскоре такой сильный раздался громовой удар, что земля подо мною раздвинулась и меня словно кто вколотил по самые плечи в землю, которая со всех сторон меня защемила,- одна голова да руки остались наружи. Потом сия грозная туча как бы опустилась на землю, и из нее вышел мой старый дед, умерший лет двадцать. Он был человек благочестивый и находился лет тридцать церковным старостой в нашем селе. С сердитым и грозным видом подошел он ко мне, и я затрясся от страха. Взглянувши около себя, я увидел вблизи несколько куч вещей, которые я в разное время крал. Я еще более испугался. Дед мой, подошедши ко мне и указывая на первую кучу, грозно сказал: «это что? Давите его!» И вдруг земля со всех сторон начала так сильно сжимать и сдавливать меня, что я, не могши переносить боли, тоски и истомы, застонал и закричал: «помилуйте!» Но мучение все продолжалось… Потом дед указал на другую кучу и также сказал: «а это что? Давите его сильнее!» И я почувствовал такую сильную боль и тоску, что никакое мучение на сей земле не может с ним сравняться. Наконец, оный дед мой близко подвел ко мне ту лошаденку, которую я вчера украл, и крикнул: «а это что? Давите его как можно больнее!» И меня так мучительно сдавило со всех сторон, что я не могу и пересказать, как было жестоко, страшно и истомно; точно как будто жилы из меня тянуло и с ужасною болью душило так, что невозможно было терпеть и надо было упасть без памяти, если бы сие мучение хотя немного продолжалось; но подведенная лошаденка брыкнула и задела меня в щеку, которую и рассекла. В тот миг, при сем ударе, я проснулся весь в ужасе и, трясясь, как расслабленный. Взглянул, а уж белый день и солнце всходит. Хватил за щеку, а из нее течет кровь, а те места, которые во сне были в земле, все как словно одеревенели и как мурашки по них ползают. В сем испуге я едва кое-как встал и пошел домой. Щека у меня долго болела, вот видишь, и теперь шрам, которого прежде не было. Итак, после сего видения часто стал нападать на меня страх и ужас, и как только вспомню ту муку, которая мне грезилась, то и начинается тоска и истома и так мучительно, что не знаю куда деваться… Что дальше, то сие стало представляться чаще и, наконец, я стал бояться людей и стыдиться, как будто все узнали бывшее мое плутовство. Потом от сей грусти я не мог ни пить, ни есть, ни спать и как тень шатался. Думал было идти в свой полк и во всем признаться: потерпевши наказание, авось Бог простил бы грех, но боялся и оробел, потому что прогонят сквозь строй. Итак, выходя из терпенья, хотел было удавиться. Но пришла мысль, что и так уж мне жить недолго и скоро умру, ибо вся сила пропала, то я и вздумал пойти проститься с родиной и там умереть. У меня на родине есть родной племянник, вот теперь туда и иду уже полгода, а все грусть и страх меня мучает… Как ты думаешь, добрый человек, что мне делать? Ведь уж терпения моего не хватает!…
Выслушав все это, я удивился сам в себе и прославил премудрость и благодать Божию, видя, как она различными способами обращает грешников, да и стал ему говорить: «любезный брат! Ты бы во время то страха и тоски молился Богу. Это главное врачество от всех наших скорбей»…
— Да никак нельзя, сказал он мне: «думается, что как скоро я стану молиться, то тут же меня Бог исковеркает».
– Пустое, брат! Эти мысли диавол тебе влагает. Бог бесконечно милосерд и соболезнует о грешниках и прощает кающихся вскоре. Ведь ты знаешь Иисусову молитву, т. е. «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, грешного». Вот ее беспрестанно и говори.
– Да как же не знать этой молитвы! Я когда и воровать то ходил, то иногда читывал ее, чтобы было смелее.
– Так вот смотри же теперь: Бог тебя не коверкал и тогда, когда, шедши на беззаконие, ты говорил молитву; а будет ли погублять тебя, когда ты на пути покаяния станешь молиться? Теперь видишь ли, что мысли твои суть вражеские!.. Поверь, любезный, если будешь говорить сию молитву, несмотря на то, что бы ни проносилось тебе в мыслях, то скоро почувствуешь отраду, весь страх и тягота твои пройдут, и ты напоследок совершенно успокоишься, будешь благоговейным человеком и все греховные страсти пропадут. Заверяю тебя в этом, потому что я много видел сие на опыте.
При сем я рассказал ему несколько случаев, при коих Иисусова молитва оказывала чудотворную свою силу над грешниками. Наконец, я стал его уговаривать, чтобы он прежде родины своей зашел бы со мной к Почаевской Божией Матери, прибежищу грешных, и там исповедывался и причастился. Все сие солдат мой слушал со вниманием и, как было приметно, с радостью. Итак, он на все согласился. Мы и пошли в Почаев вместе, с тем условием, чтобы ничего одному с другим не говорить, а беспрестанно творить бы Иисусову молитву. С таким безмолвием шли мы целые сутки. На другой день он сказал мне, что чувствует себя легче; повидимому, он был и спокойнее прежнего. На третьи сутки мы пришли в Почаев, и я опять ему подтвердил, чтобы он ни днем, ни ночью, покуда не заснет, не прекращал бы молитвы и уверял его, что святейшее имя Иисусово нестерпимое врагам, сильно спасти его, и при сем прочитал ему из «Добротолюбия» о том, что хотя и на всякое время должно творить Иисусову молитву, в особенности же с преимущественной тщательностью прилежать ей тогда, когда готовимся ко причащению Святых Христовых Таин. Он так и поступал и немедленно исповедался и приобщился. Хотя помыслы нередко еще и нападали на него, но и удобно прогонялись молитвою Иисусовой. На воскресный день, чтобы легче встать к утрени, он вечером лег пораньше, и творил непрестанно Иисусову молитву, а я еще сидел в углу и с ночником читал мое «Добротолюбие». Прошло с час времени и он заснул, а я стал молиться. Вдруг минут через двадцать он встрепенулся и, пробудясь, скоро вскочил, подбежал ко мне весь в слезах и с великою радостью сказал: «ах, брат, что я теперь видел! Как мне легко и радостно! Верую, что Бог не мучит, а милует грешников. Слава Тебе, Господи, слава Тебе!»
Я, удивленный и обрадованный сим, спросил его подробно рассказать мне, что с ним случилось.
– А вот что: как только я заснул, то и увидел себя на том же самом лугу, где меня мучили. Я сначала было испугался, но вижу, что вместо тучи восходит ясное солнце, чудный свет осиял весь луг, и я увидел на нем красные цветы и травы. Вдруг близко подошел ко мне мой дед, такой хороший из себя, что не наглядишься, и так ласково и приветливо тихо сказал мне: «ступай в Житомир к церкви Георгия Победоносца; там тебя возьмут в церковные сторожа; живи тут до конца жизни и молись непрестанно; Бог тебя помилует!» Сказав сие, он перекрестил меня и в ту же минуту исчез. Я почувствовал такую радость, что и сказать невозможно, как будто что с меня свалилось и я взлетел на небеса… С сим я вдруг проснулся, чувствуя, что мне легко, а сердце то так и не знает, что делать от радости. Теперь что мне следует делать? Я сейчас же немедленно пойду в Житомир, как велел мне мой дед. Мне и идти то будет легко с молитвой!
– Помилуй, любезный брат, куда ты пойдешь в полночь? Отслушай хоть утреню, да, помолись, и с Богом. Так мы не спали, а после сей беседы пошли мы в церковь. Он всю утреню молился прилежно со слезами и говорил, что ему очень легко и радостно, и молитва Иисусова творится со сладостью. Потом за обедней еще причастился и, пообедавши, я проводил его на Житомирскую дорогу, где мы со слезами и радостию простились…»
http://azbyka.ru/fiction/otkrovennye-ra ... -otcu/#n20
Из «Откровенных рассказов странника духовному своему отцу»:
«..Вот уже начал я приближаться к Почаеву. Не доходя верст сто, нагнал меня какой-то солдат. Я спросил его, куда он идет; он сказал мне, что на родину в Каменец-Подольскую губернию. В молчании пройдя с ним верст десять, я заметил, что он тяжко вздыхает, как бы о чем-то грустит, и весьма мрачен. Я спросил его: «отчего ты так печален?» А он начал ко мне приставать и говорить: «добрый человек! если ты уже приметил скорбь мою, то побожись накрепко и поклянись, что никому не донесешь, и я все расскажу тебе о себе, ибо мне смерть приходит, а посоветываться не с кем».
Я заверил его по-христиански, что мне нет никакой нужды никому ни о чем доносить, и я по любви братской рад подать ему совет, какой могу.
«Видишь ли», сказал он, «я был отдан в солдаты из господских крестьян. Прослуживши пять лет, мне стало невыносимо трудно, да часто меня колотили за неисправность, да за пьянство. Я и вздумал бежать. Вот теперь уже пятнадцатый год в бегах. Лет шесть я скрывался и укрывался кое-где; воровал по клетям да амбарам, уводил лошадей, подламывал лавки и промышлял сим все один, а покраденное сбывал разным плутам; деньги пропивал, развратничал и все грехи творил, только душ не губил. И все шло благополучно. Наконец, попал я в острог за бродяжничество без паспорта, но и оттуда, нашедши случай, бежал. Потом нечаянно я встретился с солдатом же, который с чистою отставкою шел домой в дальнюю губернию. И как он был болен и едва мог идти, то и попросил меня довести его до ближайшей деревни, дабы удобнее там найти квартиру. Я его и довел. Нас десятский пустил ночевать в сарай на сено; там мы и легли. Проснувшись рано поутру, я взглянул, а уже мой солдат умер и весь окостенел. Я поскорее нутко шарить его вид, то есть отставку, и как нашел ее, да и денег порядочно, то поскорее, пока еще все спали, из сарая то вон, да задворками, да в лес… Так и ушел. Прочитал его паспорт и увидел, что и лета-то, и приметы его со мною почти сходны. Я обрадовался сему, да и пошел смело в дальнюю Астраханскую губернию. Там я стал остепеняться и наниматься по работникам. Вот и пристал я к старому мещанину, который имел свой дом и торговал скотом. Он был одинокий, жил только с дочерью-вдовою, Проживши у него год, я женился на оной его дочери; потом старик умер. Мы торговли поддерживать не умели, я опять стал пить, жена тоже и в год прожили все, что осталось после старика. Наконец и жена моя захворала и умерла, а я продал все последнее и дом и деньги вскоре промотал; жить стало нечем и кормиться не на что. Вот я и принялся опять за прежнее ремесло, и ну промышлять воровством, да еще и смелее, ибо имел паспорт. Так опять и развращался с год. В одно время долго мне не удавалось, я и увел у бобыля старую худую лошаденку, да и продал ее за полтинник на живодерню. Взявши деньги, пошел в кабак, выпил вина, да и задумал пойти в одну деревню, где была свадьба, чтобы как все после пира заснут, то украсть бы что попадет получше. Как солнышко не совсем еще закатилось, то я и пошел в лес, чтобы дождаться полночи. Прилегши там, крепко я заснул. Вот и вижу во сне, что я стою на красивом обширном лугу. Вдруг начала на небе надвигаться страшная туча, и вскоре такой сильный раздался громовой удар, что земля подо мною раздвинулась и меня словно кто вколотил по самые плечи в землю, которая со всех сторон меня защемила,- одна голова да руки остались наружи. Потом сия грозная туча как бы опустилась на землю, и из нее вышел мой старый дед, умерший лет двадцать. Он был человек благочестивый и находился лет тридцать церковным старостой в нашем селе. С сердитым и грозным видом подошел он ко мне, и я затрясся от страха. Взглянувши около себя, я увидел вблизи несколько куч вещей, которые я в разное время крал. Я еще более испугался. Дед мой, подошедши ко мне и указывая на первую кучу, грозно сказал: «это что? Давите его!» И вдруг земля со всех сторон начала так сильно сжимать и сдавливать меня, что я, не могши переносить боли, тоски и истомы, застонал и закричал: «помилуйте!» Но мучение все продолжалось… Потом дед указал на другую кучу и также сказал: «а это что? Давите его сильнее!» И я почувствовал такую сильную боль и тоску, что никакое мучение на сей земле не может с ним сравняться. Наконец, оный дед мой близко подвел ко мне ту лошаденку, которую я вчера украл, и крикнул: «а это что? Давите его как можно больнее!» И меня так мучительно сдавило со всех сторон, что я не могу и пересказать, как было жестоко, страшно и истомно; точно как будто жилы из меня тянуло и с ужасною болью душило так, что невозможно было терпеть и надо было упасть без памяти, если бы сие мучение хотя немного продолжалось; но подведенная лошаденка брыкнула и задела меня в щеку, которую и рассекла. В тот миг, при сем ударе, я проснулся весь в ужасе и, трясясь, как расслабленный. Взглянул, а уж белый день и солнце всходит. Хватил за щеку, а из нее течет кровь, а те места, которые во сне были в земле, все как словно одеревенели и как мурашки по них ползают. В сем испуге я едва кое-как встал и пошел домой. Щека у меня долго болела, вот видишь, и теперь шрам, которого прежде не было. Итак, после сего видения часто стал нападать на меня страх и ужас, и как только вспомню ту муку, которая мне грезилась, то и начинается тоска и истома и так мучительно, что не знаю куда деваться… Что дальше, то сие стало представляться чаще и, наконец, я стал бояться людей и стыдиться, как будто все узнали бывшее мое плутовство. Потом от сей грусти я не мог ни пить, ни есть, ни спать и как тень шатался. Думал было идти в свой полк и во всем признаться: потерпевши наказание, авось Бог простил бы грех, но боялся и оробел, потому что прогонят сквозь строй. Итак, выходя из терпенья, хотел было удавиться. Но пришла мысль, что и так уж мне жить недолго и скоро умру, ибо вся сила пропала, то я и вздумал пойти проститься с родиной и там умереть. У меня на родине есть родной племянник, вот теперь туда и иду уже полгода, а все грусть и страх меня мучает… Как ты думаешь, добрый человек, что мне делать? Ведь уж терпения моего не хватает!…
Выслушав все это, я удивился сам в себе и прославил премудрость и благодать Божию, видя, как она различными способами обращает грешников, да и стал ему говорить: «любезный брат! Ты бы во время то страха и тоски молился Богу. Это главное врачество от всех наших скорбей»…
— Да никак нельзя, сказал он мне: «думается, что как скоро я стану молиться, то тут же меня Бог исковеркает».
– Пустое, брат! Эти мысли диавол тебе влагает. Бог бесконечно милосерд и соболезнует о грешниках и прощает кающихся вскоре. Ведь ты знаешь Иисусову молитву, т. е. «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, грешного». Вот ее беспрестанно и говори.
– Да как же не знать этой молитвы! Я когда и воровать то ходил, то иногда читывал ее, чтобы было смелее.
– Так вот смотри же теперь: Бог тебя не коверкал и тогда, когда, шедши на беззаконие, ты говорил молитву; а будет ли погублять тебя, когда ты на пути покаяния станешь молиться? Теперь видишь ли, что мысли твои суть вражеские!.. Поверь, любезный, если будешь говорить сию молитву, несмотря на то, что бы ни проносилось тебе в мыслях, то скоро почувствуешь отраду, весь страх и тягота твои пройдут, и ты напоследок совершенно успокоишься, будешь благоговейным человеком и все греховные страсти пропадут. Заверяю тебя в этом, потому что я много видел сие на опыте.
При сем я рассказал ему несколько случаев, при коих Иисусова молитва оказывала чудотворную свою силу над грешниками. Наконец, я стал его уговаривать, чтобы он прежде родины своей зашел бы со мной к Почаевской Божией Матери, прибежищу грешных, и там исповедывался и причастился. Все сие солдат мой слушал со вниманием и, как было приметно, с радостью. Итак, он на все согласился. Мы и пошли в Почаев вместе, с тем условием, чтобы ничего одному с другим не говорить, а беспрестанно творить бы Иисусову молитву. С таким безмолвием шли мы целые сутки. На другой день он сказал мне, что чувствует себя легче; повидимому, он был и спокойнее прежнего. На третьи сутки мы пришли в Почаев, и я опять ему подтвердил, чтобы он ни днем, ни ночью, покуда не заснет, не прекращал бы молитвы и уверял его, что святейшее имя Иисусово нестерпимое врагам, сильно спасти его, и при сем прочитал ему из «Добротолюбия» о том, что хотя и на всякое время должно творить Иисусову молитву, в особенности же с преимущественной тщательностью прилежать ей тогда, когда готовимся ко причащению Святых Христовых Таин. Он так и поступал и немедленно исповедался и приобщился. Хотя помыслы нередко еще и нападали на него, но и удобно прогонялись молитвою Иисусовой. На воскресный день, чтобы легче встать к утрени, он вечером лег пораньше, и творил непрестанно Иисусову молитву, а я еще сидел в углу и с ночником читал мое «Добротолюбие». Прошло с час времени и он заснул, а я стал молиться. Вдруг минут через двадцать он встрепенулся и, пробудясь, скоро вскочил, подбежал ко мне весь в слезах и с великою радостью сказал: «ах, брат, что я теперь видел! Как мне легко и радостно! Верую, что Бог не мучит, а милует грешников. Слава Тебе, Господи, слава Тебе!»
Я, удивленный и обрадованный сим, спросил его подробно рассказать мне, что с ним случилось.
– А вот что: как только я заснул, то и увидел себя на том же самом лугу, где меня мучили. Я сначала было испугался, но вижу, что вместо тучи восходит ясное солнце, чудный свет осиял весь луг, и я увидел на нем красные цветы и травы. Вдруг близко подошел ко мне мой дед, такой хороший из себя, что не наглядишься, и так ласково и приветливо тихо сказал мне: «ступай в Житомир к церкви Георгия Победоносца; там тебя возьмут в церковные сторожа; живи тут до конца жизни и молись непрестанно; Бог тебя помилует!» Сказав сие, он перекрестил меня и в ту же минуту исчез. Я почувствовал такую радость, что и сказать невозможно, как будто что с меня свалилось и я взлетел на небеса… С сим я вдруг проснулся, чувствуя, что мне легко, а сердце то так и не знает, что делать от радости. Теперь что мне следует делать? Я сейчас же немедленно пойду в Житомир, как велел мне мой дед. Мне и идти то будет легко с молитвой!
– Помилуй, любезный брат, куда ты пойдешь в полночь? Отслушай хоть утреню, да, помолись, и с Богом. Так мы не спали, а после сей беседы пошли мы в церковь. Он всю утреню молился прилежно со слезами и говорил, что ему очень легко и радостно, и молитва Иисусова творится со сладостью. Потом за обедней еще причастился и, пообедавши, я проводил его на Житомирскую дорогу, где мы со слезами и радостию простились…»
http://azbyka.ru/fiction/otkrovennye-ra ... -otcu/#n20
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
Аминь. Несколько лет назад практиковала Иисусову молитву, потом перешла на более эффективные и интересные техники духовного развития. Исихастам - большой привет )
- Eleonora Light
- Сообщения: 14
- Зарегистрирован: Вт 8.09.2015, 15:53
https://www.youtube.com/watch?v=t266NFj3k9M&t=433s старец Фаддей Витовницкий о радости и мире от Иисусовой молитвы
- Boy Gold Ring
- постоялец
- Сообщения: 174
- Зарегистрирован: Пт 2.03.2007, 21:21
-
спонсор
Сообщений: 17
| Страница 1 из 1